Юрий Юсупов - Удачливый рыболов

В один из моментов некоторого увеличения скорости намотки лески на барабан катушки внезапно пропало ощущение нагрузки. Это случилось в пылу борьбы с рыбой, и я еще некоторое время по инерции продолжал наматывать леску на катушку. Только спустя некоторое время я наконец понял весь драматизм происшедшего. Почти три месяца упорного труда в охоте за этой рыбой закончились, и не в мою пользу. Разум не хотел воспринимать этого. Я опустился на землю и отбросил спиннинг в сторону. Ко мне подошли рыболовы и что-то говорили, но я ничего не слышал. В голове проносились совсем недавние эпизоды борьбы с рыбой. Постепенно я пришел в себя и принялся сматывать леску. Конец ее, я на это обратил внимание, был оборван, как обрезан, наискосок. Такое случается при обрыве лески на узлах. Это было место привязки лески к вертлюжку металлического поводка. Но точку в этой истории мы поставим попозже.

…Только через год от одного местного рыболова я узнал подробности конца этой затянувшейся рыбалки. Примерно через неделю после описанных событий на аргинских карьерах побывала бригада рыбаков-промысловиков. На Байкале ими была поймана большая щука, несколько больше 14 килограммов весом с моим самодельным «шторликом» в пасти.

Не только крупная карьерная щука, став объектом моего внимания, надолго осталась в моей памяти об этом далеком крае. Здесь мне пришлось иметь дело даже с более крупными экземплярами этой рыбы, и это мне пришлось испытать в моем первом путешествии на север Амурской области.

После нескольких лет проживания здесь меня начало тянуть в глубину этого далекого таежного края. Очень хотелось посмотреть своими глазами почти нетронутую человеком тайгу, подышать ее чистым, почти стерильным воздухом, насладиться тишиной и шумом этого гигантского леса, попробовать плоды лимонника, который по тонизирующему действию мало чем уступает легендарному женьшеню. Много слышал я в то время и о ловле тайменя и очень крупных таежных щук, обитающих в Селемдже и других достаточно значительных по величине притоках Зеи на севере области. А рассказы бывалых рыболовов о ловле в них упомянутых рыб порой были настолько впечатляющими, что только подогревали мои рыбацкие страсти, порождая огромное желание самому все это испытать.

Во второй половине сентября 1972 года я в компании с еще тремя такими же, как и я, увлеченными рыболовами отправился на катере по Зее и Селемдже на север области до поселка Слава, это немногим более 200 км от места, где мы проживали. В книге «Рыбацкое счастье» написан достаточно подробный очерк об этом путешествии, и здесь я остановлюсь лишь на отдельных фрагментах его со своими комментариями.

Время для нашей поездки на север области было не совсем подходящим для ловли рыбы в этом крае. Обычно во второй половине сентября здесь начинается ненастная осенняя пора, да и клев рыбы в это время не самый лучший. Но когда находишься на службе, выбирать время для отпуска и других мероприятий развлекательного характера далеко не всегда приходится. Однако установившаяся достаточно теплая и ясная погода внушала нам определенные надежды на успех поездки.

Мои компаньоны уже бывали в тех местах, для меня же это было впервые, и все, что мне здесь удалось увидеть и испытать, производило настолько сильное впечатление, что я всем этим был не только поражен, но и восхищен. И здесь я приведу лишь некоторые моменты моих впечатлений от созерцания природы и рыбалок в тех местах.

По мере нашего продвижения на север, все красочнее и интереснее становился пейзаж реки. Пологие берега сменились обрывистыми, а в местах сужения реки, когда мы очень близко подходили к ним, то оторваться от созерцания практически не тронутой человеком здесь природы и ее своеобразной красоты, когда пожелтевшие кроны лиственных деревьев, как факелы, «горели» среди сосен и елей, было просто невозможно.

Нередко объектом нашего внимания становились острова на Зее. Их на реке очень много, и многие из них – не только более или менее значительные полоски суши среди реки с зарослями кустов и небольших деревьев, но и очень красивые косы отмелей с изумительно чистым и светлым песком, которым могли бы позавидовать многие известные пляжи.

Любуясь все новыми и новыми картинами природы и яркими осенними ее красками, невольно проникаешься любовью к этой земле. Природа этого края, пусть не очень броская по сравнению с известными экзотическими уголками земли, обладает все же большой притягательной силой и заставляет нас не только созерцать и наслаждаться своеобразной ее красотой, но и становиться душою лучше и чище.

Особенно понравилось и запомнилось мне место нашего конечного пункта путешествия. Песчаный берег постепенно поднимался вверх от воды, а в метрах в двадцати от нее уже стеной стоял таежный лес. Противоположную сторону протоки, ширина которой в этом месте была где-то в пределах 100 метров, представлял довольно большой остров со смешанным лесом и крутым высоким берегом, в котором выделялись довольно значительные по величине известняковые пласты. Смешанный лес на берегу острова, белизна известняковых пластов с приютившимися каким-то образом в расщелинах их небольшими соснами и березками отражались в тихой воде протоки всем своим разноцветьем, придавая месту очень привлекательный вид, на который хотелось смотреть и смотреть. Против этого острова мы и остановились, а до поселка охотников-промысловиков Слава было не более 2,5–3 километров.

Да, есть еще красивые и почти нетронутые человеком места и в нашей стране, и их, очевидно, в отдаленных местах не так уж и мало. И пусть в них нет экзотики теплых заморских стран, о которых много пишут и говорят, но зато есть очень близкая нашему сердцу и душе родная природа, среди которой мы родились и выросли, но не научились, может быть, ценить ее еще по-настоящему. Я глубоко убежден, что со временем и у нас будет немало национальных парков в отдаленных уголках страны, и посмотреть их редкую и своеобразную красоту будут приезжать туристы со всего мира.

Хорошо запомнился мне и наш последний бивуак. День к этому времени уже заметно убавился, и остановились мы вечером в довольно большой заводи Селемджи. Сразу же принялись за подготовку ужина, а Альберт, один из наших компаньонов, увидев стайки перелетающих с одних деревьев на другие рябчиков, отправился на охоту. Минут через пятнадцать мы уже услышали канонаду его выстрелов.

Через час Альберт вернулся с охоты, принеся девять рябчиков, а мы к этому времени поймали двух приличных щук и небольшого ленка.

Ужин в тот вечер у нас был прямо «королевский»: тушеные рябчики и жаренная с луком и помидорами рыба. Мы довольно долго сидели у костра, ведя разговоры на охотничью и рыбацкую темы. Ночную тишину нередко нарушали раздававшиеся в глубине тайги и не очень далеко от нас трубные голоса лосей.