Анатолий Алексеев - Система АГИМ: путь к точности

Что же касается времени, необходимого для совершенствования с помощью идеомоторики тех или иных элементов спортивной техники, то оно весьма различно – иногда на решение задачи уходит один час, а иногда и несколько недель. Все определяется сложностью поставленной задачи, возможностями ученика, а главное – способностями и упорством тренера. Упорством в овладении тонкостями механизмов идео-моторики, которые, конечно же, должны использоваться гибко, с учетом специфики того или иного вида спорта.

Появилось понятие – «гений движения». На мой взгляд, это такие люди, у которых после получения задания выполнить то или иное действие в сознании сразу же возникает предельно точный образ предстоящего движения, и этот мысленный образ включает только те мышцы, которые необходимы для столь же точной физической реализации полученного задания. Такая способность – врожденная. Но ее можно развивать. Идеомоторика – лучший способ приблизиться к возможностям тех, кого называют гениями движения. Мне довелось общаться, правда недолго, лишь с двумя такими гениями – это Всеволод Бобров и Ирина Роднина.

«Гипнос» – так в Древней Греции именовался бог, ведающий сном. В сороковых годах прошлого столетия английский хирург Джеймс Брэйд заинтересовался своеобразным состоянием, в которое так называемые в то время магнетизеры погружали участников своих магнетических сеансов, после чего присутствующие на них становились в руках тогдашних чародеев послушными марионетками.

Убедившись на собственном опыте, что это состояние похоже на своеобразный сон, Дж. Брэйд назвал его именем древнегреческого бога сна, что по-русски стало звучать – «гипноз». С тех пор это слово, вытеснив прежнее – «магнетизм», прочно утвердилось в науке и в жизни. В чем же сущность этого, похожего на сон, состояния? Почему, будучи погруженными в гипнотическую отрешенность, люди начинают почти беспрекословно подчиняться приказаниям специалиста-гипнолога?

Дело в том, что головной мозг, находящийся в дремотном, сноподобном, или, другими словами, в гипнотическом состоянии, обретает исключительно важное качество – он становится повышенно восприимчивым к поступающей в него информации. Причем не имеет большого значения – поступает информация со стороны или ее содержание определяет сам человек. В первом случае речь идет о гетеро-гипнозе («гетерос» по древнегречески – «другой»), а во втором – об ауто-гипнозе («аутос» на том же языке означает «сам»), или по-русски – о самогипнозе.

Почему же данная глава посвящается вопросам гипноза? Потому, что практика показала – если мысленные образы разучиваемого или совершенствуемого движения «пропускать» через мозг, находящийся в гипнотическом состоянии, эти мысленные образы намного быстрее обретают весьма высокую точность и стабильность, а также легче переходят в исполняющую часть организма, чем при их использовании в обычном, в бодрствующем состоянии.

Так, с конца 60-х годов мною при работе со спортсменами начала использоваться идеомоторика в гипнотическом состоянии, названная «гипноидеомоторикой». В первое время я применял гетерогипноз, но вскоре, чтобы не ставить спортсменов в зависимость от меня, начал учить их самогипнозу. Упоминаний о подобных работах ни в отечественной, ни в доступной зарубежной литературе мне в те годы обнаружить не удалось.

Так как мой многолетний опыт показал высокую эффективность гипноидеомоторики, предлагаю всем желающим научиться использовать ее возможности.

Основная задача, которую предстоит решить, состоит в умении погружать себя в сноподобное, в гипнотическое состояние. Начиная с 1973 года я обучаю этому, используя разработанный мною метод психической саморегуляции, названный «психомышечной тренировкой» (ПМТ). Кстати, о терминах. На мой взгляд, если не вдаваться в теоретические тонкости, такие определения, как психическая саморегуляция, самовнушение, аутотренинг, самогипноз, можно считать однозначными. В дальнейшем изложении данного материала чаще будет использоваться термин «самогипноз». А теперь начнем знакомиться с психомышечной тренировкой.

Она получила такое название потому, что ее действие основано на взаимоотношениях, существующих между аппаратом психики – головным мозгом и скелетными мышцами, осуществляющими то многообразие движений, на которое способен человек. Что это за взаимоотношения?

Мы устроены природой так, что в моменты психического возбуждения наши скелетные мышцы непроизвольно напрягаются. Вот почему спортсмены, склонные к так называемой стартовой лихорадке (к «мандражу»), становятся чрезмерно «зажатыми» и теряют способность к точному выполнению нужных действий. И наоборот – когда мозг спокоен, мышцы тоже непроизвольно расслабляются. Вспомните двух-трехлетнего ребенка, спящего на руках у идущей матери, – у него головка безвольно лежит на мамином плече, а ручка или ножка свисают, как плеть.

Но не только психические процессы определяют состояние скелетных мышц. Мышцы в свою очередь тоже влияют на психическое состояние. Каким образом? Дело в том, что от мышц постоянно идут в мозг биотоки, информирующие о том, что происходит на периферии тела. Когда мы производим какие-либо активные физические действия, например, во время зарядки или разминки, поток импульсов от мышц в мозг увеличивается, и он тоже начинает активизироваться – именно в этом секрет того, что после посильных для нас физических нагрузок наше психическое самочувствие всегда улучшается, мы чувствуем себя бодрее и сильнее.

И наоборот – если мышцы выключить из активности (а сделать это нетрудно), поступление биотоков от них уменьшается, и мозг тоже начинает снижать свою активность, то есть успокаивается. Вот тут мы и подошли к самому главному – практика показывает, что при правильно организованном выключении из активности скелетных мышц можно довольно просто привести себя в такую степень успокоенности, которая станет дремотным, сноподобным состоянием, то есть базой, необходимой для проведения самогипноза.

Какими же средствами можно настолько выключить из активности мышцы, чтобы наступило сноподобное гипноидное состояние? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо обратиться к тем возможностям, которые заложены в нашей речи.

Вспомним пословицу – словом можно убить, а можно и воскресить. Очень правильная пословица, но требует весьма существенного уточнения. Дело в том, что не само слово как таковое действует на нас, а тот мысленный образ, который стоит за словом.

Что же собой представляет мысленный образ, встающий за словом? Услышав, предположим, слово «яблоко», мы невольно сразу же мысленно как бы видим этот фрукт. Каждый, естественно, представит его по-своему, но это всегда будет все же яблоко, а не, скажем, картофель. А услышав слово «картофель», мы невольно представим именно картофель, а не что-нибудь иное. Так вот следует очень хорошо усвоить – именно мысленные образы, встающие за словами, являются той основной психической силой, которая дана нам природой, чтобы воздействовать на самих себя.