Николай Пилигрим - Алкоголизм – симметричный ответ! Опыт освобождения от алкогольной зависимости

Тогда еще я не знал о необратимости этого страшного заболевания – достигнутая точка алкогольной деградации личности никогда не откатывается назад. Никогда! Об этом будет сказано дальше, а пока я вдоволь поэкспериментировал, пытаясь наладить «нормальный» процесс пития: водку с пивом не мешал, менял размер порций, последовательность вкушения разных спиртных напитков, время между употреблением, искал «правильных» собутыльников, пил только на повышение градуса и т. п. Но каждый раз хитрый змий легко просчитывал мои действия и даже намерения на шаг вперед, я неизменно терпел фиаско и срывался в очередной запой.

Если я пробовал не пить, он опять надевал маску своего парня, я почему-то легко верил в его дружеские намерения и жестоко напивался снова. Почему? Потому что «обмануть того не трудно, кто сам обманываться рад». Это как играть в шахматы с самим собой. Я убеждал себя, что я за белых, но черные знали все замыслы еще в самом зародыше развития атаки. И наступал момент, когда я «предавал своих» и тихо двигал белую фигуру на предательскую клетку – под удар черного ферзя.

Это был такой изощренный самообман – напьюсь все равно, но сымитирую отчаянное сопротивление. Чтобы самому себя не считать предателем, и чтобы окружающие восхитились красотой партии, разнообразием комбинаций и остротой атак. Замрите, ангелы, смотрите – я играю! Да что-то ангельских аплодисментов не было слышно. Сложив крылышки и свесив ножки с облаков, они молча наблюдали сверху с тихой грустью, любовью и пониманием. Они ничем не могли помочь, пока я не обращался к ним за помощью, такие правила игры. Это был мой бой, я принял вызов и по своей воле вступил в смертельный гладиаторский поединок с его подлейшеством – «зеленым змеем». Ангелы – лишь сочувствующие зрители, неравнодушные болельщики, не более.

В периоды похмельных мук приходило ощущение надвигающейся катастрофы и безысходности. Снились мутные удушливые сны. Иногда они имели схожие сюжеты, выстраивались в связные многосерийные мистические триллеры. Обычно у меня в этих видениях была роль жертвы, которую вот-вот схватят монстры и утащат в черную холодную воду, в подземелье, куда-то туда, где очень темно, зябко и страшно. Просыпался с готовым выскочить из груди сердцем, в липком поту, в отчаянии и страхе.

Наступил второй этап употребления, период навязчивого, перетекавшего из сна в явь и обратно кошмара, который уже был бесконечно далек от романтики «вина и роз». Я больше не чувствовал вкуса и эстетического наслаждения от употребления. Лишь бы побыстрее влить в себя спиртосодержащую жидкость, а где, с кем, о чем говорить – это уже не главное. Короткие и емкие тосты придумывались с ходу, прямо в момент поднятия рюмки. Они все чаще напоминали известную здравицу Полиграфа Шарикова: «Ну, желаю, чтобы все…»

Многословные тостующие и их витиеватые речи за столом подбешивали. Эти говорливые «неумельцы пить», казалось, мне назло, несли околесицу и затягивали и без того томительную паузу между двумя последовательными возлияниями. «Держать градус» комфортного общения уже не получалось. Через час после начала банкета я переключался в неадекват – не попадал в тосты, сбивал ритм и градус куража веселящейся компании, тяготил окружающих. Наконец до меня дошла очевидная в своей простоте мысль – собутыльники только мешают. Если пьешь один, то где-то там, примерно на треть от дна водочной бутылки срабатывает невидимый переключатель. Это не выражается словами, но становится что-то понятнее, яснее, уходит то, что тяготит. Растворяется.

Вот оно, это слово – растворяется! Похоже, в растворении и есть глубинная сущность употребления. Спирт сперва растворяет негатив, барьеры с людьми. К сожалению, очень сильный растворитель, или даже не очень, но действующий длительное время, растворяет и сосуд, в котором его содержат, и помещение, в котором этот сосуд хранят. В первую очередь быстро растворяются важные атрибуты человеческой личности: здоровье, совесть, отношения, карьера, деньги, надежды, мечты… Распадается на атомы вся жизнь, если сумел «схватить» настоящий смысл приема алкоголя, который со временем безжалостно и неумолимо забирает все.

Дорогой ценой приходится платить за понимание сути пития. Состояние «просветленности» ускользает, и для его достижения допинговать требуется чаще и больше. Потом и вовсе «нирвана» становится недостижимой, а на смену приятным ощущениям приходит беспощадная, кошмарная, неутолимая ничем, кроме спиртного, свинцовая тяга, которая набирает мощь от запоя к запою и превращает жизнь в кромешный ад.

Спиртное дома стоять уже не могло. Под предлогом ведения здорового образа жизни, на фоне непроходящего недомогания я выпил все привезенные из деревни хранившиеся в темных шкафах лекарства на самогоне – настойки прополиса, красного перца, одуванчика, лопуха, который в общем-то предназначался изначально для втирания в голову. Настоящей находкой была настойка боярышника из аптеки, которой я долго и творчески «лечился».

Наконец я прекратил обманывать себя и стал вполне осознанно обманывать окружающих, тщетно пытавшихся изменить мой лихорадочный образ жизни. Я начал делать по всей квартире заначки. Это была непростая задача – обеспечить непрерывность приема алкоголя путем планирования и организации доступа к спиртному по мере необходимости, в условиях: противодействия родственников, каверзно отыскивающих мои «нычки» и выливающих их в раковину; «неудобного» режима работы магазинов (ночью закрыты); периодического отсутствия денег… Так тянулось пару лет, а трагичный финал этапа именовался предельно коротко, емко и точно – ДНО.

Третий этап можно назвать паническим бегством от алкоголизма. Хорохорясь, я улепетывал, подгоняемый страхом сорваться. Этот этап начался в сообществе анонимных алкоголиков и был интересен тем, что я как-то сохранял трезвость, посещая собрания. Группа невероятным образом, но вполне реально на время убирала тягу. Там никто никого не принуждает – твое дело, ходить или не ходить, работать по программе или нет, пить или не пить. Пивной ларек всегда через дорогу, жизнь твоя, хозяин ты, живи как хочешь.

Быстро стало понятно, что сообщество АА точно не секта, не финансовая пирамида, опасности никакой. При этом возможности там открываются огромные. Свидетельством этого были люди на группах с разными сроками трезвости – от суток до двадцати и более лет. Они называли свою трезвость выздоровлением и связывали ее только с Богом и сообществом. Трезвые лица, ясные глаза, живой неподдельный интерес в вопросах, продуманные искренние выступления. Понятно, что не врут, им это незачем. Да и факты собственной биографии, которые они приводили в своих высказываниях, явно не относятся к тем, которыми можно гордиться – таким обычно не хвастаются. Скорее эти сведения вызывают доверие.