Юлия Безбородова - Элис

В ней кипела жгучая, душераздирающая ненависть. Вперемешку с обидой она сводила Элис с ума. Когда Жуан вернулся домой и как ни в чем не бывало поцеловал ее в губы, она набросилась на него и в слепом отчаянии била его по лицу, яростно крича и плача от бессильной злобы. Жуан пытался сопротивляться, хотел поговорить с ней и все объяснить, но в итоге обмяк и сдался, в глубине души понимая, что он это заслужил.

– За что ты так со мной?! – с надрывом кричала Элис. Ее волосы растрепались, сделались влажными от пота и намертво прилипли к раскрасневшемуся лицу.

– Прости меня, – выдавил из себя Жуан. – Ты дорога мне, но я не люблю тебя. И никогда не любил.

Эти слова навсегда отпечатались в ее сердце. Элис не могла понять, чем она – такая любящая и преданная – уступает той полноватой смуглянке с фото. Элис возненавидела ее и мучительно пыталась выпытать ее имя и адрес в Порту – она жаждала мести и мечтала обрушить на нее и ребенка кипевшую в ней смесь из обиды, гнева и ревности. Она билась в истерике, требуя, чтобы Жуан немедленно вернул ей деньги, которые он у нее украл и тайком, не сказав ей ни слова, отправил своей семье; чтобы исполнил обещания, оказавшиеся пустым звуком, и не бросал ее одну в этом городе, где почти не бывает солнца. Жуан молчал, не зная, что сказать. Он был слишком потрясен развернувшейся перед ним безобразной сценой и хотел только одного – чтобы Элис прекратила визжать и кататься по полу.

Их скоропалительный роман закончился в одно мгновение. Элис в панике собрала вещи и выбежала на улицу, в ужасе оглядываясь по сторонам. Она не сразу поняла, что бежит босиком и холодные камни больно обжигают пятки. Элис на секунду остановилась, вытащила из сумки туфли, быстро сунула в них ноги и, даже не застегнув пряжки, пустилась бежать сломя голову – от прошлой жизни, безжалостно вырвавшей у нее сердце, Жуана, который еще долго будет являться ей во сне, и самой себя – обезумевшей, уязвленной и отчаянно жаждущей любви.

– Дорогая, ты там скоро? – донесся снизу обеспокоенный голос Альберта.

Элис вздрогнула. Мыслями она унеслась так далеко в прошлое, что совсем забыла про Альберта и его дурацкую привычку делать все со скоростью света. За пять лет брака он так и не смог понять, как она умудряется часами торчать в ванной. Наверное, он и сейчас стоит у лестницы, задрав голову в ожидании ответа, гадая, почему ей нужно столько времени, чтобы переодеться.

– Уже иду, – громко сказала Элис.

Она поспешно убрала платье в шкаф и надела мягкую кофту с шелковыми шортами, которые подарил ей Альберт. Со стороны это могло показаться красивым жестом щедрого мужа, но в действительности Альберт дарил ей одежду лишь потому, что сам хотел решать, какие вещи будет носить его жена. Это странное желание все контролировать выводило Элис из себя, но в какой-то степени она все же была благодарна Альберту за то, что он привел ее жизнь в порядок и спас от самой себя. Он появился как раз вовремя – вскоре после того, как Жуан навсегда исчез из ее жизни, и Элис пришлось заново собирать себя по осколкам, больно вонзившимся в кожу.

Элис спустилась вниз и присоединилась к Альберту, сидевшему на диване и с отсутствующим взглядом переключавшему каналы. У него не было друзей, поэтому после работы он коротал вечера, сидя у телевизора. Элис грустно усмехнулась, невольно подумав, что таинственный господин Р. ни за что не стал бы так бездарно расходовать свою жизнь.

– Чего ты улыбаешься? – спросил Альберт, приобняв Элис.

Это был его обычный, дежурный вопрос, излюбленный вопрос человека, который всеми силами пытается вторгнуться в ее мысли – единственное недоступное для него место.

– Да так, ничего. Обычные глупости, – с легкой улыбкой ответила Элис в надежде, что Альберт оставит ее в покое.

Он улыбнулся в ответ и сказал, что заказал пиццу. Элис молча кивнула. Мыслями она снова вернулась к господину Р. – гадала, чем он сейчас занят, в каком районе живет и, самое главное, – думает ли он о ней.

Из приятных, мечтательных мыслей Элис снова выдернул голос Альберта.

– Ты сегодня какая-то задумчивая. Что-то случилось?

Элис уставилась на него немигающим взглядом. «Ничего не случилось, – хотела сказать она. – Просто сегодня в поезде я встретила мужчину, который вскружил мне голову». Но вместо этого Элис сказала, что немного устала.

– Бедная моя, – Альберт наклонился к ней, чтобы поцеловать в лоб, – как будто его поцелуи могли вылечить Элис от смертельной тоски, в которой она погрязла, как в трясине. Кто же знал, что жизнь без любви похожа на заточение в клетке…

Элис незаметно отстранилась от мужа и попыталась сменить тему.

– Знаешь, Лаура рассказала мне, что в Альбертине новая выставка. Может, сходим на выходных?

Еще до того, как Альберт открыл рот, Элис знала, что он скажет в ответ.

– Милая, ты же знаешь, что я ничегошеньки не понимаю в искусстве. Сходи сама или возьми Лауру – если выставка такая хорошая, она сходит с тобой еще раз.

– Конечно, Альберт, ты прав.

Элис решила, что сходит на выставку на этой неделе – наконец-то выгуляет то красное платье, которое она купила на распродаже и ни разу не надела с тех пор, как спрятала его от Альберта в глубине шкафа. Если бы он нашел это платье, то наверняка обозвал бы ее шлюхой – как в тот раз, когда Элис зачем-то призналась ему, что у нее было больше десяти мужчин.

Когда Альберт выпивал лишний бокал вина, в нем всегда просыпалось навязчивое желание близости. Он настойчиво приставал к Элис, не обращая внимания на ее нетвердые попытки сопротивляться его неуклюжим ласкам. Руки Альберта, словно щупальца, опутывали ее тело, осторожно скользили по нему, проникая в самые интимные места, которые нехотя, против воли распахивались ему навстречу. В такие моменты Элис закрывала глаза, представляя себя в объятиях Жуана, Матиса или того невзрачного коллеги Альберта, Ханса. Иногда – но скорее затем, чтобы поглумиться над мужем, а не потому, что она действительно этого хотела, – Элис представляла на его месте Феликса. Воображала, как Альберт зайдет в комнату и сойдет с ума от ослепившей его ревности, застав ее с распластанными ногами на столе шефа. От этой дикой, запретной мысли Элис могла кончить в ту же минуту. Слыша, как участилось ее дыхание, чувствуя, как напряглись мышцы ее живота, и как она резко дернулась в сторону, издав протяжный стон, Альберт самодовольно улыбался, считая, что это его заслуга. Но если бы не фантазии, в которых Элис могла представить себя с другим мужчиной, она бы не смогла достичь оргазма.

В ту ночь, лежа на кровати и прикрыв глаза, чувствуя, как Альберт рывками двигается в ней, пыхтя и ускоряясь с каждой секундой, Элис представляла себя вместе с господином Р. – в ее фантазиях они были в поезде совсем одни. Незнакомец подходил к ней вплотную, с силой брал ее за волосы и властно притягивал к себе, чтобы жадно поцеловать. Элис со стоном откидывала голову назад, а господин Р. нетерпеливо расстегивал пуговицы на ее плаще, за которым скрывалась восхитительная белизна ее кожи. Мужчина жадно припадал к ее груди, целовал соски, слегка покусывая их, а Элис громко стонала, дрожа от захлестнувшего ее возбуждения. Когда его рука проникала в ее влажное лоно, Элис вскрикивала, не в силах больше себя сдерживать. Продолжая целовать ее в шею, господин Р. поспешно сбрасывал с себя одежду и, оставшись в одной рубашке, резко проникал в нее. Он двигался все быстрее, властно держа Элис за волосы, крепко хватая за горло и оставляя на ее спине следы пылких поцелуев. Когда любовная пытка становилась невыносимой, господин. Р. останавливался с громким стоном, эхом отзывавшимся во всем поезде. Элис, дыша ему в унисон, достигала пика вместе с ним и, обессиленная, в исступлении падала на кожаное сиденье поезда, липкое от ее пота. Обернувшись, она с блаженной улыбкой смотрела за спину на обуздавшего ее мужчину, шепча ему давно забытое te quiero mucho.