Вадим Андреев - Институт. Повести и рассказы о любви

Билась она на своей машине не раз, и не два. Говорят, что ребер целых у нее нет, один глаз только свет и тень различает. Там что-то со стопой было… Я не слушал, – думаю байки завистников. Потому что машину в восемнадцать-двадцать лет иметь тогда слишком мало кто мог. За то я слушал, что мотор у нее так усилен, что не взрывается только потому, что в специальном саркофаге спрятан. И бензин ей кислородом разводят на специальных заправках, делая из него ракетное топливо. – Много было в разных технических журналах тогда разных баек. Вот и плели всё что ни попадя. – Но шрамы на лице и руках были видны, не скроешь. А она и не скрывала.

– Мы с тобой всегда понимали друг друга правильно, – я еще раз по мужски протянул ей руку. – Вот только раз уж ты меня подобрала, то давай покатаемся. Не хочу я сегодня в анатомичку идти. Хрен с ним, тем Петей-Фокусом (наш преподаватель анатомии, – мой настоящий и ее прошлый), пусть ставит «пару». У меня их потом ему же и принимать после занятий.

– Смелый, да, стал? Это тебя Галка или Марина подучили? Они на Фокуса тоже зуб имеют, и никак ему забыть свои мучения не могут.

– Да надоело на мир смотреть из окна анатомички, – и мы оба рассмеялись. И Ленка процитировала:

Сижу за решеткой в темнице сырой.

Вскормленный в неволе орел молодой…

– Так что ли?

– Как-то так. Так покатаемся сегодня?

– Понимаешь, мне родители на этой неделе денежное довольствие уменьшили, а папенька на все заправки передал, чтобы меня без денег не заправляли, иначе он их просто закроет.

– А у меня еще часть стипендии осталось, – и я назвал сумму.

– Ну, тогда на самом деле гуляем, – обрадовалась она. – А куда поедем?

– А куда ты посоветуешь?

– Ты мне напоминаешь старый анекдот про женское общежитие.

– Какой?

Приходит мужик в женское общежитие. Вахтер его спрашивает: – Вы к кому? – А кого вы мне посоветуете?

Мы оба смеялись в голос, потому что на смех в закрытой машине не распространялись правила приличия. И каждый представлял себе под этот анекдот наше женское студенческое общежитие, только каждый со своих позиций. Анекдот, конечно, старый, но рассказанный к месту бодрит.

Потом мы наметили маршрут и поехали кататься. По городской дороге катились в пределах правил, чтобы сотрудники ГАИ не смотрели нам вслед, – хотя они и так провожают ее машину долгим взглядом. Ленка – девка красивая, и все это знают. А иметь таких тестя+тещу любой из них только мечтать мог. Мы договорились, что сегодня ездим медленно и разговариваем о том, что нас обоих волнует. Например о том, чего в стране нет совсем, – о сексе, конечно же. И потому уехали так далеко, чтобы нас никто не слышал.

Наш мирный разговор и обмен мнениями о разных моментах личной жизни просто и неожиданно прервал другой «жигуль», который обогнал Ленку. Этого она, конечно же простить не могла. Усиленный мотор взревел и этот красный болид начал набирать скорость. Я, конечно же, любил быструю езду, но это было тайной от моего сознания. Потому при наборе скорости частично стал реже дышать, а частично стал где-то внутри дрожать. Но после преодоления начинаешь сначала понимать, что от судьбы не уйдешь, а потом даже начал получать удовольствие.

Ленка догнала того «кренделя», что ее обогнал и пошла на обгон. Они почти притерлись друг к другу на дороге, когда она показала ему в окно свой длинный язык.

«Девка? За рулем? Обгоняет? Дразнит? Язык показывает мне? Сука! Ну, я щас, погоди!» – приблизительно вот так я перевел его выражение лица, – ну, из того, что успел увидеть. Даже за закрытыми окнами я услышал «взрев» его мотора.

Словом, гонка стартовала. Не знаю, горели у меня глаза или нет, но глазами Ленки можно было освещать дорогу в полной темноте. А дорога, изначально прямая, стала сначала делать разворот вправо, а потом по каким-то ухабам скакать и вилять в разные стороны. На столь специфическом покрытии противник догнал молодую гонщицу и по какой-то второстепенной тропе обошел ее. Значит противник местный житель, раз так хорошо знает эту местность. Значит мы трясемся и теряем сцепление и рессоры на основной дороге, а он нырнул где-то на ответвление за деревом и гонит теперь параллельно нам, не по дороге, а во «вытоптанной» местными машинами простой тропе вдоль поля.

Впереди стояли какие-то грузовые автомобили. При приближении выяснилось, что там ведутся дорожные работы. Следующая часть трассы оказалась не просто перекопана, а приведена этими работами в нерабочее состояние. Ленка делает разгон почти до самых грузовиков и с разворота летит над бровкой в сторону обгоняющего нас и торжествующего противника. Мне казалось, что таран был неизбежен прямо в воздухе. Но, как настоящий пилот, Ленка понимала, что если у нее в настоящее время нет сцепления с землей, то противник должен принять удар из воздуха или уступить ей дорогу. Разогнаться и проехать вперед он уже не мог, не успевал. При торможении его самого бы понесло юзом и он бы таранил нас сам на земле или на подлете к земле. У него оставался только один путь, – резкий разворот в сторону дороги на грузовики или в поле. Он выбрал в поле. На такой скорости передние колеса застряли во вспаханном грунте и перевернули бешено мчащуюся машину через нос прямо на крышу.

Долететь до ставшего «на крышу» соперника мы не смогли и тяжело приземлились на уступленной им дороге. Удар о землю был очень сильный. Но машина каким-то чудом и стараниями пилота устояла и не перевернулась. Из перевернутой машины уже вылазил ее оглушенный водитель, а от грузовиков бежали несколько человек с палками или ломами. Не знаю, помогать этими палками они собирались или учить пилота выигравшего автомобиля уму-разуму…

– Ленка, гони, – заорал я, и машина с небольшой пробуксовкой стала разгоняться прочь от места, где только что летала, приземлилась и стала причиной аварии.

В заднее стекло успел удариться ком земли. Это вылезший водитель срывал злобу как мог. Но удар был скользящий, потому никакого вреда не принес. Да и сухой ком рассыпался в мелкие «брызги», – правда, часть попала в салон.

Гонка продолжилась, но уже без преследования. Нам надо было уйти подальше от места аварии. Во-первых, чтобы нам просто элементарно не «накостыляли», а во-вторых, чтобы ГАИ не нашло нас недалеко. Ну, не правильно запомнил тот водитель номер, – мы-то тут при чем. Мы катались совсем в другом месте. Но у нас обоих глаза были частично залеплены стекающим потом и теми «брызгами» земли. Почти не видя дороги, я старался протереть глаза себе и ей и командовал повороты, как натуральный штурман на автогонках.

Мы по большой дуге объехали место происшествия и засели в какой-то лесопосадке.