Полина Фролова - Первый залет в 14

Какой смысл убивать себя быстро? Агония длинною в жизнь – вот истинное наслаждение. Я убиваю себя медленно. Я курю ментоловые сигареты, пью лошадиные дозы кофеина, не сплю по двое-трое суток, гуляю под дождем и легко одеваюсь. Я медленно убиваю своё тело, чтобы оно стало идеальной оболочкой для умирающего мозга.

Я наблюдаю за тем, как шизофрения, словно вирус, охватывает всё большие и большие участки мозга, как нарушаются биоритмы, циклы, потихоньку сыплется вегетативная система. Я привыкла к гуляющим болям в левом полушарии, в затылке, к тому, что я могу проснувшись не чувствовать часть своего тела, не шевелить ею. Мне нравится чувствовать, как электричество с боем и болью пробирается к кончикам пальцев.

Самые замечательные сны – сны, где я умираю. Так, как хотела бы. На поле боя, расплескивая все свои силы и растрачивая даже НЗ.

Совсем недавно был период, когда каждый раз, засыпая я молилась всем богам о смерти во сне. Я была морально готова к этому. Каждое утро несло разочарование. Кто-то упивается жизнью, кто-то упивается смертью. Позвольте себе почувствовать вкус вашего напитка, и, может, вы не будете его больше пить.

Вы правы, можно убивать себя по-разному. Можно растянуть своё удовольствие от смерти и страдания. Душевная болезнь под названием шизофрения – это тоже смерть, только психическая. Таких людей можно увидеть не только в психиатрических лечебницах. Это живые мертвецы. Как отметил один из моих университетских учителей, такие люди – это люди с табличкой на груди, где большими буквами написано: «Я НИКОГО НЕ ЛЮБЛЮ!»

А вокруг меня дохлые медузы танцуют танго в истерических тонах.

Знаешь, до сих пор при самой мимолётной мысли о тебе в горле застревает ком, а на глаза наворачиваются слёзы. Ты был моим первым настоящим другом. Я совсем недавно стала открывать себя людям, а до этого жила в закрытых створках раковины, слушая глухие звуки своего подсознания. Проще говоря, у меня друзей не было. Вообще. Милая болтовня перерастала в тёплые задушевные разговоры, и тогда я начала понимать, как ты мне дорог. Самый Лучший Друг. Мы продолжали общаться, а в голове стали появляться совсем не дружеские мысли, снились странные сны. Мы болели, сидя вместе у тебя в дневнике, будто сидели в обнимку на диване, закутанные в плед и пили чай с малиной. Я никогда не говорила, как дорожу этими моментами и никогда уже не скажу. Ты просто не услышишь.

Всё сорвалось неожиданно. Я разбита, я подавлена, я уничтожена. В октябре ты прошёлся глубокими ранами по моим рукам, кровавыми ручейками по клавиатуре и самыми острыми лезвиями боли… прямо по сердцу. Тебя не стало. Я кричала от ужаса и страха, я пыталась покончить с собой, но просто поняла, что надо жить. И тогда я стремилась причинить себе боль. Мне страшно вспоминать ту неделю, но сетка шрамов на левой руке не исчезнет никогда. Прости… прости за всё, что я сказала тебе всего за пару дней до этого. Я до сих пор не могу себе этого простить.

Принципиально не даю ссылку на его блог. Мне страшно даже приближаться к нему. Это был не розыгрыш, я получила реальное подтверждение его смерти.

ВНИМАНИЕ! Памятка родителям

«Ох, уж эти подростки! Ну почему им не живёт-ся на этом свете!…» – думаем мы.

Подростки – это не странные колкие и взбалмошные существа в чёрных одеждах, позвякивающих подвесках-черепах и в дерзких мини-юбках. Это дети, которые становятся взрослыми. В период полового созревания молодой организм попадает в мощный кризис. Давление и стресс идут из нескольких источников.

Во-первых, быстрое развитие самого организма сопровождается гормональной перестройкой (а точнее будет сказать, гормональной бурей), которая, помимо выполнения задач развития, даёт и побочные эффекты. Перестройка в организме вызывает колебания настроения и работоспособности, колебание артериального давления приводит к частым головным болям и утомляемости. Только задумайтесь, темпы роста и изменения организма, а вместе с этим и его уязвимость, в пубертате сравнимы с темпами роста и сензитивностью ребёнка от 0 до 2 лет. Вспомните, сколько неподдельного внимания родители уделяют малышу в этом возрасте? А теперь сравните его с качеством их заботы и внимания к подростку. Почувствовали разницу? Именно поэтому на вроде бы ровном фоне подростки вдруг начинают остро чувствовать себя покинутыми, оставленными, лишёнными любви. Их потребность в любви и внимании возросла многократно, а родители в силу того, что заняты, просто не знают об этом или думают, что их чадо уже достаточно взрослое и самостоятельное, да ещё и заносчивое, не отвечают на зов их души или отвечают неправильно. Пасти, тискать, постоянно названивать и волноваться, назойливо интересоваться делами и устраивать посиделки по душам на свой вкус – для ребёнка не всегда является проявлением вашей любви.

Во-вторых, вместе с половым созреванием появляется потребность в друге или подруге. Тут начинается любовь-морковь со всеми её приложениями (безответная любовь, ревность, страдание, восторги, заброшенная учёба, экспериментирование с чувственной стороной дела и т. д.). Именно в этот период, когда такое значение приобретает внешность, появляются досадные проблемы с кожей, угловатость и неуклюжесть в движениях, и вообще большие сомнения по поводу своей внешности и внутреннего содержания.

В-третьих, начинается очень глубокая экзистенциальная внутренняя работа, направленная на поиск смысла жизни. Наши дети начинают задумываться (и всерьёз!), зачем они здесь на земле, в чём их предназначение, зачем эти страдание и напряжение, в которое они попали, и чувствуют себя абсолютно одинокими. Оттенки и боль этих переживаний вы можете увидеть, вчитываясь во многие сообщения этой и предыдущей книг. Подростки начинают подвергать сомнению самое главное – а есть ли вообще смысл жить, если буква Ж иногда кажется похожей на Г, хотя, согласитесь, сходства вообще никакого. Но нарастающая душевная боль, как известно, способна искажать восприятие реальности очень круто. И начинается движение по замкнутому кругу «Я ничтожен, а мир вообще засада». И тут им остро понадобятся не только ваша своевременная поддержка и внимание, но и тот запас прочности, которые вы ему должны были задать в предыдущие годы. Запасы, которые не измеряются хорошими отметками и правильным поведением, а лишь способностью быть счастливым и радоваться жизни, абсолютным внутренним убеждением, что уже сама по себе жизнь – замечательная, интересная, бесценная штука.