Эшли Грэм - Эшли Грэм. Новая модель. Автобиография самой известной модели plus size

– Мы меняем макияж! Муа-ха-ха-ха-ха!

И визажист на диво спокойно это воспринимает, особенно если учесть, что последний час перед модным показом – это время, когда всё вокруг действительно сходит с ума (а последние 15 минут и вовсе творится первозданный хаос) – и, разумеется, именно в этот момент появляется моя мама со своей лучшей подружкой, которую я зову тетушкой Барб. Они с ног до головы одеты в черное, как я и просила.

Я понимаю, что она уже здесь, раньше, чем вижу. Ее голос гудит: «Приве-ет!» А этот громогласный хохот! Догадаетесь, от кого я получила его в наследство? Мы – шумная семейка.

Три разных человека завивают мне щипцами шиньоны, педикюрша красит ногти на ногах, а модный репортер задает вопросы – и тут моя мама говорит:

– Я хочу с тобой сфотографироваться.

Она же мама, в конце-то концов.

После того как я пару раз нетерпеливо закатываю глаза (я же ее дочка, в конце-то концов), мама с Барб испаряются, и вдруг наступает решительный момент.

14.44.Два человека натирают маслом мои ноги, еще один припудривает зону декольте и маскирует синяк на ноге.

15.06.Костюмеры подключаются к действу, девочки строятся в шеренгу. «Убедитесь, что лифчик застегнут на последние крючки! – кричу я. – И что грудь выпирает точно в нужном месте!»

15.15.Впервые за весь день за кулисами воцаряется абсолютная тишина. Показ начинается. Мне нестерпимо надо в туалет, но я игнорирую зов природы…

И всего лишь каких-то десять минут спустя все уже закончено. Пять часов подготовки, недели тревог, месяцы дизайна. А потом проходит меньше времени, чем длится какая-нибудь композиция в стиле техно, – и всё.

Мне, вибрирующей от адреналина, кажется, что я сразила всех наповал. Но так ли это? Мне необходимо увидеть фото, потому что я знаю, что будет дальше. Все будут сравнивать мое тело с тем, каким оно было в прошлом году, рассуждать, хорошо оно выглядит или не очень, стала я толще или стройнее. Я уже вижу все эти статьи и посты в блогах, в подробностях обсуждающие мои ляжки. Да кому какое дело? – пытаюсь я сказать самой себе. Однако в тот же момент меня охватывает неуверенность, которую ощущает каждая женщина, выставляя себя на обозрение – будь то на подиуме, в церкви на собственной свадьбе или на первом свидании.

Хорошо ли я выглядела?

Хотелось бы мне, чтобы мой вопрос был иным, но уж что есть, то есть. Я не обладаю никакой сверхчеловеческой способностью, которая делала бы меня непробиваемой для критики и негатива. Всегда будут люди, способные заставить тебя плохо думать о себе. Вот только на днях на съемках кто-то спросил, сколько мне лет, и когда я сказала, что двадцать девять, в ответ услышала: «О, как я понимаю, вы демонстрируете не только телесное разнообразие, но и возрастное!» Неприятно! Дело не в размере и не в возрасте, но в том, как ты подаешь себя и справляешься с ситуациями, которые порой бывают несправедливыми.

Уязвимость – не грех, и каждый человек имеет право на свои собственные чувства. Но я существую для того, чтобы сказать вам всем: хотя поначалу я не испытывала любви к своему целлюлиту или растяжкам (и не всегда благодарна за них и по сей день), я имитировала эту любовь, пока она наконец не стала ощущаться как реальность.

Известное явление – когда человека принижают слишком часто, критика становится его внутренней истиной; но когда начинаешь вести себя так, будто ты восхитительна, то постепенно начинаешь в это верить.

Словно прочитав эти мысли, подходит мой рекламный агент и подносит к моим глазам смартфон. Она открывает на экране фотографию: я, лицом к миру, в бюстгальтере и трусиках, уверенная и сильная.

Да, я была неотразима!

Ты достаточно хороша, чтобы все, чего ты хочешь достичь, стало возможным. Нужно просто выявить свой талант и любимое дело – а потом вложить в него прорву труда.

Один из вопросов, которые постоянно задают мне молодые женщины: «Как мне стать моделью?»

Я никогда не отвечаю на этот вопрос. На свете полно агентов, книг и других источников, более компетентных в профессиональных советах, чем я. Вместо ответа я задаю встречный вопрос:

– Позвольте мне спросить вас вот о чем: вы хотите стать моделью, потому что это поможет вам чувствовать себя красивой, зарабатывать много денег или стать знаменитой?

А потом наступает момент суровой истины, и я добавляю:

– Если да, то ничего подобного не случится.

Я понимаю, что из моих уст это звучит ошеломляюще, а может быть, даже грубо. Да, мне повезло, потому что я, став моделью, получила все это и даже больше. Но слава и в моем случае, и практически во всех остальных – это чистое везение, которому предшествовала бездна упорного труда. Я не шучу. Если бы существовала какая-то формула славы, звездами становилось бы намного больше людей!

Большинство моделей делают свою работу в полной безвестности, как и люди, занимающиеся любой другой деятельностью. Лишь единицы в модельном мире становятся брендовыми именами.

А как же деньги? Зарабатывать много, безусловно, можно – при условии, что ты «то, что надо», а это такая же редкость, как сделать успешную карьеру актрисы или поп-музыканта. (Если же ты именно «то, что надо», научись выгодно вкладывать свои денежки, поскольку «тем, что надо» ты долго не пробудешь.) Гонорары в журналах и модных шоу намного скромнее, чем кажется непосвященным, а многие модели тратят свое время не на оплачиваемую работу, а на блуждания с одного кастинга на другой, где конкуренция настолько свирепа, что тебя с большей вероятностью отвергнут, чем возьмут.

И последнее: насчет красоты. Сколько бы стилистов, визажистов, костюмеров и экспертов по фотошопу ни состояло у тебя в личном штате, работа модели заставляет тебя на полном серьезе чувствовать себя уродиной. Поскольку твоя внешность – это твоя профессия, она же становится легкой добычей критики. Когда ты модель, люди разбирают на косточки любой, даже самый мельчайший аспект твоей внешности. И никаких табу не существует.

Я произношу эту полную суровой истины речь перед всеми девушками, мечтающими о карьере модели, потому что хоть мне и хочется, чтобы они представляли, во что впутываются, мне понятен импульс, стоящий за этим желанием.

Еще до того, как стать «красавицей», я стремилась быть в центре внимания. Черт, да у меня еще молочные зубы не выросли, а я уже упивалась вниманием! По словам моей мамы, я была «яркой» даже во младенчестве. Когда она выкладывала меня на застеленный одеяльцем пол, я поднимала головку и обводила комнату взглядом, полным «достоинства» (опять-таки мамино слово). Я всегда смотрела людям прямо в глаза – даже в два года, когда мы поехали в «Мир Диснея» и я принялась здороваться с каждым встречным. К трем годам я повадилась забираться на кафедру в церкви и читать проповеди в пустом молитвенном зале. Да, я себе очень нравилась. И никакая сцена не была для меня слишком мала. Для демонстрации моего великолепия годился и камин в гостиной.