Светлана Багрянцева - Раз омега, два омега

– А к тебе кто-то ещё клеился? – Агро поднял рыженькие бровки.

– Да. В институте есть один. При всех издевается, а если наедине застанет, может и в углу зажать. Скорее бы уже практика началась, – грустным тоном поведал Аури.

– Я знаю, что их в тебе привлекает. Как это ни странно сейчас прозвучит, но твой запах. Он очень манящий. Ты пахнешь яблоневым цветом, будоражащим рецепторы, а ещё мёдом, оседающим сладостью на языке. Запах чистый, без примесей. Это значит, что ты девственник, а инстинкты альфы велят повязать омегу первым, даже если он сразу после этого его бросит. Твой слабый аромат к тому же говорит, что ты не фертильный и не забеременеешь. Можно спокойно не предохраняться. Многим альфам приелись яркие феромоны, идущие шлейфом за омегой. А вот ты человек – загадка, есть желание подойти и понюхать, узнать тебя ближе. Когда узнаëшь, сносит голову. Это бетам пофиг на феромоны, они на красоту лица и тела смотрят, а для альф и омег на первом месте запах. Ты ещё такой наивный, Аури, хоть тебе и двадцать один. На, ешь и пей, – улыбнулся друг, отдал бутылочку и шоколад, после разлёгся прямо на сочной зелëной траве.

Аури подтянул к себе колени, обнял их руками и положил на них голову, жуя вкусняшку. Хотелось реветь от собственной никчемности или уникальности, это ещё с какой стороны посмотреть. И почему он не такой, как все?

– Аури, если ты решишься на клуб, то должен знать несколько вещей. Можно нарваться на любителя сделать ягодицы розовыми. Но даже если и нет, в первый раз больно. Без течки достоинство альфы принимаешь с трудом. Вот когда тебя откроют, тогда всё пойдет по-другому. И ещё, не отдавай сразу деньги домоправителю. Подожди до тридцатого числа. Вдруг тебя возьмут на хорошую практику и ты сможешь оплачивать квартиру дороже и просторнее. Ты же отдаëшь сейчас плату за месяц вперёд. Просто скажешь Мелу, что съезжаешь. Пятнадцать тысяч лей тебе на первый взнос за новое жильё хватит, ещё и останется.

Аури обдумывал слова друга. Действительно, чего он держится за эту крохотную конуру? Ради того, чтобы терпеть приставания противного Мела? Разумеется нет, и нужно использовать любую возможность, чтобы улучшить свою жизнь. Да, в клуб идти страшно, но ему уже много лет. Омеги в его возрасте поменяли несколько партнёров – альф и бет. Некоторые замуж вышли и родили детей. Он же остаётся невинным, надеясь, что произойдет чудо и появится альфа, согласный взять замуж и прожить с ним всю жизнь. Бейз прав: мужа он себе всё равно не намечтает, пора прекращать этим заниматься и, наконец, вступить во взрослую жизнь.

– Аури, позвони своему приятелю. Я хочу попасть в этот клуб, – сам не веря, что решился, проговорил Аури.

– Хорошо. Сейчас с ним свяжусь, – бодрым голосом ответил друг.

***

Хиган открыл двери своего замка. Дедушка говорил, что здание построили лет сто назад, вместо того, что было до этого и разваливалось на глазах. В то время давно отгремели балы, не приглашали в дом кучу аристократии. Богатые лорды ударились в бизнес и предпочитали жить в современных особняках близ города. Семья Абоддон продолжала держаться за, окружённое небольшим парком и высоким забором, трёхэтажное сооружение. На двух верхних этажах было по десять комнат. На первом этаже – кухня, небольшой зал для танцев, уютная гостиная, просторная уборная и столовая. Имелся и подвал с помещениями.

Хиган вздохнул, переобуваясь в холле в мягкие тапки. Когда-то их семья была многочисленна. И вот один из альф умудрился взять в мужья омегу с плохой наследственностью. Большая любовь, что поделаешь, но из-за этого всё чаще стали появляться наследники с повреждëнным геном. Теперь он остался один, последний граф Абоддон. Хиган родился не таким. В общепринятом смысле он не выглядел альфой, омегой или бетой. Проще было бы сказать «оно». Редкость для людей с их планеты, но он оказался, как и некоторые предки, с повреждëнным геном.

Пройдя на кухню, Хиган налил бокал вина, затем направился в гостиную. Включив классическую музыку, он сел в кресло у камина и задумался.

Да, он родился неправильным. При рождении получил пол омеги, но потом стал быстро развиваться и расти. В итоге он вымахал, как бета – сто семьдесят сантиметров. Уже в старших классах мог похвастаться членом средних размеров. Он не округлился в бёдрах, как омега, но и не имел мускулатуру альфы. На лицо был красив. Его бы могли смело назвать бетой, если бы не полное отсутствие щетины, как у омеги, чувствительные соски и полностью развитая матка. Только вот беда, Хиган был не фертильным омегой. Более того, он стал замечать за собой некие странности, которых не было ни у одного Абоддона, какого пола бы тот ни был, и это вовсе не касалось его дара к обучению и уникальному уму. Хиган поморщился, неожиданно пришёл на ум его первый секс с альфой. Он тогда надеялся, что всё обойдётся, что это запустит его омежий цикл. Ничего не вышло. Было противно и больно. Потом снова до тошноты противно, потому что он окончательно понял свою неправильность.

Запиликал домофон. Хиган нажал кнопку на браслете.

– Бертран, покажи, кто пришёл! – попросил он электронного помощника.

Перед лицом возникла голограмма Ли.

– Впусти его, Бертран, – омега даже с кресла не встал, чтобы встретить любовника. Надоел.

Ли влетел маленьким, пëстрым попугаем. Именно с этой птицей можно было его сравнить. Красивый, но одевающийся исключительно в кричащие, кислотного цвета вещи. Он не разбирался в подборке фасона, напяливал что попало, лишь бы было дорого и модно.

Подбежав к креслу, Ли взмахнул тонкими ручками и тряхнул копной розовых окрашенных волос, доходящих до лопаток.

– Здравствуй, Хиган. Ты опять зарылся в своей лаборатории, а на меня тебе плевать?! – взвизгнул парень.

Профессор скривился, он ненавидел крикливых, докучливых и вечно визжащих омег.

– Здравствуй, Ли. Я занимаюсь несколькими разработками и мне не до тебя, – спокойно сказал Хиган.

– Ах не до меня?! Я думал, мы… Думал, ты… А ты… – Ли размахивал руками, стоя перед креслом и снова визжал, не договорив ни одной фразы.

«Скандальный пернатый ублюдок», – раздражённо подумал Абоддон, мельтешение пëстрых тряпок перед лицом вызывало неприятную резь в глазах.

– Я думал, ты меня любишь, Хиган! – наконец Ли договорил хоть одно связное предложение.

– Ли, когда я предлагал тебе секс, я не говорил, что между нами что-то будет. Это просто трах, перепихон, чпоки-чпоки. Называй, как тебе будет удобно. Прости, но я не верю в любовь. Что такое любовь? Её можно увидеть и потрогать? Нет. Я не понимаю того, что нельзя пощупать или синтезировать из разных химических элементов.

– Любовь – это химия души, – всхлипнул Ли.

После речи Хигана парень весь как-то сдулся, разнюнился. На глазах выступили слёзы, а щëки окрасились грязными мазками потёкшей туши для ресниц. Хиган знал, что это крокодильи слёзы, сейчас Ли поплачет, всхлипнет дрожащими губами, а через минуту может снова начать орать.