Валентин Бадрак - 7 принципов построения семейного счастья

Все, что будет сказано о любви и семье ниже, не является психоаналитическим опытом или новой научной гипотезой. Это скорее философско-аналитический срез жизни известных историй счастливых и несчастных пар, синтез их отношений, сделанный под углом зрения настойчивого и спокойного наблюдателя начала XXI века. Прежде чем воспользоваться хрестоматийной мудростью немногих счастливых пар, необходимо осознать, что все люди все же остаются разными, именно поэтому успешная семья во все времена оставалась искусством выбора и мастерством приспособления друг к другу. Улыбающиеся, умиротворенные муж и жена, свободно снующие вокруг дети – это не печать Бога, а настойчивый труд каждого, кто решился принять на себя ответственность. Семья не терпит лени, но не стоит забывать, что в приспособлении не должно быть ничего противоречащего собственной природе, в ином случае моделирование приведет к мучениям одного из членов ячейки. Борьба за семейную команду должна начинаться с каждого ее члена в отдельности. Интересным кажется замечание Курта Брунгарта, известного профессионального тренера по фитнесу, который выделяет шесть важных самостоятельных составляющих хорошего самочувствия каждого человека: физическая, эмоциональная, духовная, интеллектуальная, социальная, профессиональная (порядок построения Брунгарта). При этом приоритеты определяются жизненным укладом. Но чтобы отдельно взятый человек ощущал внутреннюю гармонию, должен присутствовать баланс всех составляющих. Вполне вероятно, что это соответствует действительности, хотя можно разложить личность на гораздо больший спектр ощущений и потребностей, а можно и сузить до трех составляющих. Возвращаясь к семейному моделированию, необходимо заметить, что его успешное начало предопределяется тогда, когда нет противоречий в миропонимании. Другими словами, не должно быть большого разрыва в «пироге личного благополучия», который выделяет Брунгарт.

В анализе успешных союзов известных людей автор все же предложил бы обратить внимание на три сферы семейной жизни, которые кажутся основополагающими, или краеугольными камнями семейного моделирования. Это, прежде всего, духовная сфера, которая так или иначе охватывает и интеллектуальные воззрения, и творческие усилия, и профессиональные устремления, и отношения с окружающим миром, – одним словом, все уровни развития личности. Во-вторых, это представления о сексуальности, подразумевающие не столько банальный набор способов чувственного наслаждения, сколько вообще соответствие либидо двух людей, психоэмоциональное отношение к эротике как жизненной потребности, диапазон соответствия интимных потребностей и уровень их приемлемости для партнера. И наконец, в-третьих, это отношение к бытовой сфере (как рефлексия собственного положения в социальном пространстве), что является связующим механизмом пары со всем остальным материальным миром, включая и соответствующие устремления, а также количество времени, отдаваемое мимолетному и преходящему.

Объединение Инь и Ян, хотя и может воплощать в себе различные модели, неизменно несет на себе общий отпечаток самопознания личности. Общая полноценность, или целостность, создается потенцией взаимного дополнения и взаимного безоговорочного доверия. Памятуя ставшее азбучным замечание Фрейда о связи любви матери и уверенности в победах сына, не стоит забывать, что лишь полноценные отношения мальчика с отцом позволят ему почувствовать подстерегающую его на пороге взросления конкуренцию. Точно так же отношения отца и дочери наиболее важны для формирования женственности в девочке и осознанного отказа от роли фурии, но только советы матери позволят ей добавить к очарованию утилитарные способности покровительницы рода.

Как быть, если мальчик рос без ненавязчивой заботы отца, а девочка, напротив, воспитывалась дерзкой пацанкой? На деле взаимное дополнение приемлет и такие формы, главное, чтобы недостающие хлипкие формы Ян были смело заполнены закалившейся субстанцией Инь и, наоборот, чтобы перезревшее ядро Инь могло бы сдерживаться духовной силой Ян. Гораздо проблематичнее выглядит скрытая или явная конкуренция двух начал, приводящая к нездоровому вытеснению, подавлению или противостоянию. Иным достает мудрости погасить в себе излишнюю спесь ради торжества любви и семейного блага, но порой природные или развитые в детские годы склонности берут свое. Ученые уже немало сказали о генетически заложенном недоверии между полами. По мнению Карен Хорни, все начинается с отрицательного опыта общения с противоположным полом в детстве, а затем оба пола живут в скрытой враждебности. Мужская глубоко укоренена в страхе перед сексуальной привлекательностью женщины, которая может привести к потере мужской власти. Женская проистекает из страха перед подавлением и непониманием мужчиной ее природы. В то же время позитивное мышление, понимание, что в союзе, в объединении полов заложена возможность счастья, включение инстинкта жизни, научение любви – все это механизмы победы здорового духа и окрепшего разума над разрушительными влечениями. Поэтому добрачное моделирование имеет, как видим, гораздо большее значение в современном разбалансированном мире, чем несколько столетий или тысячелетий тому, когда нездоровые импульсы человека слишком сильно сдерживались властью государства, религиозными символами или имеющими значение атрибутами того или иного общества. Вместе с тем для формирования всесторонней личности необходимо готовить ее не только к деятельной активности, но и к отношению с противоположным полом. В книге «Искусство любить» Эрих Фромм прямо указывает, что все попытки человека полюбить останутся тщетными, пока он не направит «все свои усилия на развитие своей личности во всей ее целостности, чтобы выработать в себе установку на продуктивную деятельность».

Нескончаемая история дикого симбиоза возвышенного и низменного оставила людям немало любопытных эпизодов человеческих взаимоотношений, в которых хватает и образцового благоразумия, и безапелляционного отрицания. К примеру, у четы Тэтчер авторитет главы семейства поддерживала сама госпожа премьер-министр – и не только забавным приготовлением завтраков и редкими, но показательными поступками, намекавшими на первостепенность роли мужа в семье. Случаи, когда она неожиданно подменяла мужа на каком-то малозаметном форуме (недопустимом или малопривлекательном для статуса премьер-министра) или употребляла высказывания, подчеркивающие значимость супруга в ее жизни, свидетельствуют о редкой мудрости этой женщины. Но даже невооруженному взгляду нелегко отличить искренние порывы от заботы о собственном имидже. Воспитывавшаяся по мужскому типу, она в лице Дэниса, солидного промышленника с опытом семейного строительства, первоначально выискивала черты отца, не своего, который взращивал в ней мальчишеские повадки, а того нежного и заботливого, которого ей недоставало в детстве. И, кажется, Маргарет нашла искомую ласку, сознательно и даже нарочито отказываясь взамен от лидерства внутри семьи, воспитанного реальным родителем. Это давалось ей достаточно легко, так как энергию лидера женщина вполне могла выплеснуть при реализации своей политической карьеры. Однако в их семье самой острой занозой оставалась навязчивая мысль обоих о том, что Дэнису неуютно в роли «супруга премьер-министра»; эта упорная обостряющаяся семейная загадка о социальном несоответствии явно присутствовала как тень над их показным благополучием и, кажется, беспокоила саму Маргарет Тэтчер не меньше, чем молчаливо-угрюмого Дэниса. Иначе она не предпринимала бы отчаянных попыток «понизить» свой статус рядом с мужем. Но это вовсе не значит, что такая обидная дисгармоничная нотка совсем лишила их семью счастья.