Александр Савин - Москва футбольная. Полная история в лицах, событиях, цифрах и фактах

Оставшихся «бриттов-гастарбайтеров» решил подобрать в свой клуб Бейнс. Все они были устроены на работу на Металлургический завод Гоппера и другие предприятия района, с обязательством играть за ЗКС. Так в Замоскворечье появились англичане: нападающие А. Говард и Э. Томас, вратарь О. Грунди, полузащитники Г. Трипп и Д. Белл (из него позже вышел отличный рефери, получивший диплом в Англии). Не попавшие ни в КСО, ни в ЗКС заморские гастролеры со временем пристроились в других командах Москвы и Подмосковья. Но с годами иностранцев все активнее стали вытеснять из составов команд местные, московские футболисты (в основном – отпрыски известных фамилий), быстро осваивавшие тонкости заморской игры.

Выше уже отмечалось, что в развитие московского футбола огромный вклад внесли покровители спортивных кружков (именно поэтому мы и сочли необходимым, как вы уже заметили, более подробно представить этих людей читателям). В большинстве своем они были ярыми болельщиками футбола. От них зависело многое, они, по сути дела, были истинными хозяевами клубов. Кто же они, эти покровители? Михаил Сушков писал: «Их называли меценатами, и слово это в какой-то мере проясняет вопрос, поскольку именно меценатство лежало в основе их деятельности. Спорт считался благородным занятием. Он был в большой чести в светском обществе. Слово «спортсмен» часто употребляли тогда как синоним слову «джентльмен». Говорили, к примеру: «Это неспортивный поступок», желая сказать: «Это не джентльменский поступок». Неудивительно, что капиталисты, владельцы крупных предприятий, банков, не взяв происхождением, но страстно желая снискать себе признание высшего общества, стремились любым путем приобщиться к спорту. Это давало им, так сказать, общественное лицо, кстати, весьма важное для их предпринимательской деятельности.

К тому же в спорте у них лежали и другие, более конкретные меркантильные интересы. Они создавали клубы, финансировали их, снабжали спортивным оборудованием, подыскивали спортсменов, следили за регулярностью тренировок, за спортивной дисциплиной в командах, способствовали в определенной мере внедрению спортивных идей. Делали это, как правило, на базе своих предприятий, вблизи них. Отсюда и пошли названия: «морозовцы» – по имени известных капиталистов Морозовых, «калмыковцы» – говорили иногда о команде Мамонтовки, которой покровительствовал миллионер Калмыков, или: «Площадка Цинделя», «Площадка Гоппера». Объективности ради следует сказать: каковы бы ни были личные мотивы, руководившие деятельностью спортивных меценатов, но в целом они сыграли важную и весьма положительную роль в развитии российской атлетики и футбола, в частности». Подобное признание дорогого стоит, если вспомнить, что писал эти слова Михаил Сушков в самые застойные 70-е годы. Проморгали уважаемые товарищи цензоры…

Первое время во всех состязаниях вне конкуренции были более опытные и сильные футболисты Британского клуба, и интерес соперничающих с ними команд сводился лишь к достижению наиболее приличного цифрового результата. Пресса отмечала, что у русских футболистов слово «британцы» вызывало «чувство невольного уважения, зависти, сознания чужого превосходства». М. П. Сушков вспоминал: «Мы считали себя счастливчиками, когда попадали на матч с участием команды Британского клуба спорта. Англичане играли на голову выше. У них и учились. Учились прилежно, с верой в учителей, без тайной игры ущемленного самолюбия. Учились, надо сказать, неплохо. Англичане играли красиво – это бросалось в глаза даже нам, неискушенным мальчишкам.

Играли без суеты – мастерски. На таких матчах мы постигали тонкости футбола, замечали, что стихия событий на поле подчинена людям, она управляема, что здесь воплощается в жизнь заранее разработанная тактика. Разумеется, мы тогда не могли сформулировать то, что понимали, но главное понимали! И не было ничего удивительного в том, что, вернувшись домой, мы копировали своих кумиров и у себя во дворе гоняли «в футбол» до изнеможения…».

Со временем к «британцам» почти вплотную приблизились по мастерству футболисты СКС, в составе которых уже возмужали и приобрели опыт командной игры пионеры московского и дачного быковского футбола Владимир и Сергей Виноградовы, Роберт Вентцели, Михаил Ромм, Леонид Смирнов, Александр Скорлупкин, Федор и Петр Розановы, Сергей Парфенов, братья Серпинские, воспитанник мамонтовского дачного футбола Евгений Константинович, другие способные спортсмены. Эти два клуба – БКС и СКС, соперничали не только в поединках между собой, но и, заочно, в количестве забиваемых мячей «Униону», пропускавшему в свои ворота не менее дюжины мячей за игру. Основными источниками пополнения клубных касс служили тогда членские и вступительные взносы, пожертвования меценатов и сыновей зажиточных москвичей, занимавшихся в этих клубах самыми различными видами спорта.

В эти же годы бурно развивается футбол и в ближайшем Подмосковье. Инициатором такого увлечения провинции новой игрой стал дачный футбол. На дачи выезжал в то время народ достаточно обеспеченный (снять дачу на лето в престижном месте стоило в то время от 100 до 150 рублей, при средней месячной заработной плате квалифицированного рабочего 15 рублей), имевший место, время и условия для увлечения спортом. Обязательными среди дачников той поры были теннисный корт, городошная и волейбольная площадки, тропа для конных прогулок под седлом. Устраивались велосипедные поездки и, конечно же, футбольные матчи. Мода на игру в футбол всецело захватила Подмосковье. Служащие, представители интеллигенции, среди которых были и уже опытные московские футболисты, создавали на отдыхе свои команды и всецело предавались полюбившейся игре.

С наступлением каникул сюда же перекочевывали учащиеся гимназий и студенты. Известный футболист Валентин Сысоев так вспоминал о дачном футболе: «Все началось в 1908 году на даче в Расторгуеве, где наша семья жила летом. Соседскому парнишке Виктору Кудинову знакомый англичанин подарил футбольный мяч и в общих словах объяснил правила игры. Как только Кудинов вышел с мячом на лужайку, к нему присоединились трое Сысоевых. Виктор приблизительно объяснил нам правила, и закипели сражения. Сначала играли два на два, потом к нам присоединились ребята с соседних дач. Игра пришлась всем по душе, и мы носились по полю с утра до темноты. К концу лета в Расторгуеве уже насчитывалось несколько команд, составы которых, правда, менялись ежедневно. Появились и свои знаменитости».

Похожую историю в свое время поведал и Михаил Сушков. «Прежде Расторгуево знали как дачное место. Там, в деревне Тимохово, был дом, где наша семья проводила лето. Дачников-москвичей здесь хватало, но футболист, как говорится, искал след футболиста. Впрочем, оказалось, что найти его не так уж и трудно. Не помню теперь, кто кого нашел: мы ли братьев Мастеровых – Николая, Федора и Василия – или это они разыскали Николая, Сергея, Александра и Михаила Сушковых. Но факт тот, что эти две семьи, да еще двое братьев Ивановых составили ядро дачной футбольной команды.