Андрей Васильченко - Нордические олимпийцы. Спорт в Третьем рейхе

Когда в Германии говорили о «насмешках американской прессы», то это не было преувеличением. Подобно тому, как немецкая пресса нападала на Луиса, так и американская пресса травила Шмелинга. «Кубик льда в плавильной печи», «выцветшая шелковая рубашка из китайской прачечной» — это были самые мягкие формы оскорблений, которые себе позволяли американские газетчики. Некоторые из них дошли до того, что сравнивали немецкого боксера с Бурно Хауптманом — преступником, похитившим сына легендарного летчика Линдберга. Кто-то говорил, что бой превратится в казнь, а потому Шмелингу надо было заготовить прощальную речь. В целом прогнозы на то, что Шмелинг был фаворитом, были явно неоправданными. В букмекерских конторах ставили только на Джо Луиса, что не могло не радовать Якобса. Лишь единицы ставили на Шмелинга. Среди них была и знаменитая актриса Марлен Дитрих.

Вечером 17 июня в Нью-Йорке пошел дождь. К утру 18 июня он превратился в форменный ливень. Но это не помешало тысячам людей устремиться к стадиону «Янки». Большинство американских утренних газет вышли под заголовком: «В каком раунде?». Никто не сомневался в победе Джо Луиса, ставки делались на то, в каком раунде он уложит Черного Гусара. Шмелинг и Луис встретились перед взвешиванием в 12 часов 30 минут. Пожали друг другу руки. По очереди взошли на весы. Выяснилось, что Луис весил 89,8 килограмма, а Шмелинг — 87,1. После этого им были даны рекомендации воздерживаться от нападок и ругани. «До встречи вечером, Джо», — сказал Шмелинг своему противнику. И именно в этот момент оба оказались запечатленными на фотографии. Многие из наблюдателей отмечали, что Джо Луис выглядел неуверенным. Он избегал взгляда Макса Шмелинга, который улыбался и шутил. Все это никак не походило на «казнь» немецкого боксера. «Палач» словно пребывал в полусне.

Всего на бой Шмелинга и Луиса было продано около 39 тысяч билетов. Тем страннее выглядели трибуны, на которых можно было заметить пустующие места. Уже потом делалось предположение, что билеты были скуплены спекулянтами, которые так и не смогли их распространить. Были и более экзотические версии: якобы большую часть билетов скупили еврейские бизнесмены и не намеревавшиеся их распространять, так как это было разновидностью бойкота предстоящей Олимпиады.

С поединка между Шмелингом и Луисом было решено веста прямой радиорепортаж. Принимая в расчет, что американская публика была очень впечатлена передачами Клея Маккарти, то именно ему было поручено освещение боя двух боксеров. На практике это означало, что только в США репортаж должны были услышать около 6 миллионов человек. Это было приблизительно вдвое больше, чем слушали репортажи со съездов демократической партии. И в пять раз больше, чем услышали прощальную речь короля Эдуарда VIII. Кроме этого к действию были подключены телеграфные агентства. По всей стране создавались специальные площадки, на которых люди могли слушать сообщения с «поединка века». Специальные радиоприемники устанавливались в музыкальных павильонах, на открытых площадях, в фойе отелей, на вокзалах. Кроме этого громкоговорители были установлены вокруг самого стадиона «Янки».

В Европе передачи должны были вестись в Англии, Испании и Германии. Германия находилась, наверное, в самом невыгодном положении. Бой должен был начаться в 3 часа ночи по берлинскому времени. Но это не помешало ретранслировать репортаж на множество крупных городов: Берлин, Бреслау, Гамбург, Кёльн, Кенигсберг, Лейпциг, Франкфурт, Штутгарт, Саарбрюккен. Всего же у «народных приемников», которыми жителей Германии за годы правления снабдили национал-социалисты, собралось около 30 миллионов немцев. В Кляйн-Люкове, городке, где родился Макс Шмелинг, несмотря на все административные запреты и правила, трактиры не закрывались на ночь. Среди слушателей был и Гитлер, который провел радио к себе в купейный вагон, а потому мог следить за боем по пути из Берлина в Мюнхен.

Как уже говорилось выше, супруга Макса Шмелинга Анни Ондра осталась в Германии. Ей была оказана неслыханная «милость». На прослушивание репортажа к себе в квартиру ее пригласили Йозеф и Магда Геббельсы. С того момента как Шмелинг отбыл в США, чтобы уже там готовиться к поединку, Анни по меньшей мере четыре раза встречалась с министром пропаганды. Геббельс как-то записал в своем дневнике: «Мы с ней беседовали и смеялись. Она восхитительно наивна». Когда Агаш Ондра должна была слушать репортаж в квартире Геббельсов, то это событие должен был запечатлеть специально приглашенный фотограф. Перед началом боя германское радио решило устроить так называемую ночь боксеров. Несколько часов кряду читались спортивные стихотворения, ставилась музыка из фильмов, где играла Агаш Ондра, не раз звучала песня «Сердце боксера» в исполнении самого Макса Шмелинга (эта песня прозвучала в фильме с его участием «Любовь на ринге»). Каждые полчаса следовало объявление: «Сегодня ночью мы станем свидетелями боя между Луисом и Шмелингом, который произойдет на стадионе «Янки». Каждый немец обязан бодрствовать в эту ночь, чтобы поддержать Макса, который за океаном в поединке против негра пытается продемонстрировать превосходство белой расы». Но большинство германских любителей бокса предпочитали не слушать предваряющую репортаж программу, они просто ложились спать, намереваясь проснуться к началу боя по звонку будильника. Поскольку было жаркое лето, то большинство окон в домах было открыто настежь. Позже немецкие газеты сообщали о «симфонии звонящих будильников», так как улицы многих городов просто утонули в звоне.

Но вернемся в Нью-Йорк. После обязательных приготовлений и объявлений, сделанных рефери Артуром Донованом, в 22 часа 6 минут над стадионом «Янки» прозвучал звук гонга. Начался «поединок века». В первом раунде казалось, что удача была на стороне Луиса, он смог провести серию длинных ударов, один из которых все-таки достиг своей цели. Глаз Шмелинга стал заплывать, наливаясь багрово-синим цветом. Однако, как и предвидел Шмелинг, Луис плохо держал оборону от короткого удара правой рукой в голову. Впервые американские зрители увидели, что Луис не поверг своего противника на пол в самом начале боя. Многим не верилось, что Шмелинг мог быть равносильным противником. В первом же раунде Луис, который и до этого изрядно нервничал, вошел в бешеный клинч, но не смог пробить оборону Шмелинга. Позже журнал «Ринг» в поиске оправданий сообщит, что Луису надо было выждать год после того, как он сочетался браком. Но если принимать в расчет, что Луис женился не накануне боя, а за десять месяцев до этого, то подобного рода советы выглядят по меньшей мере нелепо. На самом деле впервые за последние 14 поединков Луис встретил боксера не только равного по силам, но и превосходящего его в технике боя. Ситуация стала меняться уже во втором раунде. Шмелинг в полной мере воспользовался слабостью обороны Луиса. Короткий удар правой попал в подбородок. Луис на секунду замер, словно не веря, что он пропустил удар. Нельзя сказать, что в последующих раундах преимущество было исключительно за Шмелингом, он пропустил еще несколько ударов: глаз и вовсе заплыл, а кроме этого ему иногда приходилось сплевывать кровью. Но в 4-м раунде Луис пропустил еще один удар, и это стало началом конца. Луис пошатнулся и упал. Артур Донован стал вести отсчет до десяти.