Николай Берг - НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ.

Вовка тем временем заканчивает вертеть бронетранспортер вправо - влево и мы едем, наконец, по какойто второстепенной - но все же дороге. До меня доходит, что если все срастется - то сегодня я увижу родителей. Обжигает холодом - могу и не увидеть, хотя бы например вылета не будет. А если и будет - то как там сесть? Там же все в снегу. Тутто почистить взлетную полосу не проблема - а там все как есть. Не сядет самолетик. Кидать мешки с оружием и мукой на лету? Представляю, что там на мерзлой земле образуется… Черт, не подумал раньше, а теперь и времени нету. Может еще и хуже быть, но об этом и думать неохота вообще, запретил я себе об этом думать. Все, не думаю. Вообще.

На берегу, где уже развернут временный пункт для переправы, прощаюсь с ребятами - они укатывают на завод, а мне оформлять троих раненых - бюрократия уже корни пустила, поэтому без пропуска в Кронштадт не пустят, как в старые добрые времена. Хорошо еще разрешения на ношение оружия не ввели - а то Ремер отдал мне из своего наследства два Кедра и полрюкзака патронов и магазинов, предварительно вынув все остальное из кармашков. Бронежилет мне опять всучили, да и каску взамен сгоревшей, так что я скорее похож на легкобронированное военнотранспортное средство типа ишак.

Сгружаю все в кучу под присмотр Ильяса, потом трачу время на выбивание пропуска - публика тут спокойная, тыловая, про нас слыхали, но не слишком много.

Меня немного лихорадит - успеть на авиетку надо любой ценой, и я черт вас всех дери - обязательно успею. Правда, когда вижу знакомую морду с кучей пирсинга в губе и тяжелой нижней челюстью, понимаю, что попал серьезно. Не ожидал, что так быстро свидимся с этой чертовой паспортисткой. Даже до 45 лет ждать не пришлось. У Щуки помоему даже глаза блеснули - тоже узнала. «Здравствуйте, девушки!» - как сказал слепой, пошедший с одноглазым приятелем по бабам через темный лес.

Дальше все легко предсказуемо. Она тут главная смены на КПП. Кто б сомневался.

Разумеется, у нее есть Инструкция и она этой Инструкции будет следовать непререкаемо. Мне приходится тащиться в ее кунг - о, неплохо живет скотина и выслушивать длинную и нудную нотацию, что самое противное - крыть мне нечем, она спокойно укрывается за пунктами в принципе вполне вменяемой инструкции. Типичнейший ход бюрократии - вроде все правильно, а по сути издевательство. Мой жалкий писк на тему раненых ее совершенно не убеждает, наоборот, она еще больше торжествует. Да, такие отыграться любят.

Через некоторое время в дверь суется Ильяс и пытается, жалобно воя и стеная, добиться уступок. Видно здорово разобрало парня - жалостно так у него получается. Ну да, мордасия у него совсем страшно раздулась. Глаза аж совсем щелочками стали.

- Согласно пункту номер четыре настоящей инструкции я не имею права пропускать на Кронштадт лиц неизвестных, подозрительных, а также не имеющих документов и поручительств.

- Да кто тут подозрительный? Вы же со мной даже поругаться успели! И поручиться за нас может начальник второго сектора. Вы поймите, у меня тяжелораненый и двое серьезно раненых!

- Вас не помню, лицо у вас незапоминающееся. К тому же я ни с кем не ругаюсь, никогда. А начальник второго сектора как раз прошлым рейсом отбыл и вас опознать не может. К тому же раненые - тоже неизвестно кто. Я полагаю, что мне стоит обратиться к комендантской службе, чтобы вас задержали до выяснения. Кроме того, в соответствии с пунктом два Инструкции в мои обязанности входит тщательная проверка на предмет наличия подозрительных укусов - так что вам надлежит в досмотровой палатке вопервых раздеться, вовторых разбинтовать поврежденные места.

- То есть я так понимаю, что вы нас не пропустите?

- Очень бы хотела пропустить - но долг есть долг - высокомерно замечает Щука.

- Хехуа! - горестно мычит Ильяс и начинает колотиться тихонько лбом об стенку кунга.

- Что он говорит? - подозрительно спрашивает меня Щука.

- Если я правильно понял - он считает вас стервой.

- Ах, вот как? И правильно считает. Я - стерва и вы у меня еще наплачетесь!

- Вот прям так?

- Прям так. Вон из моего кунга, я вызываю патрулей, чтобы они вас задержали до опознания!

- Ну, невелика честь быть стервой. Стерва - это к слову падаль. И любят стерв только стервятники. Так что у вас хорошая компания намечается. И когда вы попадете на лечение - а я по цвету кожи вижу, что у вас гепатит есть - тогда убедитесь, что в наших документов пунктов еще больше - отбрехиваюсь я, покидая негостеприимный кунг.

Вдогон она выдает долгую матерную фразу, правда не слишком впечатляющую.

Ильяс кудато делся, верчу головой - не понимаю, как он успел слинять - и замечаю, что меня манит пальцем пожилой мужик с повязкой на рукаве, стоящий за ближайшей палаткой.

- Проблемы? - спрашивает он, когда я подхожу поближе.

- Да вот поругался, было дело, с этой Щукой, теперь отыгрывается, а у меня раненые - толкую я мужику.

- Мормышка она такая - соглашается мужик.

- Ты что звалто?

- Сейчас катерок отправляется - могу вас туда пристроить. Только я видел, у вас всякого добра много - не поделишься?

- Что нужно?

- Нам по одному рожку всего выдали - потому как насчет бронежилета и автомата - с четырьмя обоймами?

- Не, броник отчетный, а автомат - тоже. Я тебе его отдам - а сам с чем?

- Тебе в Кронштадт надо или нет?

- Слушай, я сейчас вызову наших ребят из охотничьей команды - убивать они вас не будут кровососов, но вот люлей наваляют - я начинаю искать альтернативные решения.

- Погодь, не возбухай. Я ж вижу, что тот раненый лежачий не из ваших. Очень тебе надо, чтоб разбирались всерьез? Ты за него отвечать будешь? И прошуто малость - у тебя ж этих автоматов два, и не отчетные они - скорее из трофейных, у вас таких раньше не было.

- Ты про коротышки эти? Про «Кедры»?

- Да я не знаю, как их называют - ну маленькие совсем.

- Ну, ладно, пошли.

Когда мужик хозяйственно прибирает трофей и магазины к нему, появляется Ильяс. Объясняю ему, что нашел решение проблемы, он морщится со страшной силой, потом машет рукой. Грузимся быстро, и корытце отваливает.

Прошу больничных по рации помочь сантранспортом. Обещают, что помогут, а когда выясняют, что перелом бедра - то обещают уже точно.

Ильяс чтото бухтит, из его уханья понимаю, что он нашел не то знакомого, не то земляка и нас бы и без взятки пропустили, а так он вычтет «Кедр» из моих прибытков.

Кстати вот вопрос - а что у меня за прибытки? И как их считает Ильяс? Вот починят ему сусалы - спрошу. Побубнив и облегчив душу, Ильяс подмигивает хитро, отводит меня на корму и достает из кармана довольно солидную женскую косметичку.

Немного туплю - откуда она у него. Потом до меня доходит - явно, бестия, спер в кунге у Щуки.