Наталья Степанова - 9000 заговоров сибирской целительницы. Самое полное собрание

Вам потребуется одна свечка, оставшаяся после отпевания умершего. Достаньте также вещь, в которой умер какой-нибудь человек.

Из этой вещи вытяните нитку и перетяните ею отпевальную свечу. Место, которое следует перетянуть, должно быть внизу свечи ровно на один палец. Если вам непонятно, попробую объяснить подробнее. Приложите свой палец к свечке, но не там, где у нее фитиль, а внизу. Размер вашего пальца укажет вам место, где следует завязать нитку. Завязывайте ее так, чтобы нитка сильно врезалась в воск свечи.

В три часа ночи разденьтесь до исподнего белья. Если обряд делает женщина, то на ней должна быть ночная сорочка на голом теле. Если мужчина, то он должен быть в своем нижнем белье, причем вся одежда должна быть ни разу не стиранной, то есть новой. Женщина распускает волосы и снимает с себя все украшения. У мужчины тоже не должно быть на руках колец. Поднимите руки вверх и опустите. Правой рукой коснитесь лба, области сердца и делайте над упокойной свечой пассы, то есть водите ладонью над пламенем свечи, сперва по часовой стрелке, затем против. После этого скрестите обе руки на груди, выражая всем своим видом покорность и мольбу. Четко, не запинаясь и не прерываясь, начинайте читать заклинание против своего врага. В случае, если вы запнетесь на слове, поперхнетесь слюной или раскашляетесь, нужно погасить свечу, перекреститься и сказать: «Аминь». Продолжать ритуал нельзя, так как он будет бесполезен. Следует знать, что в момент чтения заклинаний рядом никогда не должно быть живых существ: людей (любого возраста), кошек, собак и певчих птиц. А вот слова заклинания против вашего врага:

Я, сотворенная по образу и подобию Божьему,

Наделенная разумом, обаянием, слухом и зрением,

Имея час рождения, имею и час тления.

В этот день, в этот час, в эту минуту

Вызываю я и заклинаю все подземные власти:

Князя Примока, герцога черной власти Лишака,

Министра адского царства,

Царя темного государства,

Его слуг и всех подземных властей,

Сатану, черта и малых чертей.

Придите с миром, невидимые,

Неслышимые, и встаньте в ряд.

Пусть ваши очи меня не зрят,

На меня (имя) не глядят.

Слушайте меня и повинуйтесь!

Заклинаю вас всех живым, вечным Богом,

Его светлым царством

И святым пологом.

Пусть ваши действия воздух колеблют, шатают

И никому, кроме моего врага, не мешают.

Вы встаньте строем, высоко полетите

И убийцу проклятого найдите.

Вы по Божьему миру веками летаете,

Всех живых поименно и мертвых знаете,

Найдите среди тьмы людей одного,

Убийцу и врага моего.

И как с веками мир стихии распадается,

Вода в морях то прибывает, то испаряется,

Огонь горит и потухает, земля дрожит и прекращает,

Гора то падает, то растет,

Младенец народится, а старик умрет,

Ум мудреца многого достигает,

А как умрет, то тленом пропадает.

Зима сменяется весной, жара кончается с зимой.

Ничто не вечно под луной.

А вы, слуги ада, живете,

Людей вводите в грех и в аду кровь их пьете.

Так сослужите же службу и мне,

Божьей рабе (имя).

Как только вы врага моего найдете,

То тут же его к себе возьмете.

Пейте его мозг, рвите ему живот,

Раздерите от виска до виска его поганый рот.

Жилы его тяните, сердце ему скребите

И его на тысячу кусков раздерите.

Летите! Ступайте!

Приказ мой немедленно выполняйте.

Абара! Бара! Ара! Ра!

Аминь. Аминь.

Аминь.

После слова «аминь» сразу же погасите свечу. Утром отвезите эту свечку на могилу человека, которого убил ваш враг. Зажгите ее и уходите. С этого мгновения враг ваш приговорен, никто и ничто ему не поможет.

Из письма:

«Уважаемая Наталья Ивановна, я живу в пятиэтажном доме, и соседи, которые живут над нами, регулярно нас затапливают. Мы устали делать ремонт, и все это очень сильно нервирует. Когда мы поднимаемся к ним, чтобы сказать, что у нас опять с потолка течет вода, нас по всякому матерят и проклинают. Семья эта неблагополучная, пьяницы, и с ними в подъезде никто уже не связывается, но мы вынуждены с ними говорить, так как с потолков у нас из-за них льется вода. Теперь они стали плевать нам на дверь, и когда мы возвращаемся с работы, то вся наша дверь в харкотинах. Жена вытирает и плачет. Я мужчина, отец семейства, не могу же я не вступиться за свою жену, а они нагло смеются и говорят: “А ты докажи, что это наши харкотины, возьми их на анализ!” Обращались мы и к участковому, но он мне сказал: “Я вам сочувствую, возьмите и купите камеру на входную дверь и сделайте видеозапись, и увидите, кто на нее плюет”. Мы установили видеоглазок, а к нему записывающее устройство. Придя домой, я в очередной раз увидел харкотины и прилепленный к двери окурок. Просмотрел запись, и она показала, что все это творят соседи сверху, как мы и думали. Но что толку от нашей пленки, участковый сказал: “Несите ее в суд, им дадут штраф за хулиганство!” В общем, мы в глупом и ужасном положении. Моя жена стала болеть, то ли на нервной почве, толи от их проклятий. Подскажите, как жить нормальным людям с такими злыми и наглыми людьми?..»

Людей, которые творят зло, выкуривают с их места так же, как и тараканов, но делается это специальным словом, а не дихлофосом. Ко мне как-то приезжали люди из одного села, сразу несколько человек. Так вот, эта делегация приехала ко мне за много километров, чтобы я им помогла в их беде.

Началась их беда с того, что в их поселке купила дом женщина двадцати семи лет, и с первого же дня в ее доме начались гулянки и попойки. Причем она собирала к себе и ребят четырнадцати – семнадцати лет, и все у нее пили пиво и самогон. Из окон ее дома постоянно раздавался мат, она сама материлась и учила несовершеннолетних. Крутила для них порнографические фильмы и спала по очереди со всеми подряд. Ее не смущал возраст тех, с кем она спала, – юнцы, старики, ей было все равно. Все село стояло на ушах, она лезла в буквальном смысле в чужие постели, и все постоянно из-за нее дрались. Мужики тащили из дома ей картошку, кур, яйца и вещи, так как она ставила им условия: ходи, но не с пустыми руками. Дело дошло до того, что она спала сразу и с сыном, и с отцом из одной семьи.

Пошел к ней местный участковый по заявлению, и сам у нее остался на три дня. «А ведь раньше, – говорили мне рассказчики, – село у нас было дружное и веселое. Все друг друга выручали во всем, а если кто строился, то делали это всем миром».