Элис Карма - Вещие сны Байкала

Мой скучающий взгляд скользит по лицам посетителей, столпившихся у барной стойки. Я в клубе завсегдатай, потому знаю и понимаю, кто есть кто. Этого, к примеру, подружка притащила. Вон она жмётся к нему сбоку и злобно зыркает по сторонам на местных парней. Тоже мне, защитница мужской задницы. Рядом с ними чел вообще не одупляет, где он и кто он – так заряжен алкашкой, что едва не пускает слюни на стойку. Мерзкое зрелище. Справа от него двое парней – явно пара хотя и делают вид, что нет. Забавно, что многие даже в гей-клубе не могут полностью сорвать с себя маски натуралов. Боятся, видимо, встретить случайно каких-нибудь знакомых. Есть конечно исключения вроде того, что позади этой парочки. Он точно знает, чего стоит, ведь давно прошёл через все стадии принятия себя. Люблю таких – уверенных и дерзких. Они в постели невообразимые вещи вытворяют. Единственный минус конкретно этого: я с ним уже трахался. Не хочется повторяться, иначе можно привыкнуть. А постоянные отношения не для меня. Я достаточно состоятелен и красив, чтобы не ограничивать себя единственным партнером.

Я вливаю себя ещё текилы. Горючее жаром прокатывается по нутру. Поднимаюсь и иду на танцпол – заметил там новенького. Трэповые басы долбят в колонках, прошивая тело насквозь. Подхожу ближе и как бы случайно касаюсь его в танце. Он оборачивается на меня, и я удовлетворенно улыбаюсь сам себе. Ухоженный, симпатичный и пахнет приятно. Судя по наивному оленьему взгляду опыта у него немного. Но сегодня мне не из чего выбирать, так что сойдёт.

– Ты тут один? – спрашиваю, наклоняюсь к самому уху.

Ощущаю аромат его волос. Это приятно будоражит. Он кивает на мой вопрос, тогда я задаю следующий:

– А зовут как?

– Макс, – отвечает он и сдержанно улыбается.

– Павел, – представляюсь я, положив руку ему на плечо.

Он вздрагивает и вздыхает беспокойно. Я вижу его расширенные зрачки в приглушенном свете. Он похож на маленького зверька. Хочется спрятать в кармане и унести отсюда. Именно так я и поступаю.

В предутренней тишине я слышу лишь биение собственного сердца и его тяжёлое дыхание. Он сопит, обхватив руками подушку, тихо постанывает от каждого толчка. Такой узкий, чувствительный. Ему повезло оказаться сегодня в моей постели. Ведь я умею доставить удовольствие как никто другой. Переворачиваю его на спину и подхватываю ноги. Смотрю на растерянное лицо. Такое милое выражение. Ну что за стесняшка мне попался сегодня? Отводит взгляд, краснея, прикрывает руками собственный член.

– Не прячься, – шепчу я ему и снова вхожу.

Он издает сладкий стон. А после, испугавшись собственного голоса, закусывает губу. Хочу, чтобы он запомнил этот момент, эти ощущения. Ещё несколько неглубоких толчков, и он кончает себе на живот. Я вынимаю, стягиваю презик и заряжаю ему на живот и на грудь. Точно помечаю ещё одного. Потом встаю с кровати и кошусь на распластанное на ней тело. Его грудная клетка тяжело вздымается от дыхания. Глаза прикрыты ладошкой, другой он отчаянно держится за простыню. Я вдруг понимаю, что не помню, как его зовут. Алкоголь начинает постепенно выветриваться, и ему на смену приходят сушняк и сонливость.

– Душ по коридору справа, – говорю я и иду на кухню.

Нахожу в холодильнике бутылку минеральной воды с совковым названием «Байкальская». Припоминаю, что последний раз мне домработница что-то говорила о том, что в супермаркете не было обычной. «Во всей Москве, что ли, не было?» – хотелось спросить мне тогда. Тяжело вздыхаю, открываю и пью. Что ж, с бодуна и такая сгодится. Слышу шлепанье босых ног, затем звуки воды из душа. Иду в гостиную, нахожу в джинсах кошелёк. Извлекаю из него пару пятитысячных купюр и оставляю на столике рядом с его одеждой.

– Это тебе на такси, – говорю в ответ на его удивлённый взгляд, когда он выходит мокрый и посвежевший из душа.

На лице у него появляется это плаксивое выражение, которое я больше всего терпеть не могу. Будто я лишил его девственности, и теперь бедняжку никто замуж не возьмёт. Честное слово, даже не смешно. Делаю вид, что не заметил его умоляющего взгляда. Он молча одевается и уходит обиженный, даже деньги не берёт, придурок. Как будто пытается так произвести впечатление.

Я запираю за ним дверь и тоже иду в душ. А после намереваюсь уже завалиться спать, но вдруг решают сначала проверить телефон. Вижу три пропущенных вызова от отца. Внутри появляется неприятное предчувствие. Сам он редко звонит, только когда внезапно выясняется, что я как-то накосячил. Учитывая, что я юрист в его компании, моменты эти можно приравнивать к фатальным, ведь они оборачиваются для него крупными финансовыми потерями.

Прочищаю горло и нажимаю кнопку вызова. Он поднимает трубку, и ещё некоторое время продолжает с кем-то говорить параллельно. Я жду.

– А, сын, – небрежно отвечает он, когда я уже начинаю задрёмывать.

– Да, пап? – сипло произношу я. – Ты звонил?

– Звонил, – подтверждает он очевидное и переходит к делу. – Ты ведь не занят сейчас.

– Больничный у меня. Я ведь говорил, – покашливаю в доказательство. Может, сжалится.

– По буям скакать тебе твоя простуда не мешает, – замечает он, и я напрягаюсь.

Следит, что ли, за мной?

– В общем, ты мне нужен по делу, Паш, – произносит он серьёзно. И я напрягаюсь ещё больше. Даже непроизвольно вытягиваю спину, как в детстве за столом, когда отец делал замечание. Он не то чтобы какой-то тиран, (мне вообще повезло, учитывая мою ориентацию) просто строгий и, как любой толковый бизнесмен, имеет склонность всё контролировать.

– Что такое? – спрашиваю я, максимально настроившись вникать.

– Не по телефону, – говорит он. – Приезжай в офис, и обсудим всё. Жду тебя к десяти.

Смотрю на время и понимаю, что на сборы и дорогу у меня полтора часа. С учётом московских пробок – катастрофически мало. Но спорить с отцом бессмысленно. Опозданий он не приемлет, у него настоящий пунктик на этом. А бесить лишний раз его не хочется. Потому едва договорив, я подскакиваю и начинаю носиться по квартире. Кое-как собираюсь. От внезапной бурной деятельности и недосыпа меня мутит. Допиваю наспех воду, чтобы хоть как-то унять тошнотворное чувство. Хватаю ключи и выхожу из дома.

Я лечу в офис так, как будто участвую в гонке на выживание. Отчего-то тон отца по телефону мне кажется особенно серьёзным, плюс ещё похмелье. Короче, накрутил сам себя. Ночь в клубе и утренний секс внезапно оказываются чем-то из другой жизни. Пришло время доказывать отцу, что я не просто так трачу деньги с его счёта, что я умею как хорошо расслабляться, так и неплохо работать и что старая истина про то, что природа на детях отдыхает, это точно не про меня.