Людмила Перельштейн - Осторожно: дети! Или пособие для родителей, способных удивляться.

Мальчики-"художники" дружат с девочками. Много внимания уделяют своей внешности, любят наряжаться и вертеться перед зеркалом. В семье они больше привязаны к маме, бабушке или сестре. Как девчонки обидчивы, бывает, что даже от похвалы у них выступают слезы. Хорошо, если в семье поощряют их театральные способности. Вообразит этот нюня себя "фантомасом", попробуй, подступись, любому обидчику отпор даст.

Подросток, "гадкий утенок", конечно же, превратится в прекрасного лебедя, но пока он не может проходить мимо зеркала без слез. Большие страдания доставляют ему эти неуклюжие изменения внешности. Подбодрите, похвалите глаза, прическу, губы, уши, хоть что-нибудь. Для этих детей существует опасность заболеть "дисморфофобией" – неприятием своего тела.

"Художники" страдают от грубости в любых ее проявлениях. Они плачут от резкого слова и грубого взгляда. Унылый серый вид из окна дома может стать для них причиной невроза. Им не заснуть на жесткой постели. Мешковатая одежда, купленная родителями на вырост, принесет невыносимые страдания, потому что и носить это не возможно, и родителей обидишь, если откажешься. Аляпистая, безвкусная обстановка дома наводит тоску, лучше тогда спать побольше и смотреть волшебные цветные сны. Неряшливо накрытый стол отбивает аппетит, которым и так-то не похвастаться.

И наоборот, "художники" расцветают в атмосфере любви, ласки, подбадривания. Красота природы, уютный дом, картины, изящные вещи, красивая одежда, театр, выставки, книги с картинками, красиво сервированный стол – такое окружение формирует гибкость мышления, интеллект, обогащает духовную сферу, способствует развитию творческой личности.

Для них хороши профессии, связанные с созданием красоты: дизайнеры, модельеры, вышивальщицы, кружевницы, рисовальщики и, конечно, художники всех уровней.

Появился на свет "слухач" значительно позже рассчитанного срока, некрупный, но весь такой ладненький, аккуратненький, очень чувствительный. Вздрагивал от резких звуков и моментально успокаивался у материнской груди, убаюканный сердцебиением. Сосал вяло, засыпая, просыпаясь; задумывался, словно прислушивался. Видимо, хорошо ему было у мамы в животе, на полном обеспечении: тепло, комфортно, сытно. Музыку маминого сердца он слушал всем своим телом, вся его жизнь подчинялась родному ритму.

Момент появления на свет оттягивался, оттягивался и, наконец, наступил. Резкий свет, холодно, дикие запахи, но самое страшное – звуки! Оказалось, что мир снаружи скрипит, визжит, скрежещет и завывает, какофония звуков навалилась и не оставляла ни на минуту. Как существовать в этом мире? Где найти гармоничное звучание?

Тонко слышащие уши, что достались вашему ребенку, – это и беда, и радость. Вдумайтесь сами, какие неповторимые ощущения можно получить от звучания мира вокруг нас: шелест листьев и трели птиц, рокот океана и симфония текущей воды, эхо горных вершин и гул пещер. Наиболее чувствительные слышат голос Вселенной, попадают с ней в резонанс, и тогда вечность становится доступна им, поднимая на самый пик эмоционального наслаждения.

Отчасти природу заменяет музыка. Музыка – это весь мир. Страдать, любить, плакать и смеяться, думать, мечтать, подниматься на вершины и падать в бездну – все человеческие чувства подвластны музыке.

С другой стороны, цивилизация тоже звучит: бумс, бамс, шварк, бряк, скрымп, вззззз, уууууу… От этого хаоса каждодневных звуков не убежать, не спрятаться, особенно в городе. Ночь дает хоть какую-то возможность отдохнуть, потом опять наступают мучения. И надевают "слухачи" наушники, и ходят с отрешенными блаженными лицами, отделенные от людей непроницаемой музыкальной защитой, вызывая немотивированное раздражение или зависть своей отрешенностью.

"Самое неприятное – это утреннее просыпание: лежишь, блаженствуешь, уже не спишь, но еще не проснуться, город звучит за окном далеко и неназойливо, рядом привычно успокаивающе тикает будильник, и вдруг с кухни доносится шварк, бряк, скрип… Утром они швыряют яйца на сковородку с метровой высоты, потом бросают на плиту чайник, сахар в чашках мешают с таким ожесточением, что кажется, чашка вот-вот разлетится вдребезги. Неужели нельзя потише хлопать холодильником и шваркать ногами? А потом, уж таким противным голосом: "Вставай, в школу опоздаешь!"

Чувствительность к высоте, тембру, темпу и громкости голоса характерна для этих детей. Не любит он почему-то одну бабушку, но устойчиво привязан к другой. Почему? Обе добрые, ласковые, заботливые, любят и балуют внука. Но одна из них говорит быстро, громко, напористо, проскальзывают визжащие нотки в голосе, а другая словно песню поет низким грудным голосом с переливами, а как сказки рассказывает – заслушаешься. "Слухачу" не столь важно, Что сказано, но Как. Порой они даже не способны воспринять информацию, если их уши отвергают ее звуковое оформление.

Из рассказа одной мамы:

"Однажды я получила хороший урок от своего сына. С тех пор поняла, насколько бесполезны родительские нотации. Сын что-то натворил, сейчас уже не помню что, но виновен был наверняка, он стоял с поникшей головой, а я ему выговаривала. Эмоционально, громко, настолько убедительно, что, казалось, он запомнит мои слова надолго.

Я была так увлечена своей речью, что не обратила внимания, как сын отвернулся и уткнулся в окно. Мой монолог мог продолжаться еще долго, если бы сын вдруг не обернулся с возгласом: "Мама! Посмотри, какая собачка во дворе бегает!"

Как часто родителям приходится слышать от детей: "Ты мне этого не говорила". Известно, что человек из обширной информации слышит лишь то, что хочет, запоминает то, что понимает. А у "слухача" еще и своя индивидуальная особенность: не понимают его уши дисгармоничного звукосочетания, визжащий или гнусавый голос для него – все равно, что мороженое рыбьим жиром полить – не проглотишь. А интонация, с которой мы отдаем приказания или делаем замечания, далеко не благозвучна.