Е. Мелехова - Астрагал – трава жизни кремлевских вождей

– Но почему? – удивилась я. – Должна же быть какая-то причина такой несправедливости? И от чего лечились скифы с помощью этой самой травы?

– Несправедливость эта была оправданной, делалось это, чтобы никто из излеченных случайно не раскрыл тайну этого снадобья, а тайна не стала достоянием соседних, враждебных скифам племен. А излечивали с помощью этой травы не больше не меньше как от старости. Вот так-то. Получается, что еще в те древние и дикие времена человечество было ближе к мечте о личном бессмертии, чем сейчас. Хотя способ применения «травы жизни» был у скифов какой-то особенный. Трава варилась в кобыльем молоке, и чтото еще туда добавлялось. Но основой была, конечно же, она, «трава жизни». Относительно применения «царской травы» существовали и другие жесткие предписания, которых следовало обязательно придерживаться. Так, ее обязаны были принимать регулярно все мужчины царского рода, начиная с сорока пяти лет. А женщинам вне зависимости от их происхождения использовать эту траву запрещалось. И не из-за того, что она была для них вредна, ведь впоследствии «трава жизни», ну то есть астрагал шерстистоцветковый, нашел широкое применение в лечении гинекологических заболеваний. Можно предположить, что такая несправедливость объясняется излишней женской болтливостью и неумением хранить тайны… А вот скифским мужчинам царского рода, можно сказать, повезло.

– А в чем конкретно выражалось омолаживающее действие «царской травы»?

– Астрагал шерстистоцветковый оказывает восстанавливающее действие непосредственно на сердце и сосуды. Следовательно, никакого атеросклероза, ишемической болезни, инфаркта миокарда. Еще он благотворно влияет на нервную систему и на головной мозг. Сейчас в Европе ведутся, кстати, исследования по лечению астрагалом болезни Альцгеймера. Благотворное влияние он оказывает и на репродуктивную функцию, и на все практически внутренние органы – пищеварительную систему, печень и почки. Используют его также при болезнях суставов, кожных заболеваниях и болезнях обмена веществ. Современные народные целители астрагалом лечат даже рак. Интересно?

– Очень интересно, – кивнула я. – Но откуда Мадаус получил сведения об этом растении?

– Герхард Мадаус узнал о «траве жизни» по более поздним описаниям, и не только готским. О «скифской», или «царской», траве упоминали и греки, жившие в то время на территории Крыма. И именно из греческих источников Герхард Мадаус узнал о так называемом «золотом травнике» скифов, который хранился в сокровищнице скифских царей. Но потом, после окончательного разгрома скифов готскими племенами, травник исчез, и всякие следы его были утеряны. Так вот, греки описывают этот травник как набор золотых табличек размером… ну, если переводить на наши меры длины, то примерно 16 на 14 сантиметров, на каждой из которых в центре располагалось изображение лекарственного растения, а внизу таблички – изображение болезни, которую это растение излечивало. Рисунки были рельефными и явно не греческого происхождения, что тоже удивительно, ведь известно, что все так называемое золото скифов было выполнено для них греческими мастерами. Мадауса очень интересовал этот скифский травник и особенно одна из табличек…

– Неужели трава жизни? – не удержалась я.

– Она самая! – кивнул он. – А на табличке, ей посвященной, снизу, где в аллегорической форме изображалась болезнь, от которой эта трава излечивала… Догадайтесь, что там было?

– Думаю, бодрый какой-нибудь старик…

– Почти угадали. Там был изображен старик с развевающейся длинной бородой и усами, скачущий верхом на лошади. А надо вам напомнить, что у кочевников человек считался мужчиной и полноправным членом общества, пока у него хватало сил удержаться в седле. Ведь перемещались они по степи исключительно на лошадях. Мужчины-воины верхом, а женщины, дети и старики – в повозках.

– Вы вот сказали, что после разгрома готами скифского царства золотой травник был утерян.

– Утерян. Но не совсем. Существовали готские предания, что зарыт он где-то на территории государства ост-готов в Крыму, которое здесь продержалось порядка десяти веков, с третьего века нашей эры. И когда началась война с Советским Союзом и фашистские войска оккупировали Крымский полуостров, Мадаус понял, что пора, его звездный час настал. И сделал доклад Гитлеру о «скифской траве жизни» и открывающихся перспективах. Гитлер идею оценил и передал ее на разработку в Аненербе. А Герхарда Мадауса назначил руководителем проекта. Назывался тот проект «Трава бессмертия». Да, и вот еще что. Третий том своей энциклопедии Мадаус полностью, а другие частично переписал из травника библиотеки Иоанна Грозного. И там ведь тоже есть описание астрагала, вот только Мадаус тогда это растение не признал. А все потому, что на Руси в те времена разные растения иногда назывались одинаково. Вот и «золотысячником» называлось два растения. Одно из них сейчас называется золототысячник, а другое стало позднее называться астрагалом шерстистоцветковым. – Константин Михайлович открыл пухлую папку, в которую было подшито немало документов, нашел нужный и продолжил: – Вот как описывается астрагал в травнике Ивана Грозного: «Есть трава золотысячник, из-под колоды растет да по лесам, куда не заходят женщины, собою желта и толста и длинна, как полевые персты. Хороша от язв и нарывов, и подкожного червя вычистит… Эта трава полезна всякому человеку в недугах».

На следующий день мы продолжили беседу о «траве жизни». Устроиться на веранде, любуясь на великолепный морской вид нам уже не удалось, – с утра на долину опустился плотный туман, а потом зарядил нескончаемый осенний дождик. Так что я вооружилась диктофоном, а Константин Михайлович закурил трубку с ароматным табаком, и мы уютно разместились в его кабинете. Кабинет этот мне почему-то напомнил таинственную обитель средневекового алхимика: все стены заняты стеллажами со старинными затянутыми в кожу фолиантами, на огромном столе посредине комнаты – какие-то пожелтевшие свитки и стеклянные бутылочки со странным содержимым, охапки сушеных трав везде навалены, а на стене над письменным столом – чучело огромной совы.

– Итак, по «скифской траве» был организован специальный проект в Аненербе.

– Аненербе, – кивнула я, – переводится как «наследие предков». Особенно они «прославились» тем, что во время войны проводили в концлагерях ужасающие опыты над живыми людьми. Подробные описания такого рода «экспериментальных исследований» Аненербе сделались темой многих «черных книг», опубликованных следственными комиссиями разных правительств, и получили, таким образом, мировую известность.