Ольга Корелова - Крестьянская семья. Попытка заглянуть в прошлое

© Ольга Корелова, 2020

ISBN 978-5-4496-8253-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Дерево держится корнями, а человек – семьей», – под этим можно понимать и преемственность поколений. С помощью преемственности из рода в род передаются семейные традиции, культурное прошлое, духовные ценности, трудовые навыки. Это невидимая связь между потомками. Преемственность поколений – это нить, которую нельзя разрывать, это связь, которую надо поддерживать. (Яковлев В. П.)

Опираясь на исторические данные о жизни крестьян в Царской, дореформенной России примерно XVIII – XIX веков, была написана эта повесть. Конечно, нельзя в полной мере назвать ее исторической, это – художественное произведение. Акцент делался только на семейные отношения. Была просто сделана попытка хоть немного приблизиться к жизни наших сродников того времени в крестьянской среде и осмыслить ее с нравственной стороны.

В книгу также вошли картины выдающихся художников XIX – XX в., живущие отдельной жизнью. Они изображают жизнь и облик русских людей того времени и говорят нам о многом. Всмотритесь в них внимательно, это – наше достояние, наследство, как и народная мудрость, дошедшая до нас через глубину веков и выраженная в русских народных пословицах и поговорках.

Александр В. Маковский «Крестный ход на Флора и Лавра»

Федот В. Сычков. Трепание льна. Дореволюционная открытка.

Норвежский художник Ян Экенес «Женщины стирают» 1891 год.

Витославицы. Крестьянская изба, 19 век.

«Праздник скоро, – думал отец, глядя на подтаявший снег. – Пасха Господня ранняя. А на душе ходят тучи черные. Ну что же мне, окаянному, делать? Единственная дочь моя тяжко больна, еле жива.»

Иван Сергеевич жил вместе со своей женой Евдокией Семеновной и единственной дочкой Полюшкой в небольшой избе рядом с густым лесом на краю русской деревни Залесье. Жителей здесь жило не так много и все друг друга знали, ходили друг к другу в гости, а, бывало, и звали на помощь: сено, зерно убрать, избу построить или еще в какой-нибудь работе подсобить. Жили все небогато, ячменного хлеба, бывало, не хватало, особенно по весне. Но трудились честно, своими руками добывали себе и пропитание, и одежду, обустраивали свое жилье. От того и унывать им было некогда.

В. М. Васнецов «Крестьянин Владимирской губернии» 1883 г.

Скотинка тоже водилась в каждом доме: коровушки, либо козочки, овечки с ягнятами, свинки с поросятами, петухи да курочки. Да и лошадь была почти в каждом доме. Она – первая крестьянам помощница. А и как без нее? Ведь для посева надо поле вспахать, картофель окучить, удобрения, дрова и сено привезти? И… много еще чего. В любом трудном деле лошадка выручала крестьянина. Были годы урожайные, когда амбары были полны зерна, но бывали и голодные годы.

Долгими зимними вечерами и по весне, когда полевых работ не было, женщины пряли, да ткали, шили и вышивали одежду на семью. Мужчины занимались разными реме'слами: плели лукошки, короба, лапти – теплую непромокаемую обувь для зимы и для лета, выстругивали посуду и домашнюю утварь, изготовляли из дерева мебель. Часто ходили на рыбалку, охоту, а кто мог – в город на заработки (больше – по плотническому делу, к которому привыкали с детства).

Е. А. Покровский «Крестьянские дети зимой» 1884г.

Ребятишек в каждом доме было предостаточно. Да и как же им не быть, когда в доме не одна и не две, а чаще – три, четыре и пять семей жило, три поколения? Да и как не рожать детей, когда сам Господь человека в мир посылает. Ну и что, что жилось часто бедно, зато потом помощники какие вырастали! И сам Спаситель в Евангелие говорит людям: «смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения.» Взаимовыручка была обычным и необходимым для жизни делом среди крестьян.

Но были семьи, которые хотели жить отдельно и тогда им выделялся надел земли, часть скотины и строился дом. Конечно, таким семьям жилось тяжелее прочих и связь с родными они не теряли. Одной из таких семей, живущей отдельно, была семья Ивана Сергеевича с Евдокией Семеновной. Жили они в небольшом доме со своей дочкой Полюшкой и, как могли, вели свое хозяйство с Божьей помощью, разделяя работы со своими родственниками.

…У окна сидела бледная мать и что-то вязала на спицах. Рядом с нею стояла кровать, на которой лежала в лихорадке дочка лет семи.

«Господи, помилуй! У всех детишек – полон дом, а у меня, горемычного, – одна доченька, да и та умирает», – думал свою нелегкую думу отец Полюшки Иван Сергеевич.

– Евдокия Семеновна, ты молитву не оставляй, слышишь, Иисусову-то про дочку нашу, ты же мать!

– Да не оставляю я, Иван Сергеевич. Как могу, у самой сердце мается как на нее, болезную, посмотрю. Отца Павла бы позвать, чтоб пришел к нам поисповедовать, причастить дочку нашу.

– Сам знаю, – отозвался Иван Сергеевич, – завтра утром съезжу, даст Бог, приедет отец Павел до сумерков. Хоть путь не близкий от церкви – верст семь. Но, может, не побрезгует…

Спустились на землю вечерние сумерки и Иван Сергеевич с Евдокией Семеновной встали на вечернюю молитву, то и дело поминая Полечку.

Ночь для дочки прошла безпокойно. Встав рано утром до петухов и помолившись перед иконами, отец отправился в путь. Запряг лошадь в сани, да покатил. Но дорога была трудная. Талый снег – и липучий и рыхлый. То и дело лошадка застревала, и приходилось ей помогать вытаскивать сани. Вот доехал он до половины пути и тут, к большому своему удивлению, понял, что сбился с дороги и не знает куда теперь ехать. А густой лес стеной обступил. Нет ни деревеньки, ни дома поблизости, прохожих и в помине нет.