Александра Арсентьева - Как притвориться идеальным мужчиной

— На практике я вскоре не выдержал столь тесного общения твоей мамы с Дарио, с Джо… многими другими…

— Богатая у мамы личная жизнь, — заметила Пандора.

— Так что ты ей сказал?

— Чтоб она не смела завязывать галстук своему менеджеру, Джо.

— Представляю, как это смотрелось со стороны! Она, наверное, смеялась?

— Умирала от смеха. А откуда ты знаешь?

— Да потому, что это с самого начала смешно и нелепо, папа! Кто же разрешает любимой женщине вести себя так, как ей хочется? Это глупо.

— Она так не считает.

— Ох, папа, боюсь, ты ошибаешься. Считает уже лет 20, не меньше, я тебя уверяю.

— Почему же молчала?

— Она тебя любит. Зачем обижать того, кого любишь? На это способны только лишь Вы — мужчины. А мой Тиаго подумал, что ты собираешься меня либо убить, либо читать мораль ночь напролет.

— Читать мораль тебе уже бесполезно, так как ты выходишь замуж за этого бесполезного во всех смыслах парня.

— Он полезен уже хотя бы тем, что сын твоего приятеля.

— У меня не было мечты с ним породниться. Я просто был не против, чтобы Вы с Тиаго пообщались. У Вас с ним одно хобби: чистота. А так к нам в дом явится еще один красивый мужчина, вот и все.

— Отец Тиаго красив? — удивилась Пандора.

— Да, очень. Тиаго похож на него. Довольна?

— Да мне просто интересно, — пожала плечами Пандора.

— Твоя мама реагирует на всех красивых мужчин и тут же в них влюбляется, и ты такая же.

— Я влюбилась только в Тиаго. Все остальные мне безразличны. То же самое могу сказать и о маме, поскольку она терпит тебя вот уже 19 лет.

— Я такой невыносимый? — ужаснулся Декьярро.

— Да, иногда. Я пойду в университет. Спроси у мамы, что она о тебе думает.

— Да я уже боюсь, что ничего хорошего.

— Не будь пессимистом. Удачи, папа! — и она убежала.

А Декьярро вечером, в постели, решил прицепиться к жене. Если мужчина достает жену дурацкими вопросами, он ее точно боготворит.

— Дорогая, а ты считаешь меня умным или глупым? — осторожно начал Декьярро.

В ответ на такой вопрос он, естественно, ожидал услышать комплименты его уму, образованию, а, заодно, внешности, характеру и человеческим качествам. Но жена сказала правду, которая неприятно его поразила.

— В некоторых случаях у тебя достаточно здравого смысла, но в других, жизненно важных ситуациях ты — полный профан.

— Это в каких же это? — только и смог он спросить, безуспешно пытаясь притвориться мудрым мужчиной, готовым принять удары судьбы.

А Деметра именно ударила его в самое сердце. Любая женщина на первое место из положительных качеств мужчины ставит именно ум, а не что-то другое. Не такова была Деметра. Ум холоден для сердца и души, она вообще четко не могла понять, что это такое, поэтому она превыше всего ставила доброту, скромность и порядочность. Всего этого, особенно первого и последнего, было у Декьярро в избытке.

— В семейных отношениях ты совершенно ничего не смыслишь.

— Почему это?

— Зачем ты посоветовал Пандоре спросить у меня, где я храню стихотворение Дарио и храню ли я его вообще?

— Я к нему ревную.

— Так сильно, что забываешь о приличиях? Нашей дочери совсем необязательно знать о существовании Дарио. Представь себе хоть на минуту, что теперь и она будет задавать вопросы о нем. Считаешь, мне твоего занудства мало?

— Она сама о нем спросила. Говорит, слышала, как я упоминал его имя в споре.

— Да скоро в космосе будут инопланетяне знать, как ты ненавидишь Дарио!

— А в начале нашего знакомства ты уверяла, что моя ревность тебе никогда не надоест, — грустно улыбнулся он.

— Мне она и не надоела, но я не хочу, чтобы наша дочь подумала, что ты — зануда.

— Именно это она мне и сказала сегодня утром. И еще утверждала, что я своими подозрениями тебя обижаю. Это так?

— Нет. Ты не способен обидеть, Кьярро. Но абсолютно точно способен довести до ручки.

— Ты очень добра ко мне, любимая. Ты действительно считаешь, что когда я разрешал тебе общаться с мужчинами, я вел себя глупо?

— Пандора тебе сказала?

— Да.

— Она чересчур расчетливая для своих лет. Неприятно признавать, но в этом она — твоя точная копия.

— Я, получается, расчетливый?

— Да, Кьярро. Но в отношении меня ты все правильно рассчитал: я в тебя влюбилась без памяти. Я и сейчас тебя люблю.

— Но считаешь меня глупцом, — подытожил Декьярро.

— Вовсе нет. Я повторяю: ты обычный человек. Для всех остальных. Но совсем другое дело для меня.

— И кто я для тебя? — затаив дыхание, спросил муж.

— Ты — чудо, — разве ты еще до сих пор этого не понял?

— Не верится как-то. И, кстати: женщинам нравятся умные мужчины. Я, как выяснилось, к ним не отношусь.

— Мне нравятся добрые, искренние, честные, порядочные, справедливые, скромные. У тебя все эти качества присутствуют.

— Я обманул тебя…

— Всего один-единственный раз. Это было потрясающе! Ты же сам сказал, что у тебя не было другого выхода.

— Был. Уступить тебя Дарио и коротать свою жизнь в одиночестве.

— Я бы не осталась с Дарио ни за что на свете.

— Он умеет убеждать, уговаривать даже недоступных женщин.

— Ты бы видел, как он уговаривал меня выйти за него замуж! Зря я, конечно, это сказала, но теперь ничего не поделаешь… Но я ни на минуту не отступила от своей цели.

— Неужели твоей целью был я?

— Как видишь, — улыбнулась Деметра.

— У нас уже старшая дочь выходит замуж, а ты все время возвращаешься к прошлому. Дарио нет, он исчез и никогда больше не вернется.

— Он может приехать однажды.

— Зачем ему делать это?

— Тебя увидеть.

— Он давно нашел себе женщину и живет с ней.

— Ты в это веришь?

— Да. В монахов я точно не верю.

— Это почему же?

— Потому что я сама попробовала секс и считаю его потрясающим, приятнейшим дополнением к семейной жизни, — улыбнулась Деметра.

Она не подозревала, что дразнит своими словами. Декьярро моментально воспользовался ее неведением и притянул ее к себе.

— Я тебя люблю, — шепнул он ей в ухо. — Дарио, я чувствую, не стал бы тебе изменять. Разве изменяют, если по-настоящему любят?

— Между нами тысячи километров, любовь моя. И он знает, что навеки меня потерял. И к тому же, хоть тебе это и неприятно будет слышать, это измена только тела, а не сердца, не души.

— Да-да, именно, — ревниво подтвердил он, целуя ее грудь.

— Психолог мой, знающий ответы абсолютно на все вопросы, ты и теперь не знаешь, почему все мужчины так неравнодушны к женской груди?

— И Дарио был неравнодушен… к твоей? — неожиданно шепотом поинтересовался Декьярро.

— Знаю, он описывал твою грудь: соски — говорил — у тебя торчащие, как раз такие, которые приводят в возбуждение истинного знатока, ценителя красивых женщин. Их так приятно посасывать, кусать, доставляя необыкновенное наслаждение и тебе, и замирать от восторга самому… Это он говорил тебе, когда Вы ездили в салон женского белья? Или он не ограничился только словами? Быть может, он и прикасался к тебе, нет? Что ты молчишь?