Юрий Строфилов - Не про бег

40 км. 2:46:16, пульс 158, 4:24 мин/км

Пробегаю мимо гостиницы. Мы живем в идеальном месте, совсем недалеко от финиша. Понимаю, что могу минут на пять забежать домой и все равно будет из трех. Там в холодильнике пара банок нулевки от «Балтики» лежит… Пробегаю мимо: Саша принесет мне на финиш банку. Пробегаю мимо министерства обороны, Скотленд-Ярда, Парламента, Вестминстерского аббатства, пересекаю Даунинг-стрит, вижу бункер Черчилля. Вот он, Букингемский дворец. Совсем недавно с него упала насаженная на кол под такие же крики толпы голова противника монархии Кромвеля. Внутри моей головы рвутся барабанные перепонки. Двести метров. Открылось второе дыхание. Очень вовремя.

Финиш. 2:55:50, пульс 167, 4:22 мин/км

Не устал. Есть такая магия у марафонов, чем хуже результат, тем меньше устаешь. На дистанции казалось, что сил нет совсем, если бы еще сто метров, то умер бы точно. А сразу после финишной линии понимаешь, что можешь идти почти нормально до места встречи с женой, и на следующий день выбегаешь на первую тренировку нового цикла. Организм не пустил меня в неприкосновенные запасы, оставил резервы себе. После хорошего марафона ты прекрасно себя чувствуешь на последних километрах, кажется, что можешь добавить, из дальних закромов выгребается сила и пускается в ход. После финиша земля уходит из под ног, дорога до места встречи с семьей кажется бесконечной, волонтеры озабоченно спрашивают, жив ли ты. А ты не можешь ответить, потому, что не знаешь. В ад не за что, а для рая слишком тесно.

Король Англии Карл I любил воевать. Война – это деньги. Парламент дал средства на постройку кораблей. Корабли и деньги кончились – Карл попросил у парламента еще. Тот дал бы, но спросил, куда делись предыдущие транши. Карл не нашел ответа и разогнал парламент. Денег больше не стало. Карл собрал новый парламент, попросил новых денег. Тот задал вопрос о предыдущих выплатах и был разогнан.

С реформами парламента Карл I на этом покончил и начал реформировать церковь. Вспыхнуло восстание в Шотландии, потом в Ирландии. Восставшие интересовались деньгами, которые король взял у католиков, но забыл зачем. С реформами церкви тоже ничего не получилось.

Потом пришел Кромвель со своей кавалерией. Карла арестовали и уговаривали отказаться от большей части своих полномочий. Арестованный король держался за них до последней капли крови. В буквальном смысле. В 1649 году ему отрубили голову.

Но нельзя короля Англии просто так облить кислотой и сжечь. Голову пришили обратно и тело отдали родственникам, которые достойно простились с монархом и похоронили его в Виндзоре.

Кромвель получил все полномочия короля, назвался гарантом конституции… нет, простите… лордом-протектором и разогнал парламент за ненадобностью. От титула короля он отказался, но сделал свою власть наследственной и умер. Хоронили его с королевской короной и горностаевой мантией всей Англией. Сын его был плохим правителем, и его попросили уйти в неоплачиваемый отпуск. Из Шотландии вернули Карла II, сына казненного короля.

Через три дня после коронации очередного Карла Кромвеля выкопали и повесили. Но нельзя такого злодея просто повесить. Тело сняли. Голову отрубили и насадили на шест у финиша Лондонского мара… у Вестминстерского дворца, где она провисела чучелом 25 лет.

Потом голову украли, и она болталась по частным коллекциям до тех пор, пока не попала в руки приличного человека, который под давлением подданных королевства после многочисленных экспертиз передал ее государству. Через триста лет скитаний в 1960 году голову закопали в деревянной коробке в графстве Кембридж. До 1962 года о похоронах головы не объявляли.

Сейчас памятник Кромвелю стоит у Парламента, а памятник Карлу I – на Трафальгарской площади. Оба с головами. Между ними несколько сотен метров.

Вот так поступают в Англии с национальными героями.

Может, и с Лениным стоит поступить так же толерантно и демократично. Пусть все цветы цветут. Распилить тело пополам. Половину отдать тем, кто хочет хоронить, вторую – тем, кто хочет смотреть на него в Мавзолее.

Моряки подводной лодки U-559 открыли клапаны на балластных цистернах и с поднятыми руками поднялись на верхнюю палубу, забрав с собой семь тел погибших товарищей. Их обнаружил самолет «Сандерленд» недалеко от дельты Нила. Три английских эсминца и глубинные бомбы быстро сделали свою работу, и поврежденная лодка всплыла на поверхность. Пока немцы покидали лодку, в ее недра ушли три англичанина с эсминца «Петард». Старший лейтенант Энтони Фассон и матрос Колин Грасьер нашли секретные документы, передали их помощнику повара Томми Брауну, разделись и снова ушли в полную темноту наполняющихся водой отсеков.

Алан Тьюринг не мог расшифровать сообщения немецких лодок уже полгода. Десять тысяч сотрудников и целые ряды механических устройств работали круглосуточно и безрезультатно. Английские конвои в Средиземном море и Атлантическом океане снова натыкались на немецкие эсминцы и подводные лодки. «Курочка, несшая золотые яйца», перестала спасать человеческие жизни.

«Энигма» была коммерческой разработкой, изобретением голландца Хьюго Кочема. Он продал патент немцам. Тысячи таких машин поставлялись на открытый рынок, в армию, на флот, в авиацию, специальные службы и министерство иностранных дел. В машине было три ротора с двадцатью шестью буквами на торце и несколько переключателей. Механическое устройство обеспечивало пространство вариантов в 2 64. Это не просто много, а очень много. Это вот столько: 15 896 255 521 782 636 000.

Англичане купили одну из таких машин и безуспешно пытались разработать алгоритм взлома ее кода. Первые успехи пришли к полякам, которые придумали механическую машинку, помогавшую взломать код. Летом 1939 года, накануне вторжения немцев в Польшу, французы, британцы и поляки встретились под Варшавой. Поляки передали коллегам методы взлома, две реплики устройства и чертежи дешифратора.

Алан Тьюринг, использовав польский опыт, спроектировал огромное механическое устройство: сто восемь электромагнитных барабанов вращались со скоростью два оборота в секунду. Англичане догадались, что радиопередача, проходившая ежедневно из одного места на одной частоте, – прогноз погоды. У них появился зашифрованный текст и предположение, что в нем есть слово «погода». Грубый механический перебор, удача и добытая поляками информация позволили расшифровать код. Единственной проблемой стала добыча открытого текста. Англичане минировали военные пути и перехватывали сообщения, в которых гарантированно были координаты мины. Некоторые службы подписывали свои сообщения, воздавая почести фюреру. Иногда удавалось добыть сведения об известных противостояниях судов. Код менялся ежедневно, и ежедневно нужно было получать пару, состоявшую из шифрованного и открытого текста. Она давала шифр механическим перебором. Тьюринг заметил некоторые особенности «Энигмы», которые уменьшили количество вариантов для перебора на несколько порядков. Получив шифр, его применяли ко всем остальным сообщениям.