Валентин Николаев - Я – из ЦДКА!

А экзамен наш обновленный коллектив держал на поле. И, надо отметить, с задачей справился, сохранив и стиль игры, и присущие ему волевые качества, и мощь атак. Показатели на финише – 22 победы при 7 ничьих и 5 поражениях, 86 забитых голов и только 30 (как и у чемпионов-динамовцев) пропущенных – говорят сами за себя.

Словом, в целом наша команда провела чемпионат неплохо, и это давало основания с оптимизмом смотреть в будущее. Жизнь подтвердила высокую жизнеспособность коллектива: в двух последующих сезонах, причем, лишившись таких выдающихся мастеров, как Григорий Федотов и Всеволод Бобров, армейцы завоевали золотые медали. Убежден, что и в чемпионате 1952 года мы не уступили бы этот титул, но, увы, обстоятельства, а, точнее, «кабинетные игры» вершителей судеб отечественного спорта, не позволили нам совершить задуманное. Но об этом разговор впереди. Пока нас ждал очередной сезон, и вся команда горела желанием вернуть звание сильнейшей в стране.

Понятно, и у меня было только одно намерение – постараться наверстать то, что упустил в результате нелепой травмы и месячного лечения.

Первый после болезни матч я провел в Воронеже, где армейцы в розыгрыше Кубка СССР встречались с местным «Трудом». Мы тогда выиграли с крупным счетом – 9:1, причем свое возвращение на поле мне удалось отметить тремя забитыми голами.

Событие это не могло пройти незамеченным ни для самого, ни для моих товарищей. По этому случаю, а также в связи с днем рождения Юрия Ныркова, приобрели несколько бутылок шампанского и в поезде, по дороге в Москву, торжественно отметили оба события. Пара бокалов шампанского – пустяк для молодых, здоровых парней, не бывших пуританами, но и не злоупотреблявших, вопреки «воспоминаниям» некоторых нынешних историков футбола, спиртными напитками. Произнесли, как водится, тосты, и большинство ребят разошлись по своим купе.

Лег спать и Семен Степанович Рябинин, наш массажист и всеобщий любимец. Напрасно, наверное, он это сделал. Если бы знал запасливый Степаныч, что не желавшим ложиться спать ребятам ближе к ночи захотелось есть, то ни за что не покинул бы их. Сторожил бы тушу барана, купленную в Воронеже, и положенную под полку. Не помню, кому пришла мысль «позаимствовать» у него баранью ногу, но идея всем понравилась. Остальное было делом техники: осторожно приподняли крепко спящего Степаныча, развернули тушу с бараном, аккуратно отрезали от туши ногу и сварили в бидоне, поставив прямо в топку у купе проводника. Подкрепившись, легли спать.

А утром, когда подъезжали к Москве, любитель всякого рода розыгрышей Володя Демин, словно бы невзначай, обронил вслух: слышал ночью, как кто-то по-бараньи блеял… Степаныч среагировал мгновенно, побежал к своему купе, поднял полку и… успокоился. Баран, завернутый в бумагу, оказался на месте.

А дальше было вот что. Приехал он домой, развернул тушу и ахнул: Баран-то о трех ногах! На следующий день всей командой отправились попариться, мышцы размять. Смотрим, Рябинин пребывает в расстроенных чувствах. Насупился. «Не стану, – говорит, – никого массировать, пока не сознаетесь, кто у барана ногу отрезал». Мы ему в ответ: не будешь массировать, так тебе придется и отвечать, если проиграем следующий матч «Зениту». Струхнул Степаныч, сдался и принялся за дело, которым, надо сказать, владел мастерски. И когда уставший, хмурый вошел в зал отдохнуть, мы поправили ему настроение: специально приобрели для него полдюжины свежего пива, к которому наш друг был явно не равнодушен. Тогда и рассказали ему, как дело было. Посмеялись вместе, и Степаныч хохотал громче всех. «Чудаки вы, – произнес он. – Сказали бы, что проголодались, так я бы вам всего барана отдал…»

Сезон 1950 года мы начинали, можно сказать, с оглядкой на предыдущий, принесший и трудности, и разочарования. Ведь и до Кубка страны армейцы не дотянули, уступив в полуфинале землякам-торпедовцам, ставшим в итоге победителями турнира. Но робости, неуверенности в завтрашнем дне у нас не было. Скорее, наоборот, ребята буквально рвались в бой, дабы на деле доказать, что не закончилась в нашем футболе эра ЦДКА, закат которой поспешили предсказать некоторые специалисты и журналисты. Мы понимали, что это было временное отступление, вызванное вполне объективными обстоятельствами. Иное дело, какие выводы следовало сделать, какие проблемы, связанные с доукомплектованием, введением в основной состав новых футболистов, решить. Объективно оценить работу тренерского коллектива, да и всей команды призван был новый сезон.

В чемпионате 1950 года, двенадцатом по счету в истории нашего футбола, стартовало девятнадцать команд класса «А». Турнир начался 16 апреля, а завершился только 8 ноября. Поистине марафонская по тем временам дистанция. Наверное, девятнадцать команд – это слишком много для двухкругового соревнования. Ведь были еще и розыгрыш Кубка страны, и товарищеские встречи с зарубежными клубами. Достойно выступить в столь продолжительном и напряженном сезоне можно только при условии добротной предварительной подготовки с акцентом на повышение физических кондиций, главным образом, выносливости. Многое зависело и от умения тренеров правильно дозировать нагрузки в течение всего сезона, поддерживать у футболистов боевую форму.

Аркадьев во всем этом преуспел, что в очередной раз вполне убедительно продемонстрировали итоги чемпионата. Впрочем, будь тренер хоть семи пядей во лбу, не смог бы он воплотить в жизнь свои замыслы, творческие идеи, если бы не располагал хорошим подбором грамотных, умелых и, главное, исповедовавших те же идеи исполнителей. И тут у Бориса Андреевича все оказалось в порядке, хотя кое-кто из специалистов и предсказывал, что потерю двух ключевых игроков, не имевших себе равных в советском футболе, команде ЦДКА не удастся компенсировать никоим образом.

Надо сказать, подобные настроения бытовали и среди части наших верных болельщиков. Они, правда, не теряли оптимизма, но все же не испытывали особой радости, увидев в линии нападения вместо Григория Федотова и Всеволода Боброва пусть и талантливых, но не пользовавшихся столь высокой репутацией Бориса Коверзнева и Вячеслава Соловьева. Однако постепенно, от матча к матчу, поднимался в их глазах, как теперь говорят, рейтинг Бориса, а к концу чемпионата он и вовсе стал всеобщим любимцем. Игра Коверзнева в центре – стремительная, азартная – все больше нравилась зрителям, к тому же наш форвард, как оказалось, любил и умел забивать голы, проявил себя настоящим бомбардиром. С 21 забитым мячом он стал в итоге лучшим снайпером чемпионата. Дотошные болельщики тут же провели приятную для себя параллель: в предыдущем чемпионате лавры первого бомбардира снискал завершавший карьеру Федотов – 16 мячей. Так что правомерность введения Коверзнева в грозную пятерку нападения ЦДКА любители футбола признали безоговорочно.