Саша Зеркальный - В близком контакте

«Чем занят?» – прилетел ответ. Неужели он всегда в сети? Покосившись на стаканчик с кофе, написал: «Завтракаю».

«Приятного. В махровом халате за стеклянным столом?» – и стикер с игривым котиком в конфетных обертках. Я же расплылся в улыбке и покачал головой от его ребячества: «Типа того».

«Какие планы на сегодня?» – поддержал переписку Миша. Я почувствовал себя легко и непринужденно. Мы словно продолжали вчерашнюю беседу и делали это так, будто уже общались без перерыва несколько недель.

«Работу работать», – сострил я и снова добавил скобку, потому что действительно улыбался. На этот день у меня было много планов, связанных с бумагами, и откладывать их на потом я не собирался. Последовала пауза, словно собеседник долго думал над следующей фразой.

«Не буду отвлекать», – пришло наконец. Я поспешно напечатал, почему-то переживая, что он распрощается: «Ты не отвлекаешь».

«Хорошо» плюс довольный смайлик. Я сделал еще глоток и покачал головой. Раньше мне казалось, что только подростки пользуются ими, чтобы выразить бурлящие эмоции, оказалось, что ошибся. «А кто ты по профессии?»

Я прикусил губу и осмотрелся. Что тут скажешь? Если отвечать, то долго и обстоятельно, а желания не было, да и возможности тоже. Хотя, положа руку на сердце, – я и сам не знаю. Я в этой жизни столько всего перепробовал. В молодости вообще не задумывался, кем хочу быть. Была единственная цель – заработать побольше денег. Они значили для меня свободу на тот момент. Возможность сесть и уехать на другой конец света, когда захочу. Пойти и купить то, что я хочу, а не то, что дают. Не зависеть ни от кого. Ни у кого ничего не просить. Купить машину, дачу, дом. Работа была частью жизни. Чем заниматься без нее, я даже и не представлял себе. Постоянная беготня, контракты, встречи. Я был, что называется, женат на работе – чтобы заработать побольше, занимался всем, что было наиболее доходным. В конце концов остановился на сфере недвижимости и строительства. Отличное капиталовложение в постоянно строящемся мегаполисе. Заработал себе солидную репутацию и прочное место на рынке и не собирался его уступать конкурентам.

«Ты где там?» – забеспокоился Миша, пока я думал. Вопрос-то он мне задал не сложный, а вот что ответить, я и не знал. Почему-то казалось, что правда его спугнет.

«Дизайнер интерьера», – почему-то вдруг напечатал я, хотя совершенно в этом не разбирался. Этим занималась Катерина, поэтому и всплыло сразу в голове. «А ты?»

«Я – архитектор», – назвал свою профессию, но следующий вопрос задать не позволил, прислав раньше: «У тебя есть дети?»

Я откашлялся и повел плечами, словно парень может меня видеть. На мой ответ «нет» последует логическое продолжение в виде «А почему?» и тут мне придется тяжко. Парень, конечно, задавал обычные вопросы и не видел в этом ничего такого. И потом, их мне задавали многие, в том числе и родители Кати. Но не стану же я рассказывать, что она бóльшую часть времени проводит на коврике возле кровати, а не в моей постели. И что дома мы не приемы устраиваем или тихие вечера у телевизора с бокалом вина, а ролевые игры с наказанием. О детях речи вообще не шло. Какой из меня отец? Чему я могу научить ребенка? Как правильно держать хлыст и как удобнее складывать ладонь для порки? Да и Катерина не испытывала особой симпатии к детям. Я как-то раз заметил брезгливую гримасу на ее личике, когда мы проходили мимо детской площадки. Многие мои старые знакомые, да и Карина та же, детей любили в любом их проявлении: грязных, мокрых, орущих, чужих или своих. Катя не была в их числе. Ответ мы выбирали обычно исходя из ситуации. Кому-то – что не можем, кому-то – что не хотим. Часто выслушивали раздражающие лекции на тему под названием «дети – цветы жизни». Реакцию Мишки я предугадать не мог, потому что совершенно его не знал. Пока я колдовал над ответом, в дверь вошел представитель застройщика, неся перед собой папку с документами так, словно тащил золотое яйцо Фаберже.

«Мне пора. Извини», – быстро напечатал я.

«Угу», – пришло от Миши и через секунду, прежде чем я успел отключиться, увидел значок «целую».

Чего?

***

Постепенно наше с Мишей общение переросло во что-то само собой разумеющееся. Утром мы желали друг другу «доброе утро», вечером перед сном говорили «спокойной ночи». Общение в течение дня практически не прерывалось. Миша целый день проводил у компьютера, уж не знаю, как он мог при этом работать, но имел возможность постоянно находиться в сети. Я же заходил туда, когда получалось. Иногда мы перекидывались ничего не значащими дежурными фразами, иногда наоборот – часами зависали, обсуждая серьезные темы. Точек соприкосновения оказалось много, несмотря на разницу в возрасте. Мне было невероятно легко с ним и совершенно не хотелось касаться определенных тем, таких как ориентация друг друга или БДСМ. Он понимал меня в этом, не настаивал, позволяя и мне плавно обходить острые углы. Миша слал смешные картинки и приколы, я фотографировал Москву, которую он никогда не видел. Постепенно у меня даже выработался рефлекс: каждый раз, когда я видел что-нибудь интересное, то делал снимок и отсылал ему. Он радовался всему, как ребенок, казался действительно плюшевым и мягким, как медвежонок на аватарке. Неудивительно, что парень выбрал именно его изображение когда-то. Однажды я устроил ему целую экскурсию по Москва-сити, показывал строящиеся дома, в которых бывал, и интерьеры гостиных, выдавая за свои работы. Парень не стеснялся задавать вопросы, и я однажды чуть не засыпался, когда тот стал донимать меня компьютерными программами для создания интерьеров, благо на тот момент я находился дома и перечислил все неидентифицированные ярлыки, которые обнаружил на рабочем столе Катерины. Однако, когда Миша попросил прислать фото моего дома, я схитрил. Мне почему-то совсем не хотелось признаваться ему в некоторых вещах. Я потоптался на подъездной дорожке и, кинув еще раз взгляд на массивную дубовую дверь и две огромные кадки с туями, направился к домику для гостей чуть поодаль. По сути, эта недвижимость тоже принадлежала мне и не важно, что в ней никто не жил. Выбрав ракурс, чтобы в окнах не отражался основной дом, сделал пару снимков и отослал. Дальше мне предстояло держать ответ по поводу планировки и благоустройства территории, о площади которой я снова умолчал. Из нашего недолгого общения я понял, что чужое благосостояние вряд ли вызовет у него крики восторга, подхалимские речи и сладкую лесть. Он скорее язык себе откусит, чем рассыплется в комплиментах на этот счет.

Постепенно я узнавал о нем все больше. Его вкусы, его стиль жизни. Он был начитанным и находчивым собеседником, острым на язык, и постепенно стал выходить из тени в группе, комментируя посты налево и направо. Не кривил душой, в отличие от меня, всегда озвучивал свои мысли, и в его манере изъясняться не было ничего двойственного. Он не подстраивался, не говорил что-то из вежливости, из-за чего я иногда впадал в ступор. Но что-то в нем было совсем детское, несмотря на кажущуюся резковатость тона. И еще я видел, что «Тема» ему действительно интересна. Он старался понять ее основной, психологический аспект, хотя и различные техники не обходил вниманием. Среди проставленных лайков легко можно было отследить интересующие его моменты. Он сам как-то написал, что расставляет их только тогда, когда что-то отправляет в закладки. И его выбор мне определенно нравился.