Наталья Хмелик - Постарайся попасть по кольцу

— Встречать будем дома, — повторила мама весело.

Получалось, что если бы не простуда, Лене было бы, куда пойти на праздник. Вот только простуда подвела.

…Стол накрыли в комнате — кто же в праздник ест на кухне. По телевизору играл на рояле Раймонд Паулс, музыка была немного грустной, Лена легко поддалась ее настроению. И, глядя на обаятельного Паулса, думала — вот какой артистичный, обаятельный, талантливый человек. И зовут как красиво — не Витька, не Сережка. Раймонд Паулс. С ума сойти. И ведь кого-то он любит, к кому-то придет после концерта. Улыбнется. Скажет — устал. Чья-то рука нальет ему чай. Хотя нет, кажется, в Прибалтике любят пить кофе…

— О чем ты задумалась? — мама положила ей на тарелку салат.

— О ерунде, разумеется, — Лена встряхнулась. Ей вдруг стало весело. И показалось, что все прекрасно. Если бы не простудилась, пошла бы вчера на школьный вечер. И не постеснялась бы надеть новое платье. Увидели бы ее ребята в этом потрясающем платье, оценили бы наконец. Так ведь бывает — не видели, не замечали, примелькалась — а вдруг пришло к ним озарение, предстала перед ними новая Лена. Ах, где были раньше мои глаза, сказал себе один. Ну какой же я был дурак, сказал себе другой. А как она играет в баскетбол, вспомнил тут третий. И наперебой разлетелись к Лене: приходи к нам встречать Новый год. Лучше к нам. Или к нам. У них скучно, а у нас весело. У них диски так себе, а у нас все самое классное, супер, фирма. Придешь? Придешь? Ну приди. Обязательно! Без тебя так скучно, так плохо, так пусто.

Самое легкое дело на свете — мечтать. О чем хочешь, о том и мечтай.

— Мама, а ты любишь мечтать?

— Мечтать? Только этим и занимаюсь, — мама грустно усмехнулась. — Хотя в моем возрасте больше полагается вспоминать, а не мечтать.

— Да ну, мам, при чем здесь возраст. Ты молодая, не расстраивайся. Ты даже старушка будешь симпатичная, со следами былой красоты.

— Уважила. Спасибо. Давай торт есть.

Чай был горячий, торт свежий, лимон душистый. И все было хорошо. А у Марины собрались девчонки. И Сережа тоже, может быть, там. Сережа отдельно, Лена отдельно. И подумалось об этом без боли, без печали. Встречает Новый год с Мариной? Ну и пусть. И от этого безразличия Лена загрустила. Что же она — несерьезная? То любит, то — раз-два — и не любит. Или он и не был ей дорог никогда, и все она придумала, а любить ей рано. Понравился Сережа на какое-то время — разве любовь такая? Он ей и понравился потому, что хотела почувствовать себя не хуже людей: у всех мальчики, и у нее есть — вот он, Сережа. А поскольку дело было обречено на провал с самого начала, то можно было выбрать самого видного в классе — Сережу. Можно хоть Раймонда Паулса, Все равно же обречено на провал…

Позвонил мамин приятель, поздравил маму с Новым годом.

— Спасибо, спасибо. И вам того же, да, трогательно. — Это мама говорила очень весело, легкий человек мама, радостный человек. — У меня Лена болеет, не пойду. — Маму зовут в гости, мама всем в радость. — Нет, не пойду. Мы с ней мало видимся. Перегрузки. Все, обнимаю, всем привет.

Она и отказывается легко, и разговор обрывает легко. Мама — высший класс, супер.

— Ты супер-мать. Налить тебе еще чаю?

— А ты не ерепенишься. Неужели выросла?

— Нет, я про себя ерепенюсь.

Маме звонили без конца, а Лене никто не звонил. Ну и что? Ей никто и не нужен — формальность пустая все эти звонки. Ромка очень умный, он, наверное, тоже так считает — формальность, суета.

Телефон опять зазвонил. Мама сняла трубку.

— Лена, это тебя.

И тут Лена поняла, как она ждала звонка. Все время ждала, с самого начала. Думала о чем думалось, а сама ждала и ждала. И как это замечательно, что в Новый год люди поздравляют друг друга. Ничего не формальность — прекрасная традиция. А Ромка самый умный, он умеет читать мысли на расстоянии.

— С Новым годом, Лена, — сказала Светлана Михайловна.

Лена растерянно ответила:

— Спасибо. И вас с Новым годом.

— Все хорошо? — Светлана Михайловна спрашивала так, что можно было считать это не вопросом, а пожеланием, даже требованием: «Все должно, обязано быть хорошо».

— Все хорошо, — ответила Лена. — Просто меня никогда не поздравляли учителя.

— Ну, я все-таки не совсем учитель. Вас у меня мало, могу каждую поздравить.

— Светлана Михайловна, — вдруг осмелев, спрашивает Лена, — а что вы мне пожелаете на Новый год?

— Ну что ж, пожелаю, — улыбается голосом тренер, — вот что. Желаю тебе, Лена, движения. Побольше движения, динамики. В жизни и на площадке надо побольше, посмелее двигаться — тогда ты заметнее, тебе отдают мяч, ты инициативна и радостна. Поняла мое пожелание?

— Да, только оно трудное.

— Конечно. Но ты сможешь. Ты, Лена, готова к развитию, к переменам. К движению. Мое чутье меня не обманывает.

— Я постараюсь, Светлана Михайловна. Спасибо.

Лена чувствует радость и признательность оттого, что в нее всмотрелся человек, взрослый, занятой, уважаемый, тренер. Внимание, участие, тепло — а что еще надо? И уверенность переливается в тебя от того, кто хочет тебе ее дать.

— Светлана Михайловна, значит, всегда выиграет тот, кто быстрый и проворный?

— Нет, не всегда. Некоторым людям я пожелала бы поменьше активности и побольше порядочности. А тебе, Лена, — вот так. Пошевеливайся, не погружайся в себя. До свидания, Лена.

Вот такой разговор. Согрела душу беседа. Мама спросила:

— Когда игра?

— Второго.

— Что тебе сказала Светлана Михайловна? Секрет?

— Наши с ней дела. Будь тактичной матерью.

— Хорошо, — вдруг кротко согласилась мама. — Давай посуду уберем, хватит нам веселья до упаду. С Новым годом, Лена.

Конечно, Ромка не позвонит. Зачем ему? Веселится, наверное, у кого-нибудь, а о ней забыл. Второй час ночи, какие звонки.

Вот характер противный. Как только Лене показалось, что ей сегодня нужен Ромкин звонок, ей сразу стало тревожно: нет, не позвонит, зачем ему звонить-то? Вместо надежд одни сомнения. Противный, дурацкий характер. Сто раз звонил ей Ромка, значит, нужна ему Лена. В школе подходил со всякой ерундой — только чтобы поговорить, побыть около нее. Иногда после уроков домой провожал. Но он был ей не нужен, и поэтому, наверное, все само собой разумелось. Ромка и Ромка, никаких эмоций. И никаких волнений, и ни капли сомнений. Но как только он стал ей нужен, сразу заметалась — да кто я ему? И зачем я ему? И почему он должен мне звонить? Он меня и не помнит.

Нарядная дикторша поздравила с экрана всех с Новым годом, мама выключила телевизор.

Лену разбудил очень громкий телефонный звонок. За окном было темно, в доме напротив светилось всего несколько окон, там, наверное, празднуют всю ночь. А телефон звонил.

— Лена, с Новым годом, — сказал Ромка буднично, — разбудил?