Александра Арсентьева - Как притвориться идеальным мужчиной

Декьярро тоже не нравилось, что Офелия без ума от Дарио, но он сдержанно молчал. А Деметра отчего-то улыбалась. На самом деле она заметила, что Дамарису неприятно видеть, что его жена уделяет его отцу слишком много внимания.

«Уж не ревнует ли?» — мелькнула у нее мысль.

А Дарио решил немного подразнить сына и помочь ему стать для своей жены самым настоящим романтиком.

— Хотите прогуляться по вечернему Риму? Я буду Вашим гидом, — галантно предложил Дарио Офелии.

— Девушке в таком платье жизненно необходим провожатый, — улыбнулся он, взглянув на сына.

Дамарис побледнел и спросил неуверенно:

— А я что, не гожусь?

— Ну, ты не настолько хорошо знаешь город, — заметил Дарио, явно забавляясь ревностью сына.

— Но ты ожжешь прогуляться с нами, — великодушно предложил он.

Он знал, что сын не откажется пойти с ними. Ревнивые мужья не упускают возможности проследить за своей женой и ее предполагаемым любовником.

— Я обязательно пойду! — упрямо заявил Дамарис.

Для прогулки по Риму он даже вырядился: надел необыкновенно голубую рубашку. Она впечатляла своим ярким, чистым цветом и необыкновенно шла ему. Когда он ее покупал, то вообразил, что она так понравится его жене, что она моментально упадет в его объятия. Но, как обычно, если у Вас шикарные планы на вечер — это к облому. Ничего такого не случилось. Офелия все также не отрывала восторженных глаз от Дарио, а уж когда он заговорил о Риме, просто растаяла.

— Я знаю, Рим — столица Италии и он расположен на Реке Тибр. Это все, что мне известно.

— Да у Вас глубочайшие познания! — усмехнулся Дарио.

— Твой отец такой милый! — она тронула Дамариса за руку.

Дарио улыбнулся, увидев это. А вот его глуповатый сын ничего, естественно, не заметил. Но Дарио знал, что такие сигналы женщина посылает, если мужчина начинает ей нравиться, пусть и бессознательно. Наблюдая далее, как сын его тормозит и не пытается взять инициативу в свои руки, Дарио продолжал ухаживать за женой сына.

— Рим — один из старейших городов мира, древняя столица Римской империи. Еще в Античности (3 век н. э.) Рим стали часто называть Вечным. Одним из первых так назвал Рим римский поэт Альбий Тибулл (1 век до н. э.) в своей второй элегии. Также Рим называют «городом на семи холмах». Первоначально поселения располагались на холме Палатине, впоследсвиии были заселены соседние холмы: Капитолий и Квиринал. Несколько позже поселения появились на последних четырех холмах (Целие, Авентине, Эксвилине и Вилинале). Рим был основан на левом берегу реки Тибр, в 25 км от Тирренского моря и почти на таком же расстоянии от горного кряжа Апеннин, в долине, спускающейся от Апеннин к морю.

— Согласно самой распространенной легенде, братья Ромул и Рем, рожденные от дочери царя Альба — Лонги Реи Сильвии и бога Марса, выросли на берегу Тибра. Восстановив на троне Альба — Лонги законного правителя — своего деда Нумитора, Ромул и Рем вернулись к Тибру для основания колонии. Между братьями возникла ссора: Ромул убил Рема и основал укрепленное поселение на Палатине. В 1 веке до н. э. было вычислено несколько дат основания Рима, наиболее известная из которых — 21 апреля 753 года до н. э., - вставил свое слово Дамарис.

— И это все, что ты знаешь? — усмехнулся Дарио.

— Нет. Ромул называется первым царем Рима. Всего традиция называет семь царей. Царь Сервий Туллий традиционно называется строителем известной Сервиевой стены. Во время царской эпохи в Риме появляются первые храмы, в том числе Храм Весты и Храм Януса. По сообщению историка Тита Ливия, Сервий Туллий во время первой переписи насчитал в Риме 80 тысяч граждан.

— Натренировался? Интересно даже, сколько часов зубрил. Тебя же не интересует ничего, кроме спорта.

А в глазах Дарио читалось: «Кроме спорта и ее… Офелии».

— Первым делом мы пойдем в «Колизей». Потом — в «Пантеон», «Собор Святого Петра», посетим основные церкви, — сказала Офелия.

— В Риме много интересных мест. Вы забыли «Пьяцца дель Пополо», «Площадь Испании», «Фонтан Треви», — сказал Дарио, улыбаясь.

Он все время улыбался. И Дамарису казалось, что он знает, почему. Не удалось затащить в постель высоконравственную Деметру, так получится с Офелией? Но Дамарис твердо для себя решил, что этого не будет.

«Барышня — моя жена и моя собственность. Вздумаешь всерьез на нее посягать — убью!» — говорили Дарио глаза сына.

И Дарио в душе смеялся еще больше. Офелия абсолютно его не интересовала. Деметра — да, сейчас он еще больше любил ее. Ему хотелось умереть, когда он смотрел на нее. Люди не меняются — такой урок он вынес из жизни. И Деметра осталась прежней, юной девушкой, которая впервые вошла в здание его фирмы и сразу же начала качать права. И сейчас она была честная, искренняя, непосредственная, вежливая и наивная. А ведь столько лет прошло…

А Офелия была одновременно и копия своей матери, и совершенно другая. Деметра никогда бы не стала бросаться на шею Дарио, даже если бы всерьез любила его.

— А мы поедем на Средиземное море? — спросила Офелия.

Дамарис чуть не ляпнул: «Да, любимая», — но время прикусил язык.

— Да, конечно, — опередил его отец.

— И когда это будет? — еле дыша, спросила Офелия.

Она как-то уж слишком остро реагировала на слова Дарио. Дамарис с ума сходил от мысли, что у них вполне все может быть. Случилось же так, что она согласилась стать женой Дамариса.

«А, может, она и прежде слышала что-то о моем отце и, лишь поэтому, дала согласие на брак?» — подумал со страхом Дамарис.

Обычно такое поведение называется паранойей. Завтрашним вечером Офелия болтала сама с собой:

— Море синее… Самое синее море — Средиземное море мое. Лежу на пляжу. Купаться нельзя три дня. Воспаление потертости от купальника.

Дамарис отошел купить ей воды. К сорокаградусной жаре Офелия, оказывается, была не готова. И делать было нечего. Скучно лежать просто так.

— Как твои дела? — к ней подошел муж с бутылкой минералки.

— Да вот вспомнила, какой ты был красивый в прошлый раз, когда я покупала у тебя воду в тренажерном зале. А сейчас ты еще красивее. Глаза у тебя какие-то фантастические. Как ты считаешь, я могла бы в тебя влюбиться?

Дамарис потрясенно молчал.

— Господи, я что, страшная, как смертный грех? Так мама говорит. Хоть бы рот закрыл ради приличия. Не бойся меня, я просто предположила. Не понимаю, зачем мы поженились, если я никаких чувств к тебе не испытываю?

— Я не знаю.

— По-моему, у всех мужчин это любимая фраза. Ну, Вы ничего и никогда не знаете. А знаешь, почему?

— Не знаю.

Она рассмеялась.

— За Вас с самого рождения все решают женщины. Но я так считаю: это перебор. Решать за мужчину не мама должна, а жена. Вот сзади меня парень сидит с взглядом полуманьяка — полупридурка. И сзади — хвостик. Клиника налицо. Как думаешь, о чем мечтает?