Марина Куропаткина - В тюрьме

Если другие заключенные спросят у вас, общались ли вы раньше с другими сидевшими людьми, ответьте правдиво, но не называя имен. При этом добавьте, что, хотя раньше не имели возможности изучить тюремные законы, теперь горите желанием сделать это как можно быстрее.

На вопрос «Ты кто по жизни?» или любой другой, похожий по смыслу, отвечать следует очень осторожно. Если вас посадили по политическим причинам – говорите, что вы «политический», если нет – скажите, что все еще обдумываете этот вопрос.

Если заданный вопрос не касается вас лично, не отвечайте на него конкретно, достаточно уклончивого «не знаю».

Если вопрос задан относительно знакомого вам человека, вежливо поясните, что имеете право отвечать только за самого себя, а этот вопрос надо задать человеку, которого он непосредственно касается.

Если заданный вам вопрос неудобен и вы желали бы обойти его стороной, ответьте какой-нибудь шуткой, остроумие ценится в тюрьме.

Если с вами беседуют на отвлеченные темы, не думайте, что это делается для того, чтобы скоротать время, и старайтесь быть сдержаннее. Дело в том, что следствием любого неосторожного слова может быть создание у заключенных неверного мнения о вас, которое может навредить всем обитателям вашей камеры. Слова, сказанные в тюрьме, не имеют ничего общего со словами, сказанными на свободе в кругу друзей. Слово заключенного приравнивается к совершенному поступку и судится также сурово.

Тщательно соблюдайте правила личной гигиены, но ни в коем случае не справляйте нужду прилюдно или в то время, когда ваши соседи по камере сидят за столом, пьют чай или едят. Это считается не просто признаком дурного тона, но и оскорблением.

Всегда обязательно благодарите заключенного за любую услугу, даже самую маленькую, которую он оказал вам.

Если у вас есть просьба в пределах разумного, не стесняйтесь, обращайтесь с ней к человеку, который, по вашему мнению, сможет ее выполнить, но будьте готовы расплатиться за ее выполнение.

Слова «спасибо» и «пожалуйста» говорить в тюрьме совсем не обязательно. Первое можно заменить на «я очень признателен», а второе – «по возможности». Более подробно о том, что можно и чего нельзя говорить в тюрьме, будет рассказано ниже.

Вежливость среди сокамерников очень важна. Помните, что никакое доброе слово или поступок не останется незамеченным и обязательно вернется к вам с процентами.

Тюремный этикет позволяет заключенным обращаться на «ты» даже к людям, которые намного авторитетнее и старше их.

Правила поведения, диктуемые тюремным этикетом, позволяют употреблять в общении прозвища и уменьшительные формы имен.

Если вам предлагают сыграть на интерес, вежливо, но твердо откажитесь даже в том случае, если на свободе вы считались одним из лучших игроков. Вашими противниками будут виртуозные шулеры, выиграть у которых, если вы не профессионал в той же области, невозможно. Возможно, в первый раз вам и дадут выиграть, но затем пощады ждать не придется. Дело в том, что, в отличие от джентльменских правил, тюремный этикет позволяет и даже приветствует обман в игре.

Объявить результат шулерской игры недействительным можно только в том случае, если вы продемонстрируете шулеру и свидетелям тот самый прием, с помощью которого вас обманули, но для этого надо разбираться в нечестных приемах лучше самого обманщика, а это практически нереально. Более подробно об играх будет рассказано ниже.

Никогда не берите из общака камеры больше, чем вы можете туда внести.

Не делайте звонков по сотовому телефону, если в этом нет крайней необходимости, ведь вам придется не только оплатить сам разговор, но и положить определенную сумму в общак.

Если вам предлагают попробовать наркотики, решительно, но вежливо откажитесь. Разумеется, читать поучительные лекции щедрому распространителю нельзя, это посчитают грубостью и откровенным «наездом».

Не берите ничего в долг. Согласно тюремному этикету единственным долгом, который можно признать, является игровой долг.

Никогда не давайте обещания внести в общак определенную сумму или конкретную вещь.

Обещать можно только то, что реально выполнимо. За невыполненные обещания так или иначе придется расплатиться.

«Крик “хата, баланда!” вызывает голодный рефлекс, и скоро баланда перестает быть вонючей, и рыбкин суп кажется приемлемым. Хлеба совсем мало, белый часто не дают вовсе. Растянуть пайку на сутки не хватает терпения, она съедается сразу, чувство голода переносится легче, когда знаешь, что у тебя нет ни крошки» (Алексей Павлов).

Попав в тюрьму, приложите все силы, чтобы научиться понимать людей и ладить с ними. Обязательно следует общаться с сокамерниками, ведь только в процессе разговора можно узнать друг друга, хотя, конечно, заключенные не столько слушают, сколько наблюдают за движениями людей, абсолютно верно считая это единственным способом действительно узнать человека.

Дело в том, что под маской матерого заключенного или неопытного новичка вполне может скрываться подосланный, которого на тюремном жаргоне принято называть стукачом или гадом. Он может скрываться и под личиной смотрящего в камере. Узнав о подсыле, следует подумать, как избавиться от него, ведь просто перейти в другую камеру вам не позволят охранники, да и сами заключенные без восторга отнесутся к такому переселению, особенно если не будут предоставлены доказательства, что в камере подсыл.

Подсыл, или, как его называют сами заключенные, стукач, необходим охране и милиции для того, чтобы быть в курсе разговоров арестантов. В первое время новички находятся в очень возбужденном состоянии, а потому говорят много, охотно и не всегда контролируют свою речь. Когда пройдет определенное время и человек освоится в новых условиях, разговорить его будет значительно труднее, чем в первые дни. Об этом красноречиво свидетельствует одна любопытная история, рассказанная Виталием Лозовским: «Однажды, в том же Калининграде к нам в камеру после карантина (как он сказал) закинули некоего типа, который гнул пальцы, все разводил по понятиям, рассказывал о том, как он круто провел время предыдущей ходки, как его на зоне уважали, как менты его ломали при приеме и т. д. Пробыл он у нас недолго, с неделю, прижился плохо – никто с ним нисколько не сблизился, никто его особо не слушал, малолетка разве что – плохонький был трепач. Потом исчез».

Обычно в тюрьме заключенные не исчезают просто так. Арестанты, с которыми им доводится контактировать, обычно знают, что случилось с их товарищем, и охотно делятся этой информацией. Однако тот заключенный, о котором пишет Лозовский, пропал, хотя на свободу его не должны были выпускать, а о переводе никто ничего не слышал. Но вскоре совершенно случайно сокамерникам пропавшего арестанта удалось пролить свет на непонятное исчезновение товарища: «В дни, когда он был у нас, он переписывался с кем-то, и уже позже, когда нашу хату раскидывали и мы собирали все свои шмотки, обнаружили потерянную маляву, которую он почему-то не вскрыл – видать получил, отложил на позже и потом потерял…».