Павел Вилькович - Роберт Левандовский. Учиться быть лучшим

– Та еще была команда, – вспоминает Ойжиньский. – Банда воинов. Но при этом мудрые, волевые парни. Для них хотелось работать день и ночь. А они жаждали успеха.

Команда играла верхом футбол, навязывая противнику силовую борьбу, и этим застала врасплох игроков третьей лиги. Третья лига – это скорее мир суровых мужчин, а не тактической дисциплины. Они пытались это совместить.

– Если бы у «Знича» тогда была длинная скамейка запасных, в следующем сезоне команда вышла бы в высшую лигу, – считает Ойжиньский.

Весной 2008 года «Знич» не попал в высшую лигу, но не из-за того, что они заканчивали матчи всемером, как им пророчили. Им не хватило совсем чуть-чуть. У команд «Пяст» Гливице и «Арка» Гдыня было лучшее соотношение забитых и пропущенных мячей – именно эти команды и перешли в высшую лигу. Но несколько студентиков родом из ада быстро попали в высшую лигу. Только по отдельности. А трое из той самой младшей команды третьей лиги – Роберт Левандовский, Радослав Маевский и Игор Левчук – позже сыграли в польской сборной.

«Знич» был первым карьерным лифтом для Робертa. Выступая в этом футбольном клубе, он сдал экзамен на аттестат зрелости: школьный и футбольный. Здесь он начал понимать футбол. А учителя у него быстро менялись – за два года в «Зниче» у него было четыре тренера. Столько, сколько у него будет в последующие восемь лет карьеры: в «Лехе», «Боруссии» и «Баварии», вместе взятых.

В Прушкове он впервые стал лучшим бомбардиром среди взрослых. В первой группе третьей лиги (тогда было четыре таких группы) он забил в сезоне 15 голов. Через год он снова был лучшим бомбардиром, уже во второй лиге, с 21 голом. Отсюда он поехал завоевывать мир.

– В Прушкове он снова начал верить в мечты. Его хорошо приняли в команде. Он почувствовал себя среди своих. Он мог сам выигрывать матчи, – считает Яцек Беднаж, который приезжал посмотреть на него в матчах «Зничa». – Здесь он поверил, что случай с «Легией» – это не его вина. Что ему всего 18 лет и он находится на одном из этапов карьеры, а не в конце ее, – рассказывает Анджей Бляха, который принимал его в «Знич».

В его случае та травма, из-за которой его уволили из «Легии», оказалась благом. Ценность футболиста можно по-настоящему узнать только тогда, когда он лечит первую серьезную травму. A Робертa тот случай в «Легии» закалил и научил принимать правильные решения, – считает Рафал Улятовский, ассистент Лео Беенхаккерa в те времена, когда Роберт дебютировал в сборной. A также тренер в «Заглембе» Люблин в то время, когда Роберт играл в Прушкове. «Заглембе» пыталась купить Левандовского у «Знича». Но цена уже была блокирующей.

Именно во времена игры в «Зниче» Роберт впервые в жизни сыграл в польской сборной в проходном матче с Турцией. Речь идет о юношеской сборной до 19 лет. Он никого не успел поразить, но он, наконец, впервые сыграл в форме с государственным гербом. Матч состоялся в Прушкове 26 апреля 2007 года. Ровно через год после матча «Легия» II – «Долькан», в котором Левандовский надорвал мышцу.

– Эй, а тебе здесь делать нечего! Иди на тренировку! – крикнул Анджей Бляха в июле 2006 года, когда Роберт после отказа «Легии» искал новый клуб. Он приехал в «Знич» со спортивной формой, готовый к тренировке, но сидел с мамой в кабинете Сильвиуша Мухы-Орлиньского, президента футбольного клуба «Знич». Они пытались добиться таких условий, которые позволили бы почувствовать, что Роберт не делает значительного шага назад в своей карьере. Еще несколько дней назад Левандовский находился в резерве, но зато в клубе, который готовился завоевывать Лигу чемпионов. Теперь он появился в «Зниче», который даже никогда не играл в высшей лиге. В «Легии» у него был контракт, a в Прушкове выплаты еще записывали в тетрадь. Ему предложили 800 злотых, то есть меньше, чем в «Дельте», не говоря уже о «Легии».

– Тогда у нас как раз происходили перемены, – вспоминает Анджей Бляха. – Началась реконструкция стадиона. Но после «Легии» это был совсем другой мир. Там сборы проводились в живописных местах на природе, имелось хорошее оборудование, форма была наглажена. А у нас было больше энтузиазма, чем возможностей. Если было нужно, то из тренера я превращался в массажиста. A у Роберта были свои ожидания. Потому что в «Легии» он забивал голы и никогда не чувствовал, что отстает. Если бы я им позволил тогда еще немного посидеть в том кабинете, они бы ушли и больше не вернулись. Поэтому я отправил его на тренировку, чтобы он не раздумывал. Я сказал: «Я тебя знаю и хочу, чтобы ты здесь играл. Но пока ты не будешь много играть. Сначала мы тебя восстановим».

У Роберта тогда были разные предложения. В том числе из высшей лиги. Но все из клубов вдали от Варшавы. А ему скоро предстояло сдавать экзамены на аттестат зрелости.

– Еще когда я был в «Легии», до травмы, президент «Знича» спросил меня, не хотел бы я сыграть в его клубе. Я отказался, сказал, что хорошо себя чувствую в Варшаве. Но потом, после ухода из «Легии», моей первой мыслью было ехать в Прушков. У меня было много сомнений. Но через полгода после того первого вопроса Сульвиуша я уже был в «Зниче», – вспоминает Роберт.

Ему понадобилось еще три месяца, чтобы вернуться в игру, снова нормально бегать.

– Мышца была очень слабой. Я укреплял ее в тренажерном зале, после каждой тренировки становилось лучше. Осенью я успел забить только три гола. Весной уже 12, – вспоминает Роберт.

– Если кто-то говорит, что всегда видел в Роберте игрока такого класса, как сейчас, он просто врет, – считает Анджей Бляха. – В «Зниче» Роберт еще не был сформировавшимся игроком. У меня в клубе было два-три игрока лучше его. Бартек Вишневский, Дамиан Войтулевич – несостоявшийся талант – и Радек Маевский. Поэтому сегодня никто не может сказать: это я открыл Левого. Каждый из его тренеров что-то ему дал от себя. Но они понятия не имели, какого уровня мастерства достигнет Роберт. Потому что его успех – это исключительно его заслуга.

Он вспоминает, что у Левандовского всегда была сильная психика. Был нервный, но сильный. Если у него что-то не получалось, он злился. Но он не опускал руки. Это заставляло его работать над собой, исправлять ошибки.

– А бегал он всегда отлично. И никогда не боялся поединков с защитниками, – рассказывает Анджей Бляха. Он еще иногда общается с Робертом. Но не ищет этого общения, потому что, как он говорит, «если ты делаешь карьеру, общение со мной никого не может порадовать».

Анджей Бляха – противоречивая фигура. Парень из Люблинского воеводства, когда-то играл нападающим, быстрый, высокий и эффективный. Его хотели купить у «Стали» (Красник) несколько крупных клубов. В Варшаве после обучения в Академии физического воспитания он начал блестящую карьеру. Но уже не как футболист, потому что не смог преодолеть последствия травмы, а как преподаватель и молодой тренер. Он прекрасно умел находить контакт с футболистами. Умел быть для них и плохим, и хорошим «полицейским». Многие до сих пор говорят, что благодаря ему они сделали карьеру. Для них он остался Анджеем Бляхой. Для многих других это Анджей Б., один из осужденных участников коррупционного скандала, который разразился в 2005 году и несколько лет подрывал польский футбол изнутри. Настолько глубоко, что количество задержанных исчислялось сотнями. A прокуратура во Вроцлаве стала в то время столь же важным местом для польского футбола, как офис Польского футбольного союза.