Лев Филатов - После матча

Примеры, опровергающие такой подход к футболу, фигурально выражаясь, заносятся на мемориальные доски, их вспоминают в торжественных случаях, но руководством к действию они не становятся. Словно примеры эти не наши, не близкие, а взяты в тридесятом государстве.

Киевское «Динамо», выигравшее Кубок кубков в 1975 году, тбилисское «Динамо», добившееся того же успеха в 1981-м, «Спартак», ставший чемпионом страны в 1979 году, сборная команда страны осенью 1981 года, эффектно победившая в отборочном турнире чемпионата мира, наконец, минское «Динамо», вопреки всем табелям о рангах пробившееся в чемпионы в 1982 году. Они разные, все эти команды, одни выше классом, другие ниже, каждая со своими достоинствами и уязвимыми местами, однако их объединяет и ставит на одну доску то, что они имели игру и были верны ей из матча в матч. Характерная игра – игра как разумная человеческая общность – заметно выделяла их среди других команд, занимавшихся «делом», и вознаграждала без ухищрений желанными победами и вниманием благодарной аудитории.

Все это должно было бы становиться капиталом, богатством нашего футбола, вызывать желание у тренеров и мастеров пытать счастье на тех же дорогах. Однако завоевания эти стоят особняком как некие примечательные исключения из правил, о которых небезынтересно порассуждать на досуге, но следовать которым не обязательно.

Безыгровое, чисто деловое существование футбола вполне устраивает многих. Попробуйте определить, в чем изюминка игры (точнее бы сказать, службы) ЦСКА, «Шахтера», ростовского СКА, «Нефтчи», «Кайрата», «Металлиста», московского «Динамо». Вам это не удастся, команды эти более схожи, чем различны.

Почему же так? Однажды В. Мейерхольд заметил: «Режиссер – это идеальный зритель». Смело задуманная, осознанно поставленная игра требует от тренера режиссерских способностей, особого репетиционного труда, воображения, умения восхищаться, ценить красоту и тонкости, доверия к игрокам, к импровизациям, рождающимся на поле, способности не страшиться их как отступления от элементарных догм. В ней, такой игре, реализуются творческие начала, доступные футболу, это тренерская работа высшей категории.

А всему этому противостоит расхожее ремесленничество, которое никуда не ведет, лишь обеспечивает прожиточный минимум от сезона к сезону.

Поэтому, возвращаясь к интервью, остается только удивиться уничижительной оценке: «Было мало настоящей, красивой футбольной игры». Какого-то сверхгурмана может не устроить игра сборных Бразилии, Италии, Аргентины, Франции, ФРГ. Дело вкуса. Но как же не увидеть, что и эти команды и другие, в том числе новички – сборные Алжира и Камеруна, первым, непременным, естественно-обязательным условием своего существования полагают верность определенному игровому направлению?!

Этот чемпионат мира, как никакой из прежних, привел наибольшее число доказательств в пользу необходимости ясной, совершенной командной игры, показал, что образцы тотального ведения игры, предложенные ранее голландцами, развиваются командами разных стран на свой лад. В этом смысле не две-три команды можно ставить в пример, как некогда, а сразу многие.

Наверное, при прогрессирующем, подчеркнутом внимании ко всеобщему коллективному маневру как-то меняется роль и «звезд». Они становятся, я бы сказал, команднее, больше, чем прежде, играют на других. Еще Пеле на чемпионате 1970 года, войдя в зрелый и мудрый возраст, показал себя в ином свете, не столь бросался в глаза, как в юности, был со всеми наравне, оставаясь великим мастером. Может быть, как раз причина относительной неудачи на этом чемпионате поразительно одаренного молодого аргентинца Марадоны и состояла в том, что он несколько переоценивал себя, горячился, не смог влиться в игру партнеров. С другой стороны, такие игроки, как бразильцы Зико, Сократес, Фалькао, Эдер, итальянцы Росси, Конти, Тарделли, Кабрини, аргентинец Ардилес, поляки Лято и Бонек, французы Жиресс, Платини, Тигана, все свои подвиги совершали в пределах общей командной игры, оставаясь «звездами». Они не мельче и не тусклее, чем их легендарные предтечи на мировом футбольном небосклоне, но они больше тяготеют входить в созвездия. Так что читать о том, что «футбол явно испытывает творческий застой», как-то даже неловко. Начинаешь думать, не потому ли это сказано, что на миру и смерть красна?

Умалением достоинств чемпионата мира можно достичь только обратного эффекта на наших стадионах. Зацепятся за эти высказывания те люди, кому они выгодны, и ухмыльнутся: «Все плохо играют, у всех застой, чего с нас-то спрашивать?!»

Нет уж, футбольный нигилизм в мировом масштабе был бы для нас непозволительной роскошью.

Пока показывали по телевидению чемпионат мира, люди охотно сходились, чтобы обменяться впечатлениями. Мне часто приходилось слышать: «Знаете, что там я, моя жена (мать, сестра, дочь) спать не ложилась, говорила, что театра не надо, а раньше и не знала ничего про футбол…» Женщина призывалась в свидетели увлекательности, зрелищности, драматичности игры, некогда созданной мужчинами для самих себя, в свидетели полного успеха многосерийного футбольного телефильма.

Это был большой спектакль, сочиняемый на наших глазах, развязку которого не знали ни мы, зрители, ни люди, его творившие. Позорно прогорели со своими прогнозами все компьютеры, и, наверное, из миллиардной аудитории лишь единицы, да и то по чистой случайности либо по неведению, угадали призеров.

Не было другого чемпионата, который бы так вводил всех в заблуждение, очаровывал и разочаровывал, заставлял бы газетчиков и телекомментаторов без конца твердить про сюрпризы и сенсации. Педантов (а в какой сфере их нет?), людей традиционного мышления, вся эта кутерьма должна была шокировать. Но если смотреть без шор, то экстравагантные выходки старого футбола, имеющего репутацию в определенной степени консерватора, не что иное, как проявления молодости его души, обещание в будущем показать еще не то, еще похлестче. Если же выразиться прозаичнее, то мы стали свидетелями того, что повсюду чувствуется стремление играть победоносно и классно, по последней моде. Да, победа алжирцев над сборной ФРГ, ничьи камерунцев со сборными Италии и Польши и гондурасцев со сборной Испании застали всех врасплох. Но кто поручится, что такого рода результаты не повторятся? Уже сейчас мы вправе сказать, что мир игры становится все более тесным, все более круто замешанным.

Этот чемпионат, кроме всего прочего, разыгрывался еще и без каких-либо предрассудков. Даже компьютеры были им не чужды, когда предсказывали призовое место сборной Испании, будучи заряженными информацией о том, что она, играя на своих стадионах, получит какието дополнительные преимущества. В одном случае пророчество оправдалось, когда в ворота сборной Югославии испанцы забили неправедный пенальти (нарушение произошло до линии шрафной площади), что помогло им выиграть матч. Ни в чем другом хозяева поля при всех своих амбициях и бурных вспышках темперамента, при неистовстве родных трибун проявить себя не смогли и остались в тени, что соответствовало сравнительно невысокому классу их игры. И произошло это по той простой причине, что все без исключения команды, с которыми встречались испанцы – сборные Гондураса, Югославии, Северной Ирландии, ФРГ, Англии – держались на поле с достоинством, даже не подозревая, что они «гости», которым полагается вести себя смирно и опасливо.