Лана Мур - Змей-искуситель

– Сомневаюсь, что это лучший вариант. Милку ведь тоже отселили не от хорошей жизни, – перехватив вопросительный взгляд, ответила: – Вот вечером встретимся и все друг другу расскажем, что пропустили. Иди уже, а то твоя маман дырку в стекле прожжет. Да, – уже собравшись уйти, она обернулась. – С собой ничего, кроме вина брать не будем, лучше закажем пиццу сразу к Милке. Ты как?

– Как скажешь, – кивнула Ульяна. – До встречи. Осталось только до вечера дожить, – она сморщила нос, рассмеялась и побежала к дому, где ее уже с нетерпением поджидали.

А Рената, свернув на тенистый бульвар, неспешно шагала к своему дому.

– Девушка! Вашей маме зять не нужен? – полетел ей в спину вопрос.

Рената обернулась и окинула претендента скучающим взглядом. Немного старше ее, похоже, что парень учился в этом же универе. Выглядел презентабельно – одежда не измята, гладко выбрит, волосы в меру длинные и не чересчур ухоженные.

– В очередь записать? – Рената задумчиво склонила голову, подставив персиковую щеку под солнечные лучи. В густых волосах заплясали яркие гранатовые искры, а черные глаза под густыми ресницами казались бархатными. – Будете двести сороковым. Согласны?

Обычно это работало безотказно, но парень оказался настойчивым.

– Согласен, – широко ухмыльнулся он. – Если сегодня сходишь со мной на свидание. Меня, кстати, Виктор зовут. А тебя?

Он шел рядом, подстраиваясь под неторопливый шаг Ренаты.

– Ната, – решила она вознаградить его за настойчивость.

– Наташка, значит. Красивое имя.

– Ната, – голос Ренаты стал жестким, подстать имени. – От Рената.

– Тоже красивое имя, – не унимался Виктор. – Так что на счет свидания? Кино, кафе? Можем просто погулять

– Ты же согласился на очередь, – усмехнулась Рената. – Значит, придется подождать. У меня сегодня другое свидание.

Виктор насупился, но вскоре снова воспрял духом.

– Тогда, завтра?

– Посмотрим, – качнула головой Рената.

– Но до дома я могу тебя проводить?

– Можешь, – словно королева, оказывающая пажу милость, согласилась Рената, тем более, что до дома оставалось не больше трехсот метров.

Едва Ульяна переступила порог родного дома и бросила сумку на низкий столик, как из комнаты, заламывая руки, выбежала мама.

– Ты где так задержалась? Я видела, как ты зашла в подъезд! Еще пять минут назад должна была прийти! Ты же знаешь, что у меня больные нервы! Я чего только не передумала! – восклицала Мария Антоновна – кругленькая, ухоженная женщина, донельзя избалованная любящим мужем.

– Мама, лифт был на верхнем этаже, пока спустился, поднялся, а телепорт еще не изобрели, – стараясь не раздражаться, ответила Ульяна и, сбросив туфли, пошла мыть руки.

– Иди кушать. Наверняка ведь весь день голодом, как и твои диетические подружки. Вот испортишь желудок, тогда пожалеешь, что не слушала меня, – приговаривала Мария Антоновна, наливая дочке полную миску наваристого густого борща, на поверхности которого плавали красно-янтарные круги жира, а на просторной кухне ядрено пахло чесноком.

– Ма-ам, я не хочу, – простонала Ульяна, с ужасом наблюдая, как мама накладывает в тарелку две полные ложки густой сметаны.

– Кушай, сказала, – Мария Антоновна придвинула плетеную корзинку с пышными, ароматными булочками на белоснежной салфетке. – Посмотри, как исхудала у тети Лены. Она тебя совсем что ли не кормила?

– Кормила, мам. Но больше фруктами, – Ульяна сидела за большим обеденным столом и нехотя возила ложкой в тарелке, разгребая густое содержимое из внушительных кусков мяса, ломтиков свеклы, картошки и листиков капусты. – Мы с Наткой и Милкой договорились собраться на девичник, мам. Мы же все лето не виделись. Я там и поем.

– Опять эти твои Натка с Милкой, – Мария Антоновна недовольно поджала мягкие губы. – Вечно ты с ними попадаешь в какие-то неприятности. Не удивлюсь, если окажется, что и в летней истории они приняли непосредственное участие. Кушай-кушай, – еще ближе придвинула румяные булочки, а себе налила большую кружку чая и всыпала четыре ложки сахара.

– Мам, ну при чем здесь они? – в голосе Ульяны все-таки проскользнуло нетерпение. – Не они же меня тогда отправили к нему. Не они снимали, не они выкладывали. Мы просто посидим, поболтаем, съедим пиццу, а потом ляжем спать. Ну хочешь, сама позвони Милке, она тебе все подтвердит.

– И позвоню, – тряхнув головой, Мария Антоновна встала и вернулась уже с телефоном. – Тамила, здравствуй. Яночка сказала, что у вас сегодня девичник? Ага… ага… – кивала она. – И Рената тоже будет?.. Хорошо. Сильно не шумите, ложитесь не поздно, а я Яночке салатиков соберу, а то она сказала, что вы пиццу собираетесь есть. На ночь же вредно.

Ульяна только вздыхала и краснела, слушая разговор мамы с подружкой. Наконец, Мария Антоновна положила телефон, и, поправив элегантное домашнее платье, повернулась к дочери.

– Хорошо, иди, раз там будет и Рената. Она из вас самая здравомыслящая. Но смотрите, без глупостей. Еще одной истории, подобной летней, отец не переживет. Помнишь, сколько здоровья ему стоило все уладить? – сдвинув тщательно оформленные брови, смотрела на потупившуюся дочь. – Иди, собери все необходимое, ведь завтра вы прямо оттуда пойдете на занятия, – не спрашивала, а утверждала она. – А я пока приготовлю вам салатики и помою фрукты. – Не забудь теплые носки, – повысила голос, чтобы докричаться до дочери. – Наверняка там полы холодные, – бормотала уже себе под нос, выгребая из холодильника гору овощей и фруктов и торопливо перемывая.

Что-то вспомнив, Мария Антоновна вытерла руки хрустнувшим полотенцем, закрыла воду и поспешила в комнату дочери.

– Яночка, – она присела на низкую банкетку у туалетного столика и посмотрела на зарывшуюся в шкаф дочь. – Тетя Лена сказала, что ты у нее познакомилась с каким-то мальчиком?

От неожиданности Ульяна не удержалась на четвереньках и плюхнулась на круглую попу. Приехав в гости-ссылку, Ульяна сразу поделилась с любимой тетушкой своим горестями, и ее несдержанность стала неприятным сюрпризом.

– Так же она сказала, что он очень хороший и наш, местный?.. – Мария Антоновна выжидающе замолчала, но дочь не поддалась на провокацию, только еще глубже уползла в шкаф. – Яночка, ты будешь еще с ним встречаться?

– Мама! – чуть не плача, Ульяна вылезла наконец из шкафа и теперь, сидя на полу, нервно сжимала сумку. Щеки пылали, а на глазах наворачивались слезы негодования и смущения.

– Если он действительно хороший мальчик, то не выпускай его. Приведи в дом, познакомь. Лучше сидите у нас на глазах, чем тереться по подъездам.

– Ну ма-ам…

– Что ма-ам? – Мария Антоновна передразнила дочь. – Снова хочешь в интернет попасть?