Степан Демидов - Кино для взрослых

Маринка тормознула, села, задумалась.

– Да? А может как-нибудь видео обработаем? И станет похоже?

– Марина, не гони херни! – я уж злиться начал. – Или нормально давай думать, или я сразу откажусь. Детский сад разводить еще!

– Да-да, нормально… Слушай! – оживилась жена. – А давай снимем Аню на зеленом фоне отдельно, ну как ты для костюмов накладных делаешь? И артиста отдельно, а? А потом все наложим, и получится супер.

И визжит от радости. Цирк какой-то!

– У меня есть еще лучше предложение, – с таким же идиотским видом заговорил я. – Мы скажем, что все сделали, а когда он придет за флешкой, так мы ему кирпичом по башне ебнем, бабки заберем, тачку тоже и свалим. Как идея?

– Ты что, серьезно? – вытаращилась. – Или прикалываешься?

– Марина, это ты, блядь, прикалываешься! Ты предлагаешь серьезному человеку туфту впарить. Мы или обсуждаем все серьезно, или пошло оно все на хрен сразу и в полный рост. Тут можно не просто без денег, а вообще без головы остаться, если всякие разводы планировать.

Маринка минут пять сидела, молчала, потом на кухню пошла, чайник поставила. Приносит кофе, две чашки. Сидим, пьем, думаем, молчим. Что за долбанутость на нее нашла, я никак понять не могу.

– Короче, так, – начала она где-то на середине кружки. – Давай серьезно. Мы вообще сумеем снять то, что ему надо?

– Технически – да. Все, что от нас зависит.

– И снимать надо будет по-настоящему?

– Марина, да! Только так! Настоящий секс, на всю катушку. И без притворства, чтобы оргазмы настоящие. Иначе, если будет хоть какое-то сомнение, то нас с тобой самих выебут и высушат.

– И что, прям вот по-настоящему надо будет сексом заниматься? И куда?

– Про посрать-поссать и ремнем отфигачить разговора не было, про лесбиянство тоже. Но нормальный секс, во всем разнообразии, обязательно. И Марина, пойми – порнуху снимают не за пять минут. Аню пялить будут часа по четыре-пять в день в течение недели.

– Ты что, серьезно?

– Я сегодня вообще шутить не собираюсь. С такими деньгами шутить нельзя, тут все максимально серьезно.

Сидим дальше, пьем кофе. Молчим. Тут Марина сказала:

– Так Валеру надо изолировать?

– Это как? – не понял я. – И почему?

– Он точно не согласится. Даже если ей с ним сниматься.

– А это почему?

– Да он олень конченный! – Маринка махнула рукой с раздражением. – Козел, не работает ни хрена, а Анька всю семью тащит. Еще и претензии предъявляет, сука! «Мы никуда не ходим, сидим дома, как старики»!

Последнюю фразу жена произнесла гадким голосом, скроив гнусную гримасу. Очевидно, так в ее глазах выглядит Валерий.

– Так что, если он узнает, что ей такие бабки светят, то обязательно все изговнит.

Судя по голосу, Марина в этом была твердо убеждена.

– Ну и что тогда делать?

– Без него разговаривать будем, – пожала плечами жена. – Это предложение для нее, ей и решать, как поступить.

– Но они вообще-то женаты, ты не забыла?

– Я помню, это Валерочка, по ходу, забыл, что у него жена есть и двое детей. А если бы об этом помнил, то не лежал бы на диване, а пошел бы работать. Вон грузчики везде нужны, потому что текучка. А он весь такой непьющий, давно бы бригадиром стал. Или поехал бы таксовать на своем жигуле.

Смотрю, Маринка завелась не на шутку. Попробовал градус остудить:

– Ладно, значит, без него. А может, и вообще не надо с ней разговаривать? Она вся вроде правильная, а тут мы с таким похабным предложением. Разругаетесь еще, где визажиста искать будем?

– Нет, рассказать ей все надо, – Марина была серьезная максимально. – Не нам с тобой решать, что для нее лучше, а что хуже. Мне вообще кажется, что все это не просто так. Ну вот смотри, дядька взял нашу презентацию и именно Герману ее показал. Вот каковы были шансы, что эта Снежана на Аню похожа? И каковы были шансы, что он ее на той секунде разглядит? Видишь, как судьба распорядилась? Наверняка все не просто так.

Я ее мистических настроений не поддержал, хотя шанс, действительно, очень мал.

– Только смотри! – предупредил я ее. – Никаких уговоров, никакого давления. Только выдашь информацию и все.

На том и порешили и стали ждать Аню. Я начал черновой монтаж, а Марина слонялась по всей хате, бубнила что-то себе под нос, что-то прикидывала.

Итак, после обеда пришла Аня. Они с Мариной что-то чирикали в коридоре, вроде нейтрально, о погоде, о ценах. Я специально вслушивался, так как не хотел, чтобы Марина без меня разговор начинала. Я очень опасался того, что она сморозит какую-нибудь фигню, неправильно озвучит какие-нибудь условия и это потом выяснится, а мы будем смотреться разводилами, которые крутят ее на бабки. Мне хотелось все решить максимально по-деловому, чтобы даже намека не было на какое-то давление или уговоры. Да – будем думать, как дело сделать. Нет – забыли и живем обычной жизнью, все как всегда. Поэтому я вышел в коридор, когда трепотня затянулась и стала переходить на шепот.

– Сережа, ну ты чего? – засуетилась жена.

– Ничего, – пожал я плечами. – Привет, Аня!

– Привет, – кивнула та.

– Ну, проходите на кухню, что ли? – пригласил я.

– Сереж, а может, мы там, в комнате пошепчемся… – заюлила жена.

– Марина, нет! – я настроился решительно. – Мы уже обсуждали. Разговаривать на кухне будем.

– О чем разговаривать? – Аня вертела головой. – Случилось что?

– Да я тебе сейчас объясню, – опять Марина принялась за свое. – Тут такое дело…

Но я не дал ей ничего объяснить, а потащил обеих на кухню. Там Марина заварила кофе уже на троих, мы сели за стол, и я начал излагать суть дела. Специально говорил не торопясь, раздельно, внятно. Чтобы никаких разночтений не было. Марина порывалась было в разговор влезть с какими-то подбадривающими репликами, но я ее предупредил о том, что выгоню с кухни.

Аня держалась молодцом. Разумеется, когда я подошел к сути разговора, то она заметно покраснела. И уставилась в чашку, мне уже в глаза не смотрела. Но не подскочила со злым шипением типа «чертовы извращенцы, а я вам верила!». Нет, досидела до конца разговора. Я подождал пару минут и сказал:

– Вот тебе ситуация во всех подробностях. Что скажешь?

Аня не отвечала. Тогда Марина опять подорвалась с места и начала что-то про «ты знаешь, я вот думаю», но Аня ее прервала:

– Сереж, мы поговорим с Мариной, ладно?

Я развел руками, типа «да ради бога!», взял кружку и вышел из кухни. Только дверь закрыл, как там сразу яростно зашептали. Я попробовал подкрасться и подслушать, но Маринка как почуяла и кинулась к двери проверять. Я успел свалить в комнату и услышал, как открылась и закрылась кухонная дверь. Потом на кухне забубнили голоса. Я прислушивался изо всех сил, но разобрать не мог ничего. Интересно было, капец! Вообще-то, это был разговор на МИЛЛИОН! И касался меня лично. Чего я больше всего опасался, так это того, что Маринка начнет давить на Аню. Вот чего бы мне ни за что не хотелось, так это ломать кого-то и потом всю жизнь об этом помнить. Ни за какие деньги голос совести не заглушишь. Звучит, может, и пафосно, но мне спокойствие дороже.