Алекс Фергюсон - Автобиография

Очень часто другие люди не воспринимают мир или игру так, как их видишь ты, и иногда тебе приходится мириться с этой реальностью. К примеру, в «Сент-Миррене» у меня был игрок, Дэйви Кэмпбелл. Он мог бегать так же быстро, как гончая, только вот кролика ему поймать не удавалось. Как-то в перерыве матча я устраивал ему разнос, когда дверь в раздевалку распахнулась, зашел его отец, прокричал: «Дэйви, сынок, ты играешь блестяще, так держать!» – и тут же удалился.

Однажды мой «Ист Стерлингшир» играл в Коуденбите, а мы не посмотрели прогноз погоды перед матчем. Поле было твердым, как кирпич. Нам пришлось отправиться в город, чтобы купить там 12 пар бейсбольных ботинок: в те времена у нас не было бутс с резиновой подошвой. К перерыву мы проигрывали со счетом 0:3. Во второй половине кто-то вдруг постучал меня по плечу, я обернулся и увидел Билли Рентона, моего бывшего партнера по команде. Он сказал: «Алекс, я хочу познакомить тебя со своим сыном».

Я воскликнул: «Ради Бога, Билли, нас тут разделывают под орех!»

В том же самом матче Фрэнк Коннор, хороший человек, но обладающий ужасным характером, выбросил на поле скамейку, так как был недоволен решением судьи. Я заметил ему: «Черт возьми, Фрэнк, вы ведете 3:0!»

– Это форменное безобразие! – прокричал Фрэнк в ответ.

Вот такие страсти кипели рядом со мной.

Мне вспоминается истории противоборства Джока Стина и Джимми Джонстона, легендарного игрока, но и не менее легендарного кутилы. Однажды Джок заменил Джимми в середине игры в качестве наказания за то, что тот не хотел ехать в Европу на выездной матч. Джимми, уходя с поля, ударил по скамейке запасных и прокричал: «Ах ты, одноногий ублюдок!», после чего убежал в подтрибунные помещения. Здоровяк Джок последовал за ним, и Джимми заперся в раздевалке.

– Открой эту дверь! – заорал Джок.

– Нет, ты убьешь меня! – прокричал в ответ Джимми.

– Открой эту дверь! – повторил Джок. – Я предупреждаю тебя.

Джимми открыл дверь и прыгнул в ванну, полную горячей воды.

Джок прокричал: «А ну, вылезай оттуда!»

– Нет, не вылезу, – ответил Джимми.

На поле же тем временем игра шла своим чередом.

Тренерская работа – это просто нескончаемый поток вызовов. Равно как и изучение человеческих слабостей. Как-то раз несколько шотландских игроков после обильного возлияния решили покататься на гребных лодках. В итоге Джимми Джонстон, прозванный Джинки, распевая песни, лишился вёсел и был унесен в море. Когда Джоку Стину сообщили, что береговая охрана спасла Джинки с гребной лодки в заливе Ферт-оф-Клайд, тот засмеялся: «Он не мог утонуть, а? Мы бы устроили ему шикарные похороны, присмотрели бы за его женой Агнес, а у меня все еще были бы мои волосы».

Джок был забавный малый. В мае 1985-го, когда мы вместе работали в сборной Шотландии, мы победили англичан на «Уэмбли» со счетом 1:0, после чего, очень довольные собой, отправились на отборочную игру чемпионата мира в Рейкьявик. Вечером после прилета мы устроили банкет с креветками, лососем и икрой. Джок не употреблял спиртное, но я заставил его выпить один бокал белого вина в ознаменование нашей победы над Англией.

В матче с исландцами наша игра была просто ужасной, и мы еле-еле вымучили победу 1:0. После окончания встречи Джок повернулся ко мне и сказал: «Видишь? Это все ты и твое белое вино».

Несмотря на весь предшествующий опыт, в первые годы в «Манчестере» я действовал осторожно. Моя вспыльчивость помогала мне, потому что когда я выходил из себя, начинал проявляться мой характер. У Райана Гиггза тоже вспыльчивый нрав, но он реагирует медленно. Я же сразу высказывал свое мнение. Это помогало мне завоевывать авторитет, показывало игрокам и персоналу, что со мной лучше не связываться.

Всегда есть люди, которые хотят поспорить с тобой, бросить тебе вызов. Когда я начинал свою карьеру тренера, в первые дни в «Ист Стерлингшире» у меня было противостояние с центральным нападающим, зятем одного из директоров по имени Боб Шоу.

Как-то раз в сентябре этот игрок, Джим Микин, сообщил мне, что вся его семья уехала из города на выходные. Дескать, такая у них была традиция.

– Что ты имеешь в виду? – спросил я.

– Ну, вы же понимаете, я не смогу сыграть в субботнем матче, – ответил Джим.

– Знаешь тогда что? – ответил я. – Хорошо, езжай к семье, не выходи на поле в субботу. Можешь вообще больше не выходить играть.

Он остался, принял участие в матче и сразу после встречи поехал на своей машине в Блэкпул.

В понедельник я получил от него звонок: «Босс, у меня сломалась машина». Вроде бы в Карлайле. Ха, должно быть он решил, что я дурак и ничего не пойму. Не раздумывая ни секунды, я ответил ему: «Плохо тебя слышу, продиктуй мне свой номер, я тебе тут же перезвоню».

В ответ раздалось молчание.

– Можешь не возвращаться, – сказал я.

Естественно, директор Боб Шоу был после этого мною очень недоволен, причем не одну неделю. Председатель клуба говорил мне: «Алекс, верни Джима в состав, а то Боб Шоу мне уже всю плешь проел».

Я ответил: «Нет, Уилли, с Джимом все кончено. Или ты хочешь сказать, что я не имею права поступать как следует с игроками, которые вдруг решили устроить себе отпуск посредине сезона?»

– Да я все понимаю, но разве три недели вне игры – не достаточное наказание? – сказал он.

Через неделю, на игре в Форфаре, он пошел за мной в туалет, встал сзади и простонал: «Алекс, прошу тебя, верни Джима, ради всего святого!»

После некоторой паузы я сдался: «Ну хорошо».

И тогда он поцеловал меня! «Что ты делаешь, старый хрыч, ты же целуешь меня в общественном туалете!» – воскликнул я.

Вскоре, в октября 1974 года, я отправился работать в «Сент-Миррен». Начался новый этап моего постижения тренерского искусства. В первый же день я принял участие в фотосессии для «Пейсли Экспресс» и на одном из снимков заметил капитана команды, показавшего неприличный жест за моей спиной. В следующий понедельник я вызвал его к себе и сообщил: «Я даю тебе свободно уйти в любой клуб. В этой команде тебе нет места, ты больше играть не будешь».

– Почему? – спросил он.

– Для начала, твой неприличный жест за моей спиной говорит мне, что либо ты неопытный игрок, либо ты не можешь считаться взрослым человеком. На должности капитана мне нужен зрелый игрок, а твоя выходка достойна детского сада, но никак не футбольной команды. Тебе придется покинуть клуб.

Ты должен показать им, кто в доме хозяин. Как сказал мне однажды об игроках Джок Стин: «Никогда не влюбляйся в них, ибо они обязательно тебя подведут».

В «Абердине» мне не раз приходилось разбирать проступки игроков. О, сколько их было, и самых разных! Наблюдать за их реакцией было просто гомерически смешно.

– Кто, я? – говорили они, всем своим видом изображая невинность.