Марина Куропаткина - В тюрьме

Если «вторяков» и «третьяков» очень много, их сушат, а «смолой» – очень крепким чаем, по своей консистенции напоминающим кисель, – пропитывают одежду, перед тем как отправиться в карцер.

В очень больших камерах есть такая должность, как чаевар. Кроме него, никто не имеет права заваривать чифирь. Делается это для того, чтобы избежать неразберихи и конфликтов. Чаевары получают за свою работу сигареты и «вторяки».

«Третьяки» и «четверяки» почти полностью пус-тые, но некоторые ловкачи ухитряются и из них вытащить немного активных веществ. Для этого их вываривают вместе с содой. Этот метод больше смахивает на самоубийство, но тем не менее используется. Его нередко используют в тюремных столовых, чтобы сбыть чай на сторону и получить от этого прибыль. Зэков при этом поят отходами, вываренными в соде.

Шмоном на языке заключенных называется тщательный обыск, проводимый работниками тюрьмы. Это позволяет им находить и конфисковать у заключенных контрабандные продукты, оружие и наркотические вещества.

Шмоны бывают общетюремными, когда обыскивают всех заключенных, предварительно разведя их по камерам, камерными, когда обыскиваются только обитатели конкретной камеры, или личными. В последнем случае внимание тюремной администрации привлекает только один заключенный, которого обыскивают с повышенной бдительностью.

Причин для шмона может быть множество. Тюремные работники могут заподозрить контрабанду или планирование побега. Суицидальные намерения осужденных также являются причиной тщательного обыска, чтобы лишить его возможности свести счеты с жизнью с помощью подручных предметов. В некоторых случаях причинами частых шмонов служат напряженные отношения между арестантами и тюремными охранниками, которые таким образом срывают на подопечных свое зло или же просто развлекаются.

Во время шмона заключенного раздевают, заставляют присесть на корточки и раздвинуть ягодицы, а затем тщательно проверяют анус и прямую кишку, а у женщин – влагалище и матку на наличие посторонних предметов – таких, как наркотики, оружие или любая другая контрабанда.

«Выгнать хату к лепиле для взятия проб из области заднего прохода удалось лишь после вызова резерва. Красные повязки и дубинки, готовые поплясать по головам, вразумили самых стойких приверженцев понятия, что по кишке мусора могут пройти только по беспределу» (Алексей Павлов).

Одежда обыскиваемого внимательно осматривается. При поступлении осужденного в тюрьму из его обуви извлекаются супинаторы, которые представляют собой металлические пластины, которые заключенные могут заточить и использовать для изготовления оружия – заточек.

Несмотря на регулярные шмоны, заключенные каким-то образом ухитряются проносить в камеры деньги и другие запрещенные предметы.

Согласно тюремному этикету, заключенные ни в коем случае не могут доносить охранникам о наличии нелегальных предметов у соседей. Даже если это делается в строжайшем секрете, в тюрьме, где «даже у стен имеются уши», все быстро становится известным, и доносчика жестоко карают. Дело может дойти и до убийства.

Поэтому, если вы заметили, что ваши сокамерники прячут запрещенные предметы, делайте вид, что ничего не замечаете, и ни в коем случае не обсуждайте с окружающими этот факт.

Исключение из данного правила можно сделать только в том случае, когда у вашего недруга появилось контрабандное оружие и есть вероятность, что оно может быть использовано против вас. Тогда донос может стать единственным средством спасения, но даже в этом случае он может встретить неодобрение других заключенных.

Во время шмона следует выполнять все требования охранников-инспекторов, ни в коем случае не показывая своего раздражения и гнева.

«Возвращение в хату мучительно. Мимо охранников с собаками, почти бегом, руки за спину, отставать нельзя, по внутренней лестнице на продол – в вонючую дыру раскоцанных тормозов. А там бедлам, все перевернуто, валяется в куче, где чьи вещи, не разберешь: был шмон» (Алексей Павлов).

В общем-то, главной целью постоянно проводимых в тюрьмах шмонов является предотвращение убийств и самоубийств. В своих «Записках диссидента» А. А. Амальрик, говоря о шмонах, написал так: «После подъема разносили черный хлеб и туалетную бумагу – на вес золота, никакие ссылки на понос не действовали, вместе с бумагой возвращали очки, которые на ночь отбирали – вероятно, когда-то кто-то стеклами очков порезал себе вены, днем в глазок заглядывали каждые пять минут».

Известно, что в разных странах разные порядки. Говорят, что чем выше уровень жизни заключенных в тюрьме, тем более процветающая страна. Однако даже в Америке, которая славится высоким уровнем жизни и соблюдением правовых основ, в тюрьмах время от времени допускаются нарушения гражданских прав человека.

Так, например, совсем недавно на служащих тюрьмы острова Райкес была подана жалоба. В ней говорилось, что заключенные этого исправительного учреждения подвергались унизительным процедурам, в частности обыску. При этом женщин не только заставляли раздеваться, но и подвергали гинекологическому осмотру. Мужчин вынуждали полностью обнажаться для обыска на глазах других заключенных.

В конце концов люди, возмущенные издевательствами тюремщиков, объединились и подали на них групповой иск. Он был удовлетворен, но многие люди, прошедшие тюрьму острова Райкес, еще долгое время не могли прийти в себя и забыть об испытанном унижении. Одним из них является Марсель Сафрати, который, отбывая срок заключения в Бруклинской тюрьме, также был подвергнут унизительному обыску: «Я не мог понять, почему надо мной так издеваются, я умолял их прекратить», – писал он. Судья так же не смог понять, чем вызваны такие жестокие действия служителей тюрьмы, и резко осудил их, ссылаясь на статью № 3 Декларации о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, в которой говорится: «Каждое государство должно, в соответствии с положениями данной Декларации, принимать эффективные меры для того, чтобы не допускать пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания в сфере его юрисдикции».

«Никакое государство не может разрешать или терпимо относиться к пыткам и другим жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство видам обращения и наказания. Исключительные обстоятельства – такие, как состояние войны или угроза войны, внутренняя политическая нестабильность или любое другое чрезвычайное положение, не могут служить оправданием для пыток или других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания» (Декларация о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Статья 4).