Илья Мельников - Харламов, Третьяк, Гретцки – трое великих хоккеистов мира

Владислав Третьяк с детства был влюблен в спорт, он бегал кроссы, катался на коньках, играл в волейбол и футбол, прыгал с вышки, становился на лыжи, занимался акробатикой, гимнастикой, преодолевая страх прыгал с пятиметровой вышки. И за чтобы он не брался везде хотелось ему быть первым. Однажды маленький Владик сказал маме: «Обязательно буду чемпионом». «Спортсменом»– поправила она. «Нет, только чемпионом!». Спустя годы Вера Петровна и сын вспоминали этот разговор с улыбкой.

В 11 лет Владислав начинает заниматься хоккеем в хоккейной школе ЦСКА на Ленинградском проспекте, куда пришел вместе с ребятами, мечтающими стать хоккеистами. Тренеры проверяли умение ребят кататься на коньках, прежде чем взять их на тренировки, особенно умение кататься задним ходом. Владислав умел кататься задним ходом не плохо и был отобран в числе других четырех ребят и принят в знаменитый клуб. Вначале Владислав играл нападающим и ему очень хотелось получить хоккейную форму, которой на всех не хватало. В то время не было вратаря и он подошел к тренеру Виталию Георгиевичу Ерфилову и сказал, что если ему дадут настоящую форму, он будет вратарем. Так Третьяк получил свою первую настоящую форму и затем в течение 15 лет оставался бессменным вратарем номер один ЦСКА и сборной страны, игру которого всегда отличала высочайшая надежность.

Молодым перспективным игроков летом 1967 года заинтересовался тренер ЦСКА Анатолий Владимирович Тарасов. Так Третьяк начал заниматься с профессиональными игроками и очень гордился, что он живет в пансионате ЦСКА, что ему разрешают переодеваться в раздевался рядом со знаменитыми хоккеистами.

Потом команда уехала на юг, и Владислав вернулся в команду юношей. Играл он под номером «20». Вскоре со своей командой Владислав Третьяк стал чемпионом Москвы, получив приз лучшего вратаря. В сезоне 1968/69 годов он дебютировал за ЦСКА в матче против «Спартака».

В 1969 году тренер ЦСКА Анатолий Владимирович Тарасов настоял на том, чтобы семнадцатилетнего Владислава Третьяка включили с состав сборной страны по хоккею. Свой выбор Тарасов пояснил необычайной работоспособностью, старательностью Третьяка и фанатичной преданностью хоккею. «Вы думаете, играть в хоккей сложно? – спрашивал Тарасов. И сам же отвечал: играть легко. Тренироваться тяжко!» Тренироваться так, чтобы от нагрузки тошнило, каждый день, 1350 часов в год.

«С этого дня вся моя жизнь пошла по-другому, – пишет Владислав Третьяк. – Тарасов поставил перед собой цель: сделать Третьяка лучшим вратарем. («Лучшим в стране?» – спросил я. Анатолий Владимирович с недоумением посмотрел на меня: «В мире! Запомни это раз и навсегда»). И мы начали работать. Сейчас мне порой даже не верится, что я мог выдерживать те колоссальные нагрузки, которые обрушились тогда на мои еще не окрепшие плечи. Три тренировки в день! Какие-то невероятные новые, специально для меня придуманные упражнения… На занятиях десятки шайб почти одновременно летели в мои ворота, и все шайбы я старался отбить. Все! Я играл в матчах едва ли не каждый день – вчера за юношескую команду, сегодня за молодежную, завтра – за взрослую. А стоило мне пропустить один гол, как Тарасов на следующий день спрашивал: «Что случилось? Ну-ка, давай разберемся». Если виноват был я, а вратарь почти всегда «виноват», то неминуемо следовало наказание: все уходили домой, а я делал, скажем, пятьсот выпадов или сто кувырков через голову. Я мог бы и не делать – ведь никто этого не видел, все тренеры тоже уходили домой. Но мне и в голову не приходило сделать хоть на один выпад или кувырок меньше. Я верил Тарасову, верил каждому его слову. Наказание также следовало, если я пропускал шайбы на тренировке. Смысл, я надеюсь, ясен: мой наставник хотел, чтобы я не был безразличен к пропущенным голам, чтобы каждую шайбу в сетке я воспринимал как ЧП.

Тренер постоянно внушал мне, что я еще ничего собой не представляю, что мои удачи – это удачи всей команды. И тут я безоговорочно верил ему. И думаю сейчас, что если бы было иначе, то ничего путного из меня бы не получилось. Тарасову я обязан многим. Он был для меня вторым отцом, этот удивительный человек, которого канадские профессионалы называют «патриархом русского хоккея».

За всю свою спортивную карьеру Владислав Третьяк не пропустил не одной тренировки, даже если на его пути встречались неудачи, он не раскисал, а продолжал упорно делать свое дело. Психологическую устойчивость вырабатывал не менее последовательно, чем уникальную и совершенную технику. За время роста и совершенствования спортивных способностей Третьяка в мировом хоккее происходили значительные перемены: была разрешена силовая борьба по всему полю, в моду вошли клюшки с загнутыми крюками, отчего броски стали гораздо хитрее и сильнее, возросли скорости, больше борьбы стало завязываться на пятачке у ворот, агрессивнее стали форварды, идущие на добивание, хоккей стал динамичнее и острее. Для такой динамичной игры требовался вратарь с молниеносной реакцией и виртуозной техникой, умеющий предугадать различные комбинации соперника. Такого вратаря ждали в мировом хоккее и им стал Владислав Третьяк.

В 1970 году Владислав Третьяк принят в состав сборной СССР на чемпионат мира в Стокгольме, и впервые стал чемпионом мира. С 1971 года он становится основным вратарем сборной. Чемпионат мира 1971 года в Швейцарии запомнился нестандартным ходом тренера Анатолия Тарасова. Желая поддержать команду, которая сначала вела в счете 2:0, а потом начала проигрывать, он перед самым выходом на лед сел на скамейку и будто бы для себя запел: «Это есть наш последний и решительный бой…» У хоккеистов глаза сделались влажными. Ничего и не надо было больше говорить, команда рвалась на лед и выиграла со счетом 6:3! Вратарю команды не было и девятнадцати лет.

В 1972 году Владислав Третьяк впервые стал олимпийским чемпионом, на Олимпиаде в Саппоро. Он был самым молодым хоккеистом – чемпионом. В 1972 году Третьяк завоевал серебро на чемпионате мира.

Владислав Третьяк был первым вратарем из хоккейной команды Советского Союза которому довелось встретиться с зарубежными хоккеистами, которые считались профессионалами высокого класса и находились на недостижимой высоте. Тогда еще никто и не догадывался, что Владислав Третьяк станет одним из главных участников матчей советских хоккеистов с канадскими профессионалами и событие тех лет станут на долгие годы важнейшими событиями хоккейной жизни.

Когда еще только шли переговоры о матче между командами Советского Союза и НХЛ, представитель одной из торговых канадских фирм в Москве, интересовавшийся советским хоккеем сказал, утешая: «Думаю, что счет 0:8 во встрече с любым клубом НХЛ будет для вашей сборной почетным…» Конечно, перед поездкой в Канаду волновались и наши хоккеисты, и тренеры и миллионы болельщиков.