Мусаси Миямото - Книга самурая

Даже если у господина часто сменяются слуги, он не должен пренебрегать Путем Слуги. Он не должен проводить различие между новыми слугами и теми, кто состоит на службе уже много лет. Он должен иметь любовь и сочувствие глубоко в своем сердце, а также быть щедрым ко всем в равной мере. При этом все слуги будут без имени, господин будет без имени, но Путь Господина и Слуги, Хозяина и Прислужника будет на высоте. Не следует делать различия между теми, кто поступил на службу сегодня, и теми, кто служит уже десять или двадцать лет. Ко всем слугам следует относиться с равной любовью и сочувствием. О каждом из них следует думать как о «моем слуге».

Скорее всего слуги будут различаться по жалованию и размеру имения, но с точки зрения праведности и любви между ними не следует проводить различия. Даже если слуга приступил к исполнению своих обязанностей сегодня, словам «новый слуга» следует придать смысл «мой слуга».

Разве это не Путь Господина и Слуги?

Ли Бо сказал:

«Небо и земля – путевой приют десяти тысяч вещей. Быстротечное время – вечный странник. Жизнь мимолетна. Она подобна сновидению 26. Как долго продлится наше счастье? Древние зажигали лампы и развлекались в ночное время. В этом они были правы».

Слово вещи здесь подразумевает не только неживые объекты. Считается, что человек также является вещью 27. Пространство между небом и землей – это приют на пути туда и обратно, как для людей, как и для неживых объектов. В конце ни люди, ни объекты не остаются неизменными. Прохождение времени подобно бесконечному движению путника, а медленный круговорот весны, лета, осени и зимы продолжается без изменений на протяжении сотен поколений.

Тело подобно сновидению. Когда мы это видим и пробуждаемся, после нас не остается даже следа. Как долго нам еще суждено спать?

Древние видели смысл в том, чтобы зажигать ночью лампы и продолжать развлечения в темное время суток.

В этом человек может совершить ошибку. Развлечения должны иметь предел, и если они его имеют, в них нет ничего плохого. Тот, кто не соблюдает меры, сойдет с ума. Если человек не будет развлекаться свыше дозволенного, он не совершит ошибки. То, что мы называем пределом, – это рамки, которые существуют для всего. Подобно ровным участкам бамбуковой палки, развлечения должны иметь начало и конец. Выходить за пределы разумного нехорошо.

Дворцовая знать развлекается во дворце, самураи имеют свои самурайские развлечения, а священники имеют развлечения для священников. У каждого сословия должны быть свои развлечения.

Следует сказать также, что пристрастие к развлечениям других сословий означает выход за рамки ограничений. У дворцовой знати есть китайская и японская поэзия, а также духовые и струнные инструменты. Эти люди могут читать стихи и наслаждаться музыкой всю ночь напролет, и в этом не будет ничего плохого. Вполне понятно также, что самураи и священники также имеют приличествующие им развлечения.

Строго говоря, для священников не должно быть развлечений вообще. Говорят также: «По закону не просунешь даже иглу, а частным порядком пройдет конный экипаж» 28. Это означает, что, принимая во внимание человеческие слабости и упадочное состояние мира, нам следует допустить, что священники также будут иметь развлечения. Встречаясь в ночной тиши, они также могут сочинять китайскую и японскую поэзию. Даже цепочки стихов вполне приличествуют их общественному положению. Однако им не подобает проявлять чувства при лунном свете и цветущих вишнях, а также с чашами сакэ в руках собираться вместе с молодыми в саду для любования полной луной. Но вот иметь небольшой камень для растирания твердых чернил и бумагу для каллиграфии не будет для священников плохим тоном.

Но даже это, не говоря уже о многих других, заведомо менее достойных времяпрепровождениях, не к лицу тому священнику, который претендует на религиозный дух.

Не будет ничего удивительного, если и знать, и самураи, постигнув мимолетность этого мира, зажгут ночью лампы и будут развлекаться до самой зари.

Есть люди, от которых можно услышать: «Все подобно сновидению! Нам остается лишь играть!» Они без нужды изнуряют свои ум и тело, окунаются в удовольствия и стремятся к великой роскоши. И хотя они иногда тоже цитируют слова древних, их дух столь же далек от духа древних, как снег от сажи.

Встретив Хотто Кокуси, основателя храма Кококудзи в деревне Юра, что в провинции Кий, Иппэн Сенин 29сказал ему: – Я сочинил стихотворение. -Позволь мне услышать его,-сказал Кокуси. Сенин прочел:

Когда я воспеваю,

Ни Будды, ни меня

Не существует.

Есть только голос:

Наму Амида Буиу 30.

– Не кажется ли тебе, что в последних двух строках что-то не так?-спросил Кокуси.

После этой встречи Сенин отправился в уединение в местность Кумано и медитировал там в течение двадцати одного дня. Затем он вернулся в деревню Юра и сказал Кокуси:

– Послушайте, как я теперь читаю это стихотворение.

Когда я воспеваю,

Ни Будды, ни меня

Не существует.

Наму Амида Буиу,

Наму Амида Буиу.

В ответ Кокуси удовлетворенно кивнул и сказал:

– Правильно! Теперь ты постиг!

Эту историю можно встретить в хрониках Когаку Ошо 31. Мыдолжны задуматься над ней.

Я буду говорить о десяти существенных качествах 32. Это: форма, природа, воплощение, сила, функция, скрытая причина, внешняя причина, скрытое следствие, явное следствие и полная неразделимость всего. Десять миров – это ад, голод, животные, гнев, люди, небеса, учение, постижение, бодхисаттвы, будды 33. Таковы десять существенных качеств и десять миров. Обычно считается, что каждый мир от первого до последнего обладает десятью существенными качествами.

Как правило, рожденная вещь не может существовать без формы, поэтому мы говорим о существенном качестве формы. Хотя форма может меняться великое множество раз, как форма она одна и та же. Переходя от формы к форме, видим, что даже ее звучание меняется: кукушка поет песню кукушки, соловей поет песню соловья.

Меняет ли кто-нибудь из них песню для того, чтобы выразить свою форму? Нет, кукушки в горах и соловьи в долинах поют свои собственные песни. Звук не меняется, когда мы переходим от формы к форме. Просто песня позволяет лучше понять то существо, к которому она относится. Речь человека – такая же песня. Ее слышит и оценивает наша праведность.

Если нечто имеет форму, оно также обладает природой. Хотя природа Будды во всем одна и та же, форма возникает из Пустоты в связи с каждым существом и поэтому меняется от одного существа к другому.

Все живые существа обладают природой Будды, и это верно даже в отношении тех, которые пребывают в аду, в мире голода ил и в царстве животных.