Лев Филатов - Ищи борьбу всюду

Словом, игра должна сниться. Это называют сейчас фанатизмом. Мне это слово не нравится: подразумевая страстную преданность, оно содержит оттенок слепоты, ограниченности. Впрочем, дело не в термине. Суть в том, что за каждым футбольным свершением, за всем, что нас восхищает, скрываются годы тренировочного труда. И не какого-нибудь скучного, невыразительного, «черного», а обязательно одухотворенного и столь же тонкого и искусного, как и лучшие приемы, украшающие игру.

Не помню, чтобы когда-либо без уважительных причин были не в форме ну, скажем, Турянчик, Хусаинов, Крутиков, Яшин, Шестернев, Метревели, Шустиков… И это красноречивее любого очерка рассказывает о них как о спортсменах, как о людях.

Игра – это еще и образ жизни. Футбол прошлых лет наряду с прекрасными образцами оставил и весьма сомнительное наследство. В то время, когда играли меньше, когда международные встречи были редкостью, не только меньше и легче тренировались, но и вольготнее себя вели. Представления о том, что футболисту нужна «разрядка» после матча, после тренировочного сбора и никакие нарушения и излишества не способны выбить его из колеи, оказались живучими. А времена переменились, иной стал футбол, иное расписание матчей, иная трата сил и иные сроки для восстановления этих сил. Один тренер мне рассказывал: «Завтра матч, а игрок вернулся в гостиницу в два часа ночи, навеселе. Я не должен был бы его ставить, но людей в обрез, да и он стал умолять, клясться, что сыграет как следует. И, верно, сыграл, даже гол забил. Но ведь ему 20 лет, он же еще глупый. А что с ним станет лет через пять, если не поймет, не остановится?»

Как-то раз одного футболиста, заказавшего в буфете стопку коньяка, я спросил, согласуется ли это с его подготовкой к ответственному матчу. «Вполне. Я изучил опыт по этой части Суареса, Пушкаша и Ди Стефано. Главное – знать себя. Что нельзя одному, можно другому», – услышал я в ответ. В ту пору этот игрок был в расцвете сил, а спустя два года он уже не появлялся на поле.

Образ жизни выходит сейчас на первый план, становится два ли не наиболее влиятельным условием хорошей игры. Складывается новый тип спортсмена, соответствующий облику современного футбола, когда каждый матч надо вести изо всех сил, когда растет ответственность игрока и перед командой и перед зрителями, когда общественный резонанс на футбольные события многократно усилился. Речь идет не об аскетическом подвижничестве, а в первую очередь о спортивной грамотности игроков, об их отношении к принятым на себя обязанностям. Ну и, разумеется, о дисциплине.

Все это далеко не просто. Пережитки подобны репейнику. Воевать еще придется. Но время заявило, что в этом вопросе третьего не дано – «или-или».

Одним словом, игра до игры – это каждый день, каждый час, прожитый футболистом по спортивным законам.

Синонимом «команды» стал «коллектив». Оставим в стороне привычное понятие «коллективная игра», оно выражает тактическое достоинство. Команда – это еще и человеческий коллектив.

Футбол всегда являет собой чудо: одиннадцать людей, одетых одинаково, действуют как один человек. И это не хор, не танцевальная труппа, где все предопределено, поставлено заранее. Игра развивается причудливо и неожиданно, ничто не известно заранее, а тем не менее любая ситуация немедленно вызывает необходимый коллективный ответ. Так называемых стандартных положений не так уж много. Игру нельзя отрепетировать, предвидеть. Недаром тренировки заканчиваются двусторонней игрой, маленьким товарищеским, учебным матчем. Он для развития игровых навыков. Что-то повторяется в матчах, но все же каждый раз приходится решать новые задачи. И обязательно вместе, синхронно с партнерами.

Все это так, и в лучших играх царят удивительное единодушие и безошибочная согласованность.

Но приглядимся повнимательнее к рядовому матчу, особенно к той команде, у которой сегодня не идет игра. И вот мы замечаем, что один из нападающих занял пассивную позицию и стоит этаким живым укором для партнеров, которые ему не дают мяч. Два хавбека не столько играют, сколько переругиваются. Другой нападающий, пас которому оказался неточным, резко тормозит и разводит руками, показывая – вот в каких условиях ему, бедному, приходится играть! Вратарь без конца кричит на центрального защитника, и тот, расстроенный и понурый, совершает ошибку за ошибкой. Перед нами уже нет футбольного коллектива, есть разобщенные, капризные, своенравные люди, по какой-то случайности одетые в рубашки одного цвета.

В этих разных обликах команд нет противоречия. Мы видим, как надо и как не надо, а между этими полюсами уйма сложных вопросов, также входящих в игру до игры.

В команду подбирают людей прежде всего по игровым признакам. Но вскоре выясняется, что люди они разные. Не только по возрасту (35 и 17, отцы и дети!), по образованию, семейному положению, интересам, характерам, но и по пониманию футбола, по игровым вкусам, по оценке своей собственной роли в команде. И ведь надо добиться, чтобы в команде не чувствовалось ни единого шва, а все противоречия, порой и конфликты и антипатии, были забыты перед лицом общих задач. Как крайняя мера – отказ от некоторых людей по принципу несовместимости. Чаще – повседневное воспитание в духе футбольного братства, в духе клубных традиций. Игровое единство всегда дает понять, что в команде счастливо найден верный тон, которому игроки готовы охотно следовать.

Теперь представим, что впереди матч с конкретной командой. Чем заполнены оставшиеся дни?

Прежде всего – разведка, сбор сведений. С этой целью, если команда не может присутствовать на последнем матче соперников, на него выезжает один из тренеров. Казалось бы, в рамках чемпионата все клубы знают друг друга наизусть. Нет, когда дело доходит до встречи, общие соображения не устраивают. Тут входят во все детали. Составы варьируются, надо точно знать, к чему повело введение хотя бы одного нового игрока. Нужно знать, кто сегодня в какой форме, подметить слабинку, на которой можно сыграть, предусмотреть опасность.

Тренеры – всевидящие и памятливые люди. Они редко пользуются блокнотами; сидя на матче, запоминают весь матч, как гроссмейстеры шахматную партию. И, быть может, именно эти знания, скопленные годами, наблюдения, проверенные и отвергнутые практикой, память, хранящая сотни вариантов, и делают тренера авторитетным вожаком, слава к нему приходит где-то к пятидесяти.

Для меня, журналиста, на всю жизнь остались памятными уроки Михаила Якушина. Не его стратегия и концепции, а разбор частных обстоятельств, ожидающих каждого игрока в матче. Его память – это картотека, каждая реплика – точная справка. Он напутствует своих игроков примерно так: «Имей в виду, против тебя защитник, у которого с левой ногой нелады, значит, почаще играй вправо, он ошибется». Или так: «На тебя пойдет форвард, он трусоват, ноги подбирает. Сразу так себя поставь, чтобы он тебя побаивался».