Лев Филатов - Ищи борьбу всюду

Между тем на этом чемпионате многие защитники смело выходили за рамки исходных схем, только и делали, что ловили момент, когда можно передать «своего» форварда партнеру, включиться в атакующие операции, выразить себя в свободной, инициативной игре. Так играли бразильцы Карлос Альберто и Пауло Цезар, англичанин Мур, итальянцы Факкетти и Бургнич, игроки сборной Западной Германии Фогтс, Шнеллингер, Шульц. И это не были единичные вылазки, это была система.

Короче говоря, и на этот чемпионат наша сборная приехала в бабушкином чепце, и ее выход в четвертьфинал надо считать максимально возможным достижением.

И в этом смысле круг замкнулся: наша команда снова опоздала, снова отстала от лучших команд. Это уже третий чемпионат мира, когда сборная не может попасть в число законодателей футбольных мод, а без этого турнирные результаты зависят не столько от своей игры, сколько от силы противников, от жребия. Это и было в Мексике.

…Двенадцать лет. Четыре чемпионата мира, и в трех побеждали бразильцы. Всегда, бесспорно, добиваясь всеобщего признания. Выходит, англичане придумали футбол для бразильцев?

Колдовство какое-то. В футболе, где конкуренция исключительна, где существует три десятка сборных, способных на равных играть друг с другом, где турнирная конъюнктура капризна и неустойчива, объявляется команда, с поразительной легкостью присвоившая себе навечно «Золотую богиню». Уж не пора ли заводить разговор об исключительности бразильского футбола, о недостижимой талантливости игроков этой страны?

Можно ли превзойти бразильцев? Нет, я не собираюсь призывать на помощь пример чемпионата 1966 года, где бразильцы, дважды проиграв, не вышли в четвертьфинал. Там их ошибки и заблуждения были слишком очевидны, там не было команды. Этот вопрос я задавал сам себе не раз в Мексике, любуясь бразильцами, симпатизируя им, понимая, что скорее всего они-то и станут здесь чемпионами.

К счастью, был матч Бразилия – Англия. Пусть зафиксирована победа бразильцев-1:0. Но этот матч легко мог закончиться и с противоположным результатом. Если в пяти своих остальных встречах бразильцы чисто переигрывали соперников, то здесь им этого не удалось, просто удачно сложились обстоятельства. Несколько грубых промахов не разрешили англичанам ни выиграть, ни сравнять счет. А общая картина борьбы была равной.

Ни одна из команд не приспосабливалась к другой (наша беда!), разве лишь уточнила, как и полагается, роли некоторых игроков. Каждая гнула свое, благодаря чему и заставляла себя уважать. Словом, встреча в целом была исполнена чувства собственного достоинства, взаимного уважения, была соревнованием и сопоставлением разных игровых манер -аритмичной, взрывной изящной, сюрпризной бразильской и логичной, простой, элегантной, основанной на принципе «перпетуум мобиле» английской.

Не знаю, как для кого, но для меня тогда на стадионе в Гвадалахаре вопрос остался открытым. 1:0 не был тем аргументом, с помощью которого можно было перечеркнуть английский стиль. А с ним вместе и стиль некоторых других европейских команд.

Бразильцы играют прекрасно, они ни на кого не похожи. Однако футбол все же подчинен общим, обязательным для всех законам. Бразильцы – в этом их сила- восприимчивы к новым веяниям. Они постигли тайны атлетизма, не желая ни в чем уступать европейцам, освоили жесткие единоборства в отборе мяча, приняли как должное волнообразные движения всей команды от своих ворот к чужим и обратно. С другой стороны, в Мексике можно было видеть сколько угодно футбольной изощренности, той, что прежде числили за одними бразильцами, и у европейских мастеров.

Я рассказал, как забили бразильцы гол англичанам. А вот другой пример. Матч Уругвай – Западная Германия. Либуда справа навесил мяч на левый фланг. Его принял головой Зеелер и мгновенно отослал в центр, на Мюллера, а тот, стоя спиной к воротам, не стал разворачиваться, а мягко паснул назад, навстречу набегающему Оверату. И вся комбинация и завершающий удар в нижний угол были, мало сказать, точны, они были красивы, выполнены с той легкостью, которая отличает совершенное техническое мастерство. Уверен, если бы этот гол забили бразильцы, о нем бы говорили с придыханием, как об одном из футбольных чудес. Но нет, теперь не одни бразильцы могут восхищать.

Взаимные влияния как спешащие друг другу навстречу поезда. Трудно сказать, встретятся ли они или приостановятся на каком-то расстоянии (что вероятнее), но пока разные школы футбола торопятся сократить это расстояние. Им это удается.

Каким же внешне остался в памяти мексиканский чемпионат?

Чемпионаты в Швеции и Англии, странах, давно знакомых с футболом, где публику ничем особенно не удивишь, проходили спокойно, благопристойно, они вполне умещались в кольцах стадионов и были хотя и яркой, но лишь одной из многих подробностей летней жизни этих стран. Чемпионат в Мексике захлестывал улицы, будоражил целые города, он был принят там как карнавал, как повод для открытого выражения чувств.

Признаться, было странно наблюдать, как в вечер победы сборной Мексики над командой Сальвадора вся столица высыпала на улицы, как ликовали, пели, приплясывали люди, как детвора била ложками о дно кастрюль, а тысячи машин, застрявших в центре, сигналили ритмично-ра-ра-ра. Молодежь реквизировала грузовики и разъезжала, скандируя: «Ме-хи-ко!».

Оставалось недоумевать, пожимать плечами: «Сколько шума из ничего… Эко дело, обыграть слабую команду Сальвадора. Вот уж наивные люди!». Да, с точки зрения представителей так называемых великих футбольных держав этот стихийный взрыв выглядел недоразумением, каким-то массовым психозом. Но Мексика по части футбола – страна молодая, там и победу над командой Сальвадора приняли за чистую монету, простодушно сочли ее не хуже любой другой. Но в этой неискушенности и наивности было что-то трогательное, тем более что вся эта вечерняя феерия, горластая и суетливая, была вполне мирной и добродушной. И даже мелькали в ней самодеятельные режиссерские находки. Запомнилась легковая машина, на крыше которой, свесив ноги на капот, сидели три девушки в красной, зеленой и белой кофточках – живой национальный флаг Мексики…

Чемпионат приобщил еще одну страну к миру большого футбола. В те дни, где бы ни пришлось побывать, всюду можно было видеть черноволосых мальчишек, гоняющих мяч,- на полянках среди кактусов, в парке Чепультопек, у подножия пирамиды Солнца…

Мексика, страна монументальных зданий и памятников, крупной, бьющей в глаза настенной росписи, посвятила футболу удивительной красоты стадион «Ацтека». Высоченный, с отвесными трибунами, полуприкрытый легким козырьком, он гулок, как концертный зал, праздничен и величествен. Он – в честь футбола, он как его гимн. Я прогуливался по его полю, по пружинистой травке, сидел в ложе прессы, нависающей над центральной линией (лучшие места), разглядывал его снизу, задрав голову, и с самой верхотуры, где чуть кружится голова, и постоянно думал одно и то же: «На таком стадионе противоестествен, недопустим плохой, скучный матч».