Эмма Райц - Абсолютно несовместимы

– А вот и он! – София проковыляла в прихожую, чтобы встретить гостя.

Алиса стояла, недовольно насупившись. Вся эта затея казалась ей какой-то унылой и абсолютно бесперспективной.

– Сделай лицо попроще. Я же не замуж тебя выдаю.

– А для чего же тогда всё это?

– Если он тебе понравится, я буду рада. Если нет – рыдать не стану.

– Хорошо.

София открыла дверь и радушно встретила симпатичного высокого парня. Алиса в этот момент усомнилась в своём скептицизме и мягко улыбнулась.

– Артём, заходи. Вот ты вымахал! Я помню тебя первоклассником.

– Здравствуйте, София Николаевна. А я вас помню с длинными волосами. Как… – Артём перевёл взгляд на неловко маячившую вдалеке Алису, которую последний раз видел четырёхлетней малышкой, – как у вашей дочери.

– Привет, – Алиса махнула рукой.

– Привет.

София ухмыльнулась, заметив взаимную реакцию молодых людей, и хлопнула в ладоши:

– Не будем толпиться в прихожей. Артём, давай свою куртку и располагайся. Обед уже готов!

За столом Алиса практически всё время молчала. София задавала неисчерпаемое количество вопросов Артёму про зарубежное обучение и перспективы.

– Милая, поставь чайник, пожалуйста. Артём, продолжай!

– В общем, в июле я заканчиваю обучение и переезжаю в Москву. Получил несколько интересных предложений. И перспективы на порядок лучше, чем в Европе. Удивительно, правда?

– Это же здорово! Дома и стены помогают.

– Ну… – Артём засмеялся. – Дом-то фактически в Питере.

София покачала головой:

– Я имею в виду родину. А из Москвы до Питера рукой подать. “Сапсаны” летать не устают.

Алиса повернулась к ним и без особого интереса спросила:

– Чай, кофе?

– Мне, как всегда, зелёный чай. Артём, ты что будешь?

Он на мгновение замялся, но заметил на полке турку и произнёс:

– Если у вас есть молотый кофе, я бы сварил…

– И мне заодно, – обрадовалась Алиса, доставая из шкафчика пачку кофе.

– Что за глупости? – возмутилась София. – Артём, садись, ты же гость. Алиса всё сварит.

– Нет-нет, я всегда варю кофе сам. Своим способом.

София рассмеялась:

– О, тогда конечно! Не смею перечить.

Алиса поставила перед мамой чашку и уступила Артёму место у плиты. Она с интересом наблюдала за его отточенными движениями и сосредоточенным лицом. София же наблюдала за дочерью и красноречиво улыбалась. Спешно допив чай, она встала из-за стола:

– Вы уж извините, но мне нужно прилечь. Вчера так неловко подвернула стопу, и она теперь жутко ноет. В общем, развлекайтесь, молодёжь!

– Вам помочь?

– Нет-нет, я доковыляю сама.

Артём выключил конфорку и вопросительно посмотрел на Алису.

Она вскочила со стула:

– Ой, да… Вот, – Алиса протянула ему кружку, и он слегка коснулся её пальцев.

– Если нужно, можешь добавить немного молока. Но и в чистом виде должно быть вкусно.

Отхлебнув ароматный кофе, Алиса всё же поморщилась сквозь улыбку и открыла холодильник. Артём усмехнулся, взял вторую кружку и вылил в неё весь оставшийся в турке кофе:

– Я люблю чёрный. Без ничего. Или с лимоном. Появляется интересный привкус.

Алиса что-то промычала и присела обратно к столу. Артём посмотрел на неё и опустил голову, зажмурившись:

– Тебя ведь тоже смущает это ненавязчивое материнское сводничество? – он иронично усмехнулся.

Та закатила глаза и расплылась в извиняющейся улыбке:

– На моём лице всё написано, да?

– Но ты держалась молодцом.

– Спасибо. Ты тоже. Это, правда, что-то странное, – она потёрла ноющую кожу за ухом и отпила кофе. – Кстати, очень вкусно. Пусть и с молоком.

– Отлично, я рад.

– У тебя есть девушка?

Артём тихо рассмеялся:

– Неужели мой кофе тебе так сильно понравился?

Алиса залилась румянцем:

– Я не в этом смысле. Иногда мамы настолько упорны в своих стремлениях, что устраивают смотрины даже при наличии отношений.

– А… У меня была подруга, но мы расстались незадолго до Нового Года.

Алиса допила кофе и начала убирать со стола.

– Я помогу.

– О, не надо.

Они вместе взялись за одну и ту же тарелку, и та с размаху разбилась об кафельный пол. Оба хихикнули.

– Чёрт. Прости.

– Да ладно! Не страшно.

Артём нагнулся собрать осколки. Алиса бросила взгляд на его спину. Мышцы под футболкой собирались в симпатичный рельеф. Видимо, он помимо учёбы успевал и спортом заниматься. Она, мягко улыбаясь, задумалась и не успела отвести взгляд, когда Артём посмотрел в её сторону и выпрямился:

– Я забавно выгляжу?

Алиса покраснела и забрала у него осколки:

– Не хочешь прогуляться?

Он с готовностью кивнул:

– С удовольствием.

Три года спустя

– Вы точно не поедете со мной? – Дима с надеждой смотрел на друзей.

– Нет, брат, извини. Я совсем не в духе. Кажется, Мастер утром всё-таки вывихнул мне плечо. Пойду навещу нашего врача, – Арчи поморщился от ноющей боли.

– Дэн, а ты?

– Я валюсь с ног. Прости, Соколик. Развлекись там за нас. Закажи приват. С рыженькой, – Денис хитро подмигнул ему.

Арчи прыснул со смеху, а Дима больно ткнул его локтем в бок.

– Хорош стебаться! Она же действительно красотка.

– Да-да…

– Любовь нечаянно нагрянет… – Денис достал сигареты и открыл окно.

– Вот кто бы говорил! – Сокол цокнул языком и вышел из кампуса. – Придурки.

Дима сел в свою спортивную тёмно-красную Ауди и с густым выхлопом выехал с территории базы.

В стрип-клубе в будний день было немноголюдно. Сокол сразу пошёл к барной стойке и заказал приватный танец от Милой Пташки. Администратор проводил его в небольшую комнату и предложил барную карту. Дима заказал только двойной эспрессо.

Свет в комнате приглушили, оставив лишь пару софитов, направленных на маленькую сцену. Отхлебнув крепкий кофе, Дима развалился в глубоком мягком кресле.

Под первые аккорды томной мелодии о чувственном акте любви Милая Пташка плавно вышла на сцену из-за кулис и призывно улыбнулась своему постоянному клиенту. На ней было прозрачное сетчатое бельё, едва прикрывавшее наготу. На запястьях сверкало несколько браслетов. Длинные блестящие тёмно-медные волосы рассыпались по плечам.

Она изящно скользила по шесту и смотрела на Сокола так, словно в мире никого, кроме них, не существовало. Он любовался её соблазнительными движениями, аппетитными изгибами тела и гармоничной работой мышц.

– Детка…

Пташка опустилась на пол рядом с шестом и крайне реалистично изображала в танце половой акт с ярким оргазмом в конце. Дима ощутил острое возбуждение. В мыслях он уже стаскивал её со сцены и начинал горячую прелюдию…

Девушка замерла на секунду, а потом ловко поднялась на ноги на своих острых шпильках и одним движением освободилась от лифа. Дима перестал дышать и еле сдержался, чтобы не завыть, словно голодный хищник. Она была фантастически хороша: неземная тонкая красота и кошачья пластика.