Николай Берг - НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ.

- Врач. Смерть. Реанимация. Вторая смерть. Вторая реанимация. Третья смерть. Третья реанимация. Четвертая смерть. Четвертая реанимация. Пятая смерть - конец. Мутабор.

Жуткая башка медленно кивает.

- Причина? Болезнь?

- Ппрреххось…

- Прихоть?

- Ппрреххось.

Мило. Хорошая развлекушка.

- Эй, гений. Симпатии у меня к вам не было, а теперь вы мне еще больше не по нраву.

- Вы не можете так со мной поступить!

- Почему?

- С вашей точки зрения я преступник. Допустим. Но выто нет. А если поступите как я - вы тоже станете преступником, ничем не лучше меня.

- Сравнение для дурака. Антибиотик не равен возбудителю болезни.

- Вы значит - антибиотик?

- Роль вполне меня устраивает. Правда, у меня нет уверенности, что я обеспечение пяти реанимациям одолею. Задача - морф хозяина? Кстати, как вы обеспечивали послушание Мутабора?

- Он притворялся, сволочь. А вам ничего не скажу.

- Надобности у меня нет. Пока осталось одно. Непонятка с детскими ручками, которые вы вшили взрослым мужикам. Но раз у вас такая прихоть и фантазия - есть уверенность - просто по приколу. Видно как побрили первенцу грудь, чтоб шарашить разряд дефибриллятором, идея и пришла. Совершенно дурацкая идея.

- Конечно, сейчас можно топтать свободу творчества! А я - творил.

- Свобода подразумевает ответственность. Иначе получается не свобода, а херня. Затея идиота - жестокость и только. У Альманзора уже явления некролиза были на ручках. Он их стал переваривать, а не адаптировать. Да и исполнение - такое же, как и идея. Ну, мы заболтались. К делу. Главврач, распоряжения?

- Хрусс. Ххашина.

- Груз?

- Хрусс. Хуссофф. Хоссаинн.

- Хозяина в будку?

Кивает. Сам значит на место хозяина, а гения - в ту самую жестяную конуру, где видно Мутабора возили. А что, хорошая мысль. Только вот возникают у меня совершенно козацкие мысли - хоть гения и обваляли уже по земле, но одежонка и амуниция у него отличные - а так как он щуплый, то тому же Демидову в самую пору будет. Это раз. Второе - голый и босый до смерти не замерзнет, а вот бежать и сопротивляться ему будет куда сложнее. Это два. А три - надо мне собрать в кучу разбежавшиеся мысли. Пока я получил просто передышку. Не более. Морф - он и в Африке морф, никак не святой Николай. Значит можно ожидать любого варианта. Но вроде я ему нужен для расправы с хозяином - значит пока идет по плану - жить буду.

Вот только потом у меня в соседях окажется два морфа.

И если у гения останется часть мозгов - то любить он будет уже конкретно меня.

А мне по уму и одного Мутабора - с походом хватает.

- Одежда. Обувь. Изъятие.

- Ссмыхлн?

- Побег. Хозяин. Затруднение.

Морф кивает. Величественно это у него получается.

Вытряхивать гения из одежонки удается не быстро - несмотря даже на внятное запугивание его Мутабором. Голым вивисектор производит весьма убогое впечатление. Тощий, но рыхлый и с брюшком. В кузов лезть не хочет, но тут я убеждаюсь, что силенка у морфа - несмотря на его не такие уж значительные габариты - есть. Помоему, мертвяк еще и руку хозяину сломал. Все, кузов закрыт. Подбираю шмотки.

- Штурм. Завод. Предупреждение. Товарищи.

Мотает головой. Не согласен.

- Помощь. Альтернатива. Обстрел. Опознание. Отсутствие.

Опять не согласен.

- Время. Нехватка. Реанимация. Обстрел. Танки. Снайпера. Помеха. Работа.

А ведь если бы я мешки грузил - меньше бы потел.

- Месть. Время. Торопливость. Помеха. Помощники. Хозяин. Нейтрализация. Необходимость.

- Ххерняя.

О, это у него четко вышло. Приходится бросить шмотки. Успеваю накоротке прикинуть пару ориентиров - как тот гоголевский дид, у которого было проклятое место между хатой и левадой.

Похоже, что дискуссия закончилась - проиграл всухую. Правда, пара недопистолетов все же есть в активе, но чтото мешает всерьез оценивать их наличие, как кардинально меняющее расклад сил.

Надо ехать.

Открываю кабину и получаю увесистый толчок, так что с трудом удерживаюсь на ногах, отсеменив на пару метров в сторону.

Морф лезет на водительское сидение.

Уверенно и привычно.

Помоему, у меня уже даже удивления не хватает.

Сейчас заведет и поедем.

Как на макабрических гравюрах Средних веков - токо смерть не на коне и не на возу, а в джипе…

Но чтото не склеивается. Сделав несколько неуверенных движений лапами, морф замирает в неподвижности. Потом начинает колотить лапами по рулю, отчего несчастный кругляш мнется как пластилиновый. Выдав такую реакцию, Мутабор с видом побитой собаки вылезает из кабины. Жаль, у него нет хвоста, он бы его точно поджал. Но приходит в себя быстро - тыкает пальцем в меня.

- Сшшофферр.

- Направление?

Ну, разумеется. Мы не выпендриваемся, мы пальцем покажем.

Странно, на карте этого КПП не помню. Но еду куда показано.

Тут недалеко.

В заборе просто и незатейливо пробита брешь. Вроде никого нет рядом - вижу довольно высокую вышку, торчащую как марсианский треножник. Но на вышке пусто, это четко заметно.

Сбавив ход до пешеходного вкатываюсь на территорию завода, правда тут все загорожено контейнерами, лабиринт какойто. Морф тыркается в дверь. Тянусь, открываю его дверцу, и он легко выскакивает из машины, оставив в кабине стойкий запах мертвячины и ацетона.

- Стреляй, стреляй, тревога, стреляй! - гулко, как из бочки начинает ктото вопить за спиной - ну да, хозяин разошелся, терятьто ему нечего, а охрана тут всяко должна быть.

Не успеваю разогнуться, как с дробным грохотом по кабине лупит несколько пуль, боковое стекло брызжет мелкой стеклянной дрызготней и, не особо понимая, что я делаю, сугубо по велению спинного мозга и дремучих инстинктов, выскальзываю в открытую дверь головой вперед, больно приземляясь на вытянутые руки. Куда податься - понятия не имею. Но лучше бы с наружной стороны стены. Охранато, скорее всего внутри - в периметре. Чертов трофейный пистолетик застрял в кармане. Дергаю изо всей силы, карман трещит и выворачивается наизнанку, верчу башкой, надо ж хоть както сориентироваться, куда утекать. Морфа не видно, кто стрелял - неясно.

Прямо над моей головой, словно какойто идиот приколист со всей дури шарашит ломом по ограде - на меня секуще сыплются кусочки стены, а я и так, как Дед Мороз в блестках - весь в кусочках насыпавшегося битого стекла. Оборачиваюсь на грохот - метрах в десяти - совсем рядом какойто молокосос с удивлением на тупой морде и таким же странным комплексом, как у хозяина морфа, в лапах.

Стреляю в его направлении наобум святых и пытаюсь не то перекатиться, не то пропрыгать полягушачьи. На мое счастье, бестолковая пальба вспугнула молокососа и вместо того, чтоб положить меня второй очередью, он лепит ее кудато вообще в молоко - на меня даже ничего не сыплется. Кусочком сознания удивляюсь - отчего его бесшумка грохочет так громко.