55 Гудвин - Восстал из пепла Фиванский отряд. История II – Операция «Ганновер»

– Нет? – упавшим голосом переспросил Колин наконец. – Хорошо, а не в Штатах? Это вопрос жизни и смерти! Деньги заплатят очень хорошие! – он вопросительно на меня посмотрел, и я быстро закивал – еще бы! В тот момент я готов был отдать половину акций своего завода за возможность вернуть жизнь проклятому зайцу.

– Сама? – уточнил Колин. – То есть, надо к тебе… Подожди, – он бросил на меня нерешительный взгляд и пояснил: – Это Эдна, знаю ее из игры, – я кивнул, показывая, что понял. Колин, помимо того, что был отличным охранником, еще и помогал мне тестировать мои новые онлайн-игры и неплохо подбирал для этого команды по всему миру. – Работает в магазине-мастерской, – продолжал тем временем Колин. – Там в основном плюшевых медведей ремонтируют, но за зайца, говорит, тоже возьмется. Только этот магазин… в Ганновере.

Я прикинул: сегодня четверг. Спонтанные поступки – не совсем мой стиль, но все же, вдруг Джон поверит, что на меня нашло романтическое настроение? Ноябрь, рождественские базары уже работают. Выходные в сказочном городе…

Ганновер я знал неплохо – тамошняя технологическая ярмарка всегда была для меня одним из важнейших событий года. Перелет до Ганновера – одиннадцать часов, плюс сборы и подготовка… В Нью-Йорке двенадцать, значит, в Ганновере – шесть.

– Если к утру прилетим, до понедельника сделает? – выпалил я быстрее, чем пришел к окончательному решению. – Я заплачу за срочность и за сложность, и за что угодно! Только бы…

Колин кивнул и передал мою просьбу. Несколько минут напряженного ожидания – и его лицо озарилось улыбкой. Он сделал рукой жест “Да!” и радостно кивнул мне. От сердца отлегло, и я позвонил секретарю, чтобы связалась с пилотами.

***

– Колин, – сказал я с той мягкостью, которая обычно заставляла колени моих собеседников превращаться в желе. – Что происходит? Вы с Ди меня за идиота держите?

– Нет, мистер Стоун, Джон, – Колин все никак не мог привыкнуть обращаться ко мне по имени. – Это, просто… – он беспомощно развел руками.

– Только не повторяй мне, – продолжил я, не снижая напора, – всю эту чушь, которую нес Ди – про Рождество и праздничное настроение. Неужели вы оба считаете меня таким кретином?

Это и правда было обидно – впервые Ди решил что-то от меня скрыть, наспех придумав глупую отговорку. Но припереть к стенке его мне почему-то было страшно, вот я и отыгрывался на бедном Колине. Сам понимал, что неправ, но ничего не мог с собой поделать.

– Нет! – тут же отозвался Колин, как мне показалось испуганно и виновато, при том, что назвать его трусом у меня бы язык не повернулся. – Не в этом дело совсем, просто…Это сюрприз. Хороший сюрприз! Наверное…

Выглядел он так, что мне стало стыдно. К тому же я сам себя почувствовал трусом – чего пристал к парню? Если уж и допрашивать кого, то самого виновника переполоха – Дориана. А раз смелости не хватает, то нечего хорошим людям поездку портить. Пришлось оставить Колина в покое, тем более, что Ди как раз вернулся в салон, поговорив с пилотами.

– Пошли! – сказал с преувеличенным энтузиазмом. – Наконец-то исполню свое обещание – в кабине с тобой взлетим.

Я послушно пошел за ним к пилотам и постарался как следует обрадоваться. Может, он и правда приготовил какой-то приятный сюрприз, а я – просто старый параноик.

Решение перестать искать в действиях Ди подвох и наслаждаться тем, что имею, оказалось верным – удовольствия полились на меня рекой. Во-первых, полет в кабине самолета – это охренеть как круто! Даже не буду пытаться описывать – дух захватило, и все мысли выветрились. Во-вторых, спать в обнимку с Ди на роскошном диване – совсем не то же самое, что пытаться комфортно устроиться в крошечном кресле эконом-класса, и я впервые как следует выспался во время трансатлантического перелета. Настолько хорошо выспался, что мысль отправиться сразу из аэропорта на экскурсию не показалась мне дикой (благо в этом роскошном самолете даже душ имелся).

Ди с Колином что-то мутили – это было ясно как день. Но при этом Ди так старался сделать все, чтобы мне было комфортно и интересно, что я по-прежнему не пытался вывести их на чистую воду.

В Северной Европе я прежде не был. Ездил однажды с Ларой на Корфу, но культурных впечатлений от той поездки осталось мало – дешевый отель, жара, песок и снующая всюду живность – от небольших ящерок до упитанных змей. А в Ганновере сразу стало ясно – вот она, Старушка-Европа.

Теоретически я знал, что вся эта “старинная” архитектура – постройки второй половины двадцатого века, восстановленные по фотографиям (в войну британцы разбомбили этот город почти под ноль – неудивительно после бомбардировок Лондона, но город жаль). И все же это знание никак не сказывалось на ощущении, что я попал в одну из сказок, которые собирали в этих землях братья Гримм. С них, кстати, и началась экскурсия, вернее, с памятника тому идиоту, что выслал их из королевства Ганновер.

Вот ведь как бывает – думал я, слушая экскурсовода, – человек пыжился, изображал из себя важную шишку, верил, наверняка, что войдет в историю как великий правитель. А вошел тем, что выгнал кучку неугодных университетских умников и тем, что надпись на его внушительном памятнике можно прочитать двояко: то ли “Отцу отечества от его преданного народа”, то ли “Отцу отечества от преданного ему народа” – в смысле, не от всех. Даже назначая встречи у этого памятника местные говорят не “у Эрнста Августа”, а “под хвостом” – хвост лошади оказался популярнее, чем этот недальновидный бедняга.

Мы шли пешком по центру – от вокзала, у которого стоял памятник, через площадь Крёпке со знаменитыми, как сказал экскурсовод, часами – одной из местных визитных карточек, мимо торжественного здания оперного театра, к Новой Ратуше, нарядной и немного помпезной, но мне понравилась.

– Красивая, – прокомментировал я, разглядывая здание.

– А экскурсовод говорит, местные ее невзлюбили, – хмыкнул Дориан. – Когда ее построили в смысле. В начале двадцатого века она считалась жуткой безвкусицей – перебор с украшениями. Впрочем, французы примерно в то же время называли Эйфелеву башню “наша уродинка”.

Он наконец-то выглядел по-настоящему расслабленным и довольным. Видимо, Колин, свинтивший прямо из аэропорта с каким-то поручением, прислал добрые вести. Я невольно залюбовался Ди – здесь, на фоне старинного, пусть и вычурного по меркам своего времени здания, он смотрелся удивительно уместно . Лучи холодного зимнего солнца проходили через раскидистые голые кроны деревьев, освещали мелкие, похожие на пыль сухие снежинки и падали вместе ними на золотистую шевелюру Дориана.