Скотт Янг - Новички-хоккеисты

Северозападники бросились в ответный штурм, во что бы то ни стало стремясь отквитаться. Де-Гручи раз за разом врывался в зону противника. Бертон упустил вернейшую возможность забить гол. Вратарь гордонбелловцев распластался на льду, и Гарри хотел перебросить через него шайбу, но она пролетела выше ворот.

В последние минуты второго периода северозападники всей командой пошли в нападение, зачастую оставляя незащищенными свои ворота. Гордонбелловцы отчаянно и успешно защищались. Паттерсон, в перерыве клявший себя за пропущенную шайбу, дважды спасал ворота от неминуемого гола. Де-Гручи находился на льду почти все время, а оказавшись на скамье запасных, приставал к Реду, умоляя скорее выпустить его.

Однажды он обменялся «любезностями» с Форсайтом. Форсайт толкнул Вика на борт, однако его не наказали за это. Де-Гручи пожаловался арбитру, но, как обычно, только напрасно потерял время. И тогда Вик решил сам восстановить справедливость. Овладев шайбой, он перешел с ней в зону противника. Форсайт попытался помешать ему сделать бросок, и Де-Гручи корпусом сшиб дюжего защитника с ног. После этого Форсайт больше не становился ему поперек пути.

– Любит толкать тех, кто послабее, – фыркнул Вик, проезжая мимо Пита.

Однако северозападники пока что проигрывали. На четырехгранном табло над центром ледяного поля вспыхивали уходящие секунды. До конца игры оставалось четыре минуты. Три. Две. И тут новое нарушение, которое, казалось бы, должно было поставить заключительную точку. Вновь был оштрафован Де-Гручи. В один из прорывов он толкнул защитника рукой, и арбитр совершенно справедливо узрел в этом нарушение правил. Однако Вик пытался оспаривать решение судьи, стукнул клюшкой об лед и был наказан за недисциплинированное поведение пятиминутным штрафом. Правда, это ничего не меняло, так как до финального свистка оставалось меньше двух минут.

Гордонбелловцы возликовали. Вбрасывание происходило в их зоне, и Ред, считая, что терять уже нечего, снял обоих защитников и выпустил Пита, Бертона, Горацио Каноэ и Мартина.

Пока гордонбелловцы раскатывались по площадке перед вбрасыванием, четверо хоккеистов Северо-Западной школы собрались в кружок, и у Пита внезапно возник отчаянный план.

– Послушайте, ребята, пусть один из нас все время держится в центре. Гордонбелловцы играют в большинстве и обязательно пойдут в нападение, но все равно, пусть кто-нибудь ждет у красной линии, а тот, кто овладеет шайбой, сразу же отпасует ему.

Идея Пита была проста, но рискованна. Пас в центр мог явиться хорошей возможностью для контратаки. Команда, имеющая численное преимущество, зачастую увлекается и всеми игроками переходит в зону соперника. И если в этот момент один из обороняющихся перехватит шайбу и отдаст в центр партнеру… Пит понимал, что это может удаться только один раз. Разгадав хитрость, гордонбелловцы обязательно приставят игрока к хоккеисту, ждущему паса в центр поля.

Мартин проиграл вбрасывание, и команда Гордона Белла с криком ринулась вперед, стремясь закрепить победу. Шайба скользила по льду от одного игрока к другому. Мартин и Вождь старались перехватить ее. Сделал попытку и Пит, но, увидев, что противник застрял в их зоне, медленно покатился вдоль красной линии, делая вид, что растянул ногу.

Паттерсон отразил одну шайбу, вторую отбил прямо на клюшку противника, отразил и немедленно последовавший щелчок. Трибуны словно обезумели. Пит нервничал, понимая, что если им забьют вторую шайбу, то все болельщики станут обвинять его в том, что его не было среди обороняющихся…

И тут шайбой овладел Мартин! Он пытался выйти из зоны, но шайбу выбили у него из-под клюшки. Однако ее перехватил Бертон. Пит заметил его взгляд и развернулся, чтобы избрать скорость, когда последует пас. И пас последовал. Отличный, низом, на крюк клюшки Пита, когда он на полной скорости мчался в зону гордонбелловцев.

Зрители на трибунах повскакали с мест. Пит стремительно приближался к воротам. Никого позади. Одна мысль владела им: «Это наш единственный шанс, не спеши с броском, но и не опоздай, пусть вратарь первым стронется с места…» Он ощущал шайбу на крюке, слышал скрежет коньков догонявших его гордонбелловцев и произвел ложный замах, будто целясь в правый угол ворот, но голкипер не тронулся с места, и тогда, в падении, Пит совершил отчаянный бросок в неприкрытый верхний угол… И шайба влетела в сетку!

Пит лежал внизу под Форсайтом, который упал на него, налетев сзади. Ему показалось, что от оглушительного вопля зрителей обрушились трибуны. Глаза застилали слезы радости, и горло сжимало от сознания того, что он все сделал правильно. И затем Бертон, Мартин и Вождь грубо стащили с него Форсайта, подняли Пита на ноги, ерошили ему волосы, вопили и прыгали от счастья, а он взглянул на часы и увидел, что только восемь секунд осталось до конца игры…

Вбрасывание выиграл Пит. Мартин успел дойти с шайбой лишь до средней зоны, когда зазвучала финальная сирена.

Болельщики выбежали на лед. Полисмены метались из стороны в сторону, пытаясь сдержать орущую, кричащую, вопящую толпу. Вся команда сгрудилась вокруг Пита. Паттерсон протиснулся к нему и чуть не раздавил в объятиях. Де-Гручи вскочил со скамьи штрафников, обнял Пита за плечи, и всей командой они двинулись к выходу. Впереди шел Спунский, пробивая товарищам дорогу сквозь ликующую толпу.

В раздевалке, после того как дверь была заперта на ключ, ликование продолжалось. Ребята поспешно приняли душ и облачились в свои одежды. Толстяк метался по раздевалке, засовывая обмундирование не в те сундуки и все еще ошеломленно потирая лоб. Спунский со счастливой улыбкой помогал ему. Ред, стоя посредине раздевалки, бормотал под нос:

– Если такое происходит после ничьей, что же будет, если мы когда-нибудь выиграем?…

В течение следующих двух недель Пит, Де-Гручи и Спунский только один раз пропустили утреннюю тренировку на «Олимпике» – на рождество. У Гордонов на праздник всегда бывала елка, и вся семья до завтрака собиралась возле нее, чтобы получить и сделать подарки. Пит не мог налюбоваться часами, подаренными ему родителями, но самым замечательным сюрпризом был махровый халат, который сшила Сара. Пит и не догадывался, что Сара готовит ему такой подарок. Было еще много посылок от тетушек и дядюшек, живших в разных концах Канады.

Пит разглядывал книги, рубашки, галстуки, носовые платки и снова книги, разложенные перед ним. Какое радостное утро! Он улыбался матери и отцу. Они сидели рядышком на диване, радостно улыбаясь и держась за руки.

Отец был в новой, подаренной ему куртке, на плечах у миссис Гордон красовалась меховая накидка.