Лев Филатов - Ожидание футбола

Мне приходилось слышать восклицания тренеров: «Эх, перевелись «звезды», ведь были же раньше…» И думалось: не лицемерные ли это вздохи человека, промотавшего состояние, не умевшего сберечь фамильные драгоценности, не наделенного тактом и культурой в обращении с игроками, маленького диктатора, на протяжении всей карьеры опасающегося за свою судьбу, желающего жить спокойно? «Пусть играют по подсказке, они не доросли до права на импровизацию» – вот и весь его сказ, вот и отнято у команды право проявить к игре чисто спортивный интерес.

И это еще одно столкновение истин: необходимость «звезд», с одной стороны, и с другой – немалые трудности в обращении с ними.

Помню, в Белфасте, в 1969 году после нулевой ничьей, тренер североирландской сборной Бингхем, откинув дипломатию, вместо протокольной любезности сказал о нашей команде то, что думал: «Организованная, но не изобретательная». Это было верно.

Мне кажется, что объяснение этому искать надобно вот в чем. Наши команды систематически отстают с тактическими нововведениями на несколько лет. И многим кажется, что неудачи как раз этим отставанием и вызваны. Отсюда и развился преувеличенный интерес к схемам, к «порядку», ко всему тому, что называется организацией игры, поэтому у знаменитых иностранцев высматривают прежде всего тактические варианты, чертежи повторяющихся комбинаций, проявляя, я бы сказал, несамостоятельность футбольного мышления, обезьянничание. В погоне за модным рисунком теряют из виду некоторые вечные законы. Разумная пропорция коллективного и индивидуального начал – один из этих законов. Чрезмерное увлечение тактическими схемами, наивная вера в их всемогущество заставляют иных тренеров приносить в жертву начало индивидуальное. А ведь все оригинальное в игру привносят люди, в первую очередь «звезды», и их маневры полагается тренерам подмечать, закреплять, делать новинкой команды.

Вот я и думаю, что в спорах хорошо бы почаще брать сторону личности, индивидуальных проявлений в игре Они самое дорогое и редкое в футболе.

«И ТЕХНИЧЕН, И ЗОРОК, И ПАСУЕТ ХОРОШО, НО МЕДЛИТ, ТЯНЕТ, СКОРОСТЕНКИ НЕТ».

«СКОРОСТЬ КОСМИЧЕСКАЯ, ЛЮБОГО ОБГОНИТ НО ТЕХНИКИ НЕТ, НЕ УСПЕВАЕТ НИ ОГЛЯДЕТЬСЯ, НИ ВЕРНО ОТПАСОВАТЬ».

Очень часто спор о сравнительных достоинствах игроков зедется от двух этих печек.

Иногда он переходит и сразу на всю команду.

«Комбинируют, потихонечку гонят мяч, вроде бы приятно, красиво, но не остро, по воротам редко бьют».

«Мчат как оглашенные, и все без толку, ничего по сторонам не видят и бьют что есть силы, лишь бы ударить…»

На первый взгляд в этих двух отзывах речь идет о разных несовершенствах, в одном случае о нехватке скорости, в другом – сметки и техники. Если так, то ничего заслуживающего внимания тут не было бы, недостатки и полагается выкладывать без обиняков. На самом же деле перед нами спор вкусов, спор двух видений футбола. Тайных вкусов, тайных видений, в которых не принято сознаваться, чтобы не прослыть ограниченным и примитивным. Но существующим, и не как упрямая причуда, а как сознательное, хоть и незримое, влияние на формирование команды и манеры ее игры.

Много лет команду ЦСКА комплектовали из людей атлетического сложения, явно отдавая предпочтение росту, скорости, выносливости, силе. Она благополучно здравствует, иногда берет призовые места, а однажды, в 1970 году, прорвалась в чемпионы. А вот в команду хорошего устойчивого класса никак не складывается и нередко выглядит простецкой, просто-таки неотесанной. Выскажу соображение, которое покажется, наверное, поклонникам этой команды святотатством. Всегда мне казалось, что талант Владимира Федотова в этой команде был принесен в жертву. Фамилия обязывала его играть на месте отца, великого Григория Федотова, и прекрасно, что сын проявил эту верность. Но комбинационный дар его не проявился и наполовину в отсутствие партнеров, которые бы умели наравне с ним читать и вести умную и хитрую атакующую игру. Владимир Федотов слишком часто выглядел в своей команде белой вороной.

Почему же таков ЦСКА? Не лишено вероятия, что люди, прикладывающие руку к формированию команды, движимы желанием повторить знаменитый ЦДКА конца сороковых годов. Да, в той превосходной команде играли футболисты сильные, быстрые, выносливые, рослые, ширококостные. Но атлетическая внешность тех армейцев была в полном согласии с их технической выучкой, что и позволило им под началом дальновидного, проницательного тренера Аркадьева создать свой стиль игры, который в то время, несомненно, имел право называться современным. Последующие же руководители клуба, доверяя внешнему сходству, им только и ограничивались, из-за чего команда и не становилась полноценной. При таком подходе ее способно выручить лишь чудо счастливого совпадения.

Иная картина в московском «Спартаке». Там и вольно и невольно следуют образцу в виде «Спартака» 1956 года. Там не гнушаются «малышами», там, произнося «наш, спартаковский игрок», подразумевают прежде всего «технаря», который бы имел вкус в зрячей комбинационной игре, пусть и со многими передачами, там культ Сальникова, Нетто, Симоняна. Потому, глядя на нынешний «Спартак» и вспоминая о своем «Спартаке», Сергей Сальников мечтательно роняет: «Папаев с нами сыграл бы…» Мерки тут постоянные, снятые семь раз. Нельзя отказать старым спартаковцам (а у руля команды обычно «свои») в последовательности, в хорошем футбольном вкусе. И все же, мне кажется, чрезмерно строгое следование образцу двадцатилетней давности иногда придерживает команду за рубашку, не дает ей хода. Равные «старикам» по таланту новые игроки с неба не падают, а их подобия создают рисунок игры лишь внешне похожий. Вот и возникает на поле перебор в возне с мячом, род полотерства, создающий один из миражей футбола – преимущество без голов, без побед. Истинная динамика, которая свойственна лучшим командам наших дней, у «Спартака» прорывается в считанных матчах. Однажды, в 1969 году, «Спартак», став чемпионом, казалось, ухватился за хвост жар-птицы, заиграв в самом деле хорошо, сумев объединить свою «классику» с новыми требованиями. Но хватило его ненадолго.

Много судят да рядят о причинах упадка столичного футбола, это модная тема. У меня создается впечатление, что у людей, руководящих московскими клубами, в ушах приятно звенит – «ведущая команда», как до сих пор принято говорить и писать о московских «эксчемпионах», и этот звон действует убаюкивающе, рождает приятные надежды, что все само собой образуется и в один прекрасный день славные времена вернутся. От этого самообольщения дело еще более мрет и глохнет: традиционность оборачивается провинциальностью, разглядывание обольстительных миражей слабостью и инфантильностью.