Борис Майоров - Я смотрю хоккей

Сегодня полдня бродил по городу, прощался: послезавтра в девять утра домой.

Заодно надо было выполнить слезную просьбу знакомого болельщика — купить лыжную мазь под названием «эксилит». Исходил безрезультатно пешком полгорода — нигде нет, ни в одном магазине. Финский сфикс есть, а шведского эксилита нет. А ведь скажешь дома, что чего-то не достал в Стокгольме, не поверят. Как это так: «Там, у них (Райкин замечательно эти слова говорит, да еще рукой жест такой в «их» сторону делает), и вдруг нет. Быть такого не может…» Оказывается, может.

Днем игрался единственный матч Швеция — США. Игра получилась занимательная. Шведы выиграли 10:4.

Вечер провел с болельщиками.

Можно сказать, всю свою сознательную жизнь я прожил в спорте, но так и не могу до конца понять сущность этой загадочной болезни. Болезни, которой больны футбольные и хоккейные болельщики. В детстве и юности все мы подвержены каким-нибудь страстям — марки, животные, монеты, гербарии. Но у подавляющего большинства все это проходит с возрастом. Футбольная и хоккейная «болезни» не покидают миллионы людей до глубокой старости. Число фанатиков театра, кино, меломанов, библиофилов ничтожно по сравнению с числом болельщиков. Для меня это непостижимая тайна — откуда берут время инженеры, рабочие, школьники, служащие, студенты, если надо прибыть в любой час дня и ночи на игру или тренировку «своей» команды. И откуда они все знают?

Мы поздно вечером возвращаемся из поездки, и, прежде чем распустить нас по домам, тренер предупреждает:

— Завтра тренировка в Сокольниках.

К назначенному сроку подхожу ко входу на каток, и там толпится уже не менее двух сотен ожидающих начала нашего занятия. Большинство из них я знаю в лицо — они из года в год, зимой и летом, следуют за нами повсюду, где бы ни назначена была наша очередная игра или тренировка. Иногда я с удивлением узнаю знакомое лицо перед входом на стадион где-нибудь в Горьком, Ленинграде или Свердловске.

…Это может случиться до или после матча, до или после тренировки, в Лужниках, на «Ширяевке», в Сокольниках или ЦСКА, днем, утром или вечером — место и время действия могут меняться. Но стоит хмне остановиться, встретив знакомого, и я точно знаю, что случится дальше. Это повторялось тысячу раз. О чем мы разговариваем — тоже неважно. Но спустя пару минут метрах в десяти от нас соберется довольно солидная группа людей. Они будут молча и недвижимо стоять некоторое время на почтительном отдалении от нас. Мет, они затем не разойдутся. Просто они сделают два-три шага вперед. Потом еще, еще… Спустя десять минут мы уже стоим в тесном кольце молчаливых и не пропускающих ни одного нашего слова слушателей. Они могут простоять там сколько угодно, простоять до тех пор, пока мы не распрощаемся. И тогда разойдутся так же молча. Что они узнали? Что нужно им было от нас? Мы ведь не произнесли ни слова о хоккее… Ничего не понимаю.

В этой страсти нет ничего от корысти в общепринятом смысле этого слова. Скорее наоборот. Как сказал Остап Бендер, «Время, которое мы имеем, это деньги, которых мы не имеем». А времени у болельщиков уходит уйма — целые годы.

Но и «рыцарями чистого спорта» болельщиков тоже не назовешь.

Гроссмейстер Тигран Петросян играл свой последний матч со Спасским и был в трудном положении. Чемпионская корона уплывала в другие руки. Каждый свободный час был у него на счету: чтобы проанализировать отложенную партию, подготовиться к следующей, не хватит и суток. Но на все футбольные и хоккейные матчи «Спартака» он являлся аккуратнейшим образом. И после матча не спешил домой. Ему еще надо было во всех подробностях обсудить со знакомыми детали этой игры, прогнозы на ближайшее будущее, выяснить, хорошо ли чувствуют себя спартаковцы, как дела у их главных конкурентов…

Вот вам типичнейший пример этого «корыстного бескорыстия» болельщика. Для своей команды он пойдет на любые жертвы. Но только для своей. Он не бросит важных дел ради интереснейшего матча «чужих» команд, но отложит самое неотложное свидание, чтобы посмотреть на «своих», даже если играют они с заведомым аутсайдером.

Мой приятель, горьковский журналист, рассказывал мне о своих земляках — знаменитых физиках, профессорах, докторах наук — сотрудниках НИРФИ, крупнейшего радиофизического института, которые все, как один, — хоккейные болельщики. Стадион автозавода, где проходят матчи горьковского «Торпедо», находится примерно в часе езды от центра города. Места там ненумерованные, и, чтобы занять удобное, надо приехать не менее чем за час до начала матча. Да сама игра длится два часа. Да обратный путь. Да мороз иногда доходит до 30 градусов. Но всякий раз с пунктуальностью истинных представителей точной науки ученые НИРФИ проделывают этот тернистый путь. Но вот что интересно. По словам того же журналиста, бывая в командировках в Москве, они не успевают — находятся другие дела — попасть на центральный матч чемпионата в Лужники. Времени не хватает? Да нет, не играет «их» команда — горьковское «Торпедо».

Меня трогает в болельщиках их страстное и искреннее желание принести какую-то пользу, помочь своей команде, сделать для команды, для игроков, для тренеров что-то хорошее. И остается только склонять голову перед изобретательностью, которую при этом проявляют болельщики.

У нас в «Спартаке» каждый игрок знает персонального пенсионера Василия Степановича Рощина. Он из тех, кому известны часы всех наших тренировок, кто не пропускает ни одного нашего матча. При этом он никогда не клянчит пропуск или билетик по блату. Он честно выстаивает в очередях сам. Но это к слову. Знаменит он другим: своими беседами.

Скажем, узнав, что я собираюсь жениться, он долго расспрашивал меня о Гале, о гом, как я представляю себе будущую нашу жизнь.

— Смотри, — закончил он нашу беседу. — Главное, чтобы не была жена домашней собачкой.

Этот разговор состоялся давно, но видите, я его запомнил. Наверное, из-за образного выражения «домашняя собачка». Употребил Василий Степанович его не случайно: к каждой своей «душеспасительной» беседе он серьезно готовится.

Мы уж с ним давно не беседовали. Видно, за меня он спокоен: взрослый, женился, остепенился. А за разговором с молодыми застаю его часто.

Недавно я познакомился с инженером Леонидом Шепшелевичем. Он узнал, что я начал писать книгу, и принес мне толстенную папку, битком набитую вырезками из наших и иностранных газет и журналов. Все эти вырезки посвящены мне. Он собирал их десять лет и вот принес: может, что-нибудь пригодится для книги.

У нас есть болельщики, которые по собственной инициативе ходят по всем московским стадионам и высматривают способных мальчишек. Обо всех своих находках они докладывают спартаковским тренерам. Не всегда их оценки оказываются безошибочными, но с некоторых пор тренеры прислушиваются к сообщениям этих самодеятельных агентов очень внимательно. Да и как же иначе? Это они нашли нам Сашу Якушева — он теперь игрок сборной страны — и Гену Крылова, одного из лидеров молодежной сборной.