Владимир Шевченко - Черная полоса СПАРТАКА

Так же долго не протянул вариант гимна, предложенный Юрием Перваком. Он где-то подружился с автором-исполнителем Стасом Михайловым и стал помогать ему в творчестве. Стас написал песню, которая какое-то время звучала перед матчем. Сам Стас называл ее гимном.

Не знаю я, куда после ухода Первака делась эта фонограмма.

Не знаю я, почему каждому следующему руководству требуется внести «поправки к конституции». (Вот кажется, что история начинается только сейчас, с тебя — и все тут.) Но знаю, что клубу вдруг остро понадобился новый официальный гимн.

Два из трех ящиков моего рабочего стола были заполнены дисками, кассетами и текстами, присланными на конкурс гимнов, объявленный еще администрацией Червиченко. Курировала его, кстати, Анна Завершинская, молодая девушка лет 30-ти. Ее все Анечкой звали. Я ей тоже: «Анечка…» (Ей это шло.) «Анечка?!» — Ее словно током ударило. А меня почему-то на смех пробило. Я же не «просил снять маечки». Но, все же перешагнув через себя, она вскоре объяснила, что 5 тысяч долларов призовых за победу в конкурсе уже получил Валерий Кипелов. Кроме того, своими творениями в мой будущий стол отметились Александр Барыкин, Александр Маршал, «Экс-ББ», группа «Браво» и еще много-много наших звезд. Честное слово, одна песня была лучше другой. Целый альбом можно было выпустить. Особенно мне и многим ребятам из команды нравилась рэп-композиция Сереги, которая долго звучала у меня в машине. Кстати, мы сделали подборку из этих песен и крутили ее иногда в перерыве домашних матчей. Но, увы, все это не имело к стилистике гимна ни малейшего отношения. Это ведь особый жанр, который также существует объективно, вне зависимости от того, что о нем думают Завершинская или Зинин, Шевченко или Рогозин. Критериев как минимум четыре: оригинальная музыка (а не пародия на что-то известное), академическая оркестровка (а не аранжировка на ПээСэРКе), пафосный текст и драйв. Можно было, конечно, еще объявить конкурс с уточненными критериями, но, думаю, в этом случае, гимн не появился бы до сих пор. Долгие конкурсные отборы, как и попытки утвердить что-то на плебисцитах и референдумах — бессмысленны. Это как заниматься любовью на Красной площади. Ничего не выйдет — прохожие советами замучают. У каждого ведь свой талант, вкус, опыт. Вот Леонид Арнольдович и попросил на выбор десятка полтора вариантов. Среди них был и мой. Не хочу кого-то убеждать или обманывать. Говорю то, что есть. Мне было наплевать на какое-то место в истории или что-то подобное. Мы с моим другом Андреем Романенко, прекрасным пианистом, объездившим с гастролями пол-Европы, а в последние годы работавшим концертмейстером и аранжировщиком в хоре Турецкого, просто сделали то, что чувствовали. Это был наш опыт освоения гимнической формы, где все критерии были бы соблюдены.

Гимны редко бывают шедеврами высокого искусства — у них другие цели и задачи. Их воспринимают особыми рецепторами. Можно выставлять нашему произведению разные творческие оценки (не принимаются они лишь от апологетов «махача крутого»), но одно, пожалуй, отрицать трудно — он соотвествует всем критериям торжественной символической песни клуба. Нравился он очень многим: и музыкантам, и простым болельщикам. Президенту фан-клуба Владимиру Гришину — одному из первых. Он сразу сказал, что этот гимн — надолго. Если бы не политическая конъюнктура — почему нет. Понравился он и Федуну. Разве что последние слова третьего куплета Леонид Арнольдович лично чуть усилил. Было: «Поэтому — вперед!», стало: - Вперед, «Спартак», вперед!».

Так что: музыка — В. Шевченко, А. Романенко, слова — В. Шевченко, Л. Федуна.

ОФИЦИАЛЬНЫЙ ГИМН ФК «СПАРТАК» (МОСКВА);

(2005-2007)

Некоторые пояснения для тех, кто не в теме. «Он видит все» — это о Николае Старостине. Этот лозунг (точнее, «Он все видит») придумали сами болельщики несколькими годами ранее. Кстати, ох как актуальны сегодня эти слова по отношению к нынешней ситуации! Флаг — красно-белый, дух — славный, победная звезда над ромбиком — присутствует, всех когда-нибудь вместе «порвем» — факт. Все сходится! Лучшая строка — безусловно: «Была бы честь, а «Мясо» нарастет». Эту строчку объясню отдельно, специально для подмосковных «перфор.мансиан».

Есть на Руси такая поговорка «Была бы кость, а мясо нарастет». (В травматичном футболе — очень популярная, кстати.) Николай Старостин любил, в свою очередь, говаривать: «Потеряно может быть все, кроме чести». Была бы честь, одним словом, — и пробьемся! А раз пробьемся, то нам ничто не помешает с честью вырастить еще не одно поколение спартаковских болельщиков. То есть — «Мяса».

Если можно в четырех с половиной словах, полунамеками для «посвященных», выразить целый абзац мыслей, то это, если и графоманство, то более изящное, чем претензии именно к этой строчке Швондеров из «Шатии-Братии» и примкнувшего к ним Рабинера. Но что поделать: «суровые годы настали…» Там ведь никому дела нет до качества, подтекстов, жанровых и художественных критериев — важно, что с ними не посоветовались. И жалоба Рабинера на то, что этот гимн раздражал всех болельщиков «Спартака», — дешевая ложь. Гимн всего лишь стал заложником наших разногласий с «Шатией-Братией». Его вина была в том, что он — якобы мой. Хотя на самом деле, он — продукт целого творческого коллектива.

Но как Рабинер, совсем недавно восторгавшийся противоположным музыкально-поэтическим уровнем, мог всерьез написать такую пафосную чушь?

«Фанаты клуба относятся к официальному гимну резко негативно и во время его исполнения стараются заглушить его собственными песнями. Неофициальным, но более любимым гимном болельщики считают песню, исполняемую ими на трибунах уже более 15 лет и повествующую о знаменитом неравном фанатском столкновении конца 80-х, произошедшем в Киеве после матча «Динамо» (Киев) — «Спартак» (Москва)»