Джеки Чан - Джеки Чан. Я счастливый

Фотография, подаренная мне учителем.

В Китайской драматической академии меня звали Юэнь Лоу.

(Надпись на фото: На память Юэнь Лоу // От учителя)

Как я однажды сказал, Чарльз Чан — отец Чана Кон Сана, [5] Одно из имен, данных Джеки при рождении. — Примеч. пер. а Ю Джим Юэнь — отец Джеки Чана.

Несмотря на то что в течение десяти лет, что мы провели в академии, мы каждый день подвергались самым суровым и изнурительным тренировкам, несмотря на то что телесные наказания, доводившие нас до слез, были самым обычным делом, и несмотря на то что по вечерам каждый из нас проклинал про себя учителя, по мере нашего взросления мы мало-помалу осознали, что весь пережитый нами опыт принес нам не только боль и страдания, но еще и много всего ценного. Помимо закаленного атлетического тела, позволявшего нам стать успешными в области киноиндустрии, и множества освоенных акробатических трюков и боевых навыков, большей ценностью обладали приобретенные нами качества, которые навсегда остались в наших характерах: выносливость, смелость, напористость и дисциплинированность. Все это помогало нам в дальнейшей жизни преодолевать самые различные трудности, встречавшиеся на пути, и в конце концов стать теми, кем мы являемся сегодня.

Смерть учителя привнесла еще больше смысла в мою работу над фильмом «Кто я?». Я как никогда стремился проявить себя в этой картине. Поэтому я решил бросить вызов самому себе и выполнить трюк небывалой сложности.

Не считая съемок в Нидерландах, значительная часть фильма была отснята в Африке; картина славится необычными и экзотичными видами пейзажей, а также захватывающими и оригинальными экшн-сценами. Впоследствии я слышал, что постановку трюков и боев в этом фильме назвали поистине шедевральной. Особый восторг у публики вызывают такие эпизоды, как сцена рукопашного боя на крыше небоскреба, спуск вниз по внешней стеклянной стене здания, падение с вертолета на африканский первобытный лес и многие другие.

Второй эпизод из упомянутых выше мы снимали с наружной стороны небоскреба в Роттердаме. Это было здание высотой в двадцать один этаж. Мне нужно было прыгнуть с крыши и соскользнуть по стене, расположенной немного под углом, до самого нижнего края. Затем в этом месте следовало упереться ногами, перелезть на стеклянную стену и проникнуть внутрь самой высотки.

Тогда мне миновало сорок три года, и теоретически я был уже не в том возрасте, чтобы рисковать всем ради опасного трюка. К тому же мне предстояло проделать его на высоте семьдесят метров. И на этот раз, в отличие от эпизода из «Полицейской истории», при скольжении вниз схватиться было совершенно не за что.

Я ясно понимал, что этот прыжок я посвящу учителю.

Сцена из фильма «Кто я?». Я до сих пор не знаю, как я осмелился спрыгнуть.

Перед началом работы ребята из моей команды, обвязавшись веревками, медленно спускались с крыши вниз, аккуратно прощупывая буквально каждый миллиметр наклонной поверхности на предмет торчащих гвоздей или других острых штук. Таким образом они удостоверились в ее безопасности. Мы решили приступать к съемке. Группа постановщиков трюков тщательно готовила площадку, основная задача ребят заключалась в том, чтобы расстелить маты в нужном месте, куда я должен был приземлиться. Я стоял на крыше и смотрел вниз, и эти несколько матов с высоты казались не больше половины моей ладони. Вдруг я почувствовал себя нехорошо: сердце бешено забилось, в висках начало усиленно пульсировать. Я видел, как внизу столпились все члены съемочной группы, пожарные, полиция и врачи, а также множество людей, пришедших посмотреть на зрелище. Ради наших съемок местные власти даже перекрыли мост и проезжую часть.

Все они надеялись стать свидетелями моего прыжка, а мне предстояло вскоре устремиться вниз со скоростью быстро несущегося автомобиля. Ко мне подошли мои коллеги из группы и спросили, готов ли я. Я кивнул. Внизу все смолкло: помимо пары ободряющих фраз команды, я слышал только завывания ветра. «Камера!», «Мотор!», «Начали!».

Я бросился вниз и попал в поток ветра.

Впоследствии я задавался вопросом: действительно ли был так необходим этот прыжок? Я думаю, что да. По правде говоря, он был выполнен не только в честь учителя или в честь нашей славы, я сделал это также ради своих поклонников со всего мира. Заходя в кинозал, они хотят увидеть на экране настоящего героя. Конечно же, я поступил так еще и потому, чтобы доказать, что я достоин своего имени. [6] Китайские зрители знают Джеки Чана под именем Чэн Лун, что означает «ставший драконом». — Примеч. пер.

В двадцать с чем-то я уже стал миллионером.

Невежда, ни дня не проучившийся в школе, в одночасье получает десять миллионов — представляете, каково это? Мне не терпелось скупить за одну неделю все те вещи, о которых люди мечтают всю жизнь.

Как-то раз я взял с собой пятьсот тысяч наличными, попросил своих ребят из команды расфасовать их по пакетам и идти следом за мной. С самодовольным и чванливым видом я направился в магазин часов Альберта Янга со свитой в двадцать с лишним человек. Дойдя до места, я попросил их остаться снаружи. Войдя в магазин, я сразу же начал задавать вопросы: «Какие десять самых известных марок у вас есть? Вот эти часы самые дорогие? В этих больше всего бриллиантов, да? Отлично, дайте семь штук, можете не упаковывать, вот деньги!» Купил, развернулся и ушел. Часы были рассчитаны на каждый из семи дней недели, и я менял их каждый день. Я звал своих друзей, с которыми мы прежде обучались навыкам боевых искусств, на обед, и при встрече специально закатывал рукава, чтоб выставить часы напоказ.

Целыми днями я выпивал и катался на авто, утром разбивал «Порше», а вечером — «Мерседес-Бенц». День за днем я пребывал в состоянии помутненного сознания.

В ту пору, если к нам прибегали репортеры с фотокамерами, я приказывал своим ребятам прикрывать номера машин, к тому же еще угрожал журналистам: «Посмеешь снять? Один кадр — один удар!» Сейчас вспоминаю все это: какой же я тогда был заносчивый — аж противно! Мне с детства нравилось, когда меня окружали люди, я любил веселую суматоху, а с появлением денег захотелось еще помпы и блеска. В то время в гонконгской киноиндустрии насчитывалось множество разных каскадерских групп: команда каскадеров Лау Ка Люна, команда Саммо Хунга, команда Юэнь Ву Пина. И мне, конечно же, хотелось, чтобы именно мой коллектив был самым богатым и узнаваемым. К примеру, есть автомобиль, и он стоит семьдесят тысяч. Я готов дать пятьдесят, а оставшиеся двадцать каскадер моей группы заплатит из своего кармана. Таким образом мы приобрели каждому по машине. Они, конечно, сразу спросили: «А можно обойтись без покупки авто? Нам бы просто эти пятьдесят тысяч…» Но я не соглашался. Зато потом, когда мы все садились в машины и по улицам следовала процессия из семнадцати одинаковых авто — шестнадцать тачек моих ребят плюс одна моя, — вот это было внушительно! Как только мы появлялись на дороге, все сразу же понимали, что это едет команда Джеки Чана. Вот именно это мне и требовалось! Вот что бывает, когда достигают успеха в столь юном возрасте.