Роберт МакКаммон - Песня Свон. Книга вторая.

Они приехали на безымянный перекресток, и Пол резко сбавил скорость. Он посмотрел через плечо на Хьюга Райена, который вжался в заднее отделение машины вместе с багажом. Хьюг, сжав костыль обеими руками, храпел.

– Эй! – сказал Пол и слегка потолкал спящего мужчину. – Просыпайся!

Хьюг храпнул еще раз, потом наконец открыл плотно закрытые глаза. – Что это? Мы уже приехали?

– Конечно, нет! Мы, должно быть, выбрали неверную дорогу примерно пять миль назад! Здесь нет никаких признаков жизни! – Он кинул взгляд на окружающую их местность через лобовое стекло и почувствовал угрозу новых снегопадов. Свет как раз начал убывать, и Пол не хотел смотреть на приборы, чтобы узнать, сколько осталось бензина, потому что знал, что едет уже на копоти. – Я думал, что ты знаешь путь!

– Я знаю,– уверял его Хьюг. – Но прошло уже столько времени с тех пор, как я отваживался уезжать далеко от Моберли. – Он вглядывался в окружающий ландшафт. – Мы на перекрестке,– произнес он.

– Мы это знаем. Какую нам теперь выбрать дорогу?

– Здесь должен быть знак. Может быть его свалило ветром.

Он поменял положение, пытаясь найти привычный ориентир. Правда, которую он никогда не говорил ни Сестре, ни Полу, заключалась в том, что он никогда не бывал здесь раньше, но он хотел уехать из Моберли, потому что боялся быть убитым среди ночи из–за своих запасов шерстяных одеял.

– Ну, давайте подумаем: по–моему, я припоминаю большую рощу старых дубов, которая была у нас справа.

Пол моргнул. С обеих сторон узкой дороги стоял густой лес.

– Слушай,– сказал Пол. – Слушай внимательно: мы находимся посреди неизвестно чего, у нас заканчивается бензин, а в данный момент здесь нет канистр с бензином, откуда можно было бы перелить его в бак. Уже темнеет, и я думаю, что мы на неверной дороге. А теперь скажи мне, почему я еще не свернул твою тощую шею?

Хьюг смотрел удивленно.

– Потому,– сказал он, исполненный достоинства,– что вы приличный человек. – Он метнул взгляд в сторону Сестры, которая смотрела на него уничтожающим взглядом. – Я действительно знаю дорогу. Я правда знаю. Я ведь провел вас вокруг сломанного моста, не так ли?

– Какой путь? – прямо спросила Сестра. – Левый или правый?

– Левый,– сказал Хьюг – и тотчас же пожалел, что не сказал “правый”, но теперь было слишком поздно, а ему не хотелось выглядеть дураком.

– Или Мериз Рест окажется за следующим поворотом,– сказал им Пол,– или нам вскоре придется прогуляться. – Он завел “Джип” и повернул налево. Дорога вилась между аллеи мертвых деревьев, чьи ветви переплелись и закрывали небо.

Хьюг устроился поудобнее, ожидая осуждения, а Сестра спустилась на настил, где лежал кожаный футляр. Она взяла футляр в руки, нащупала внутри стеклянное кольцо и вытащила его. Она держала на коленях кольцо, манящее сверканием драгоценностей, и вглядывалась в его мерцающие глубины.

– Что ты высматриваешь? – спросил Пол. – Что–нибудь?

Сестра кивнула в ответ. Цвета играли, но картин еще не составляли. Как и почему работало стеклянное кольцо – это было и оставалось загадкой. Пол сказал, что он думает, что возможно радиация превратила стекло, драгоценности и драгоценные металлы в своеобразную сверхчувствительную антенну, но во что это превратилось, никто сказать не мог. Но они пришли к согласию, что стеклянное кольцо руководит ими, и что следовать ему означает отринуть ту часть себя, которая отказывалась от веры в чудеса. Использование стеклянного кольца было равносильно прыжку в никуда, отказу от сомнения, страха и других вещей, засорявших ум; использование его было окончательным актом веры.

– Ближе ли мы к ответу на наши вопросы? – спросила Сестра, вглядываясь в кольцо. – Кого мы ищем и зачем? – Ответы на ее вопросы будут выражены символами и картинками, знаками и тенями, и звуками, которые могли быть далеки от человеческого голоса, скрипом колес или лаем собаки.

Бриллиант вспыхнул ярко, как метеор, и свет зашипел вдоль ниток из серебра и платины. Все больше алмазов зажигались этим светом, как по цепочке. Сестра чувствовала, что сила от стеклянного кольца передавалась и ей, проходила у нее внутри, глубже, еще глубже, и все ее существо сосредоточилось на вспышках света, которые появлялись в гипнотическом ритме. Она была уже не в “Джипе” с Полом Торсоном и одноногим доктором Амарильо. Она находилась где–то, что походило на покрытое снегом поле, все в пеньках от деревьев. Но одно дерево все–таки осталось, оно было покрыто алмазно–белыми цветами, которые летели по ветру. На стволе дерева была ладонь, след от ладони, как будто выжженный по дереву – длинные тонкие пальцы, рука молодой персоны. А по стволу шли буквы: С..В..О..Н. Сестра попробовала повернуть голову, чтобы увидеть побольше с того места, где стояла, но сцена видения начала блекнуть, где–то на ее краю появились теневые фигурах, отдаленные голоса. Потом, внезапно, видение исчезло, и она вернулась в “Джип” с кольцом в руках.

Она выпустила воздух, который надолго задержала.

– Это снова было,– сказала она Полу. – Я видела это снова – одинокое дере­во на поле с пнями, отпечаток ладони и слово “СВОН”, выжженное на стволе. Сегодня было отчетливее, чем прошлой ночью, я даже почувствовала запах яблок. Они путешествовали вчера целый день в поисках Мериз Рест, проведя прошлую ночь в руинах фермерского домика. Это именно там Сестра смотрела в стеклянное кольцо и впервые увидела развевающиеся цветки.

Видение было отчетливее, чем раньше; у нее была возможность видеть все детали дерева, каждую тоненькую веточку и даже крошечные зеленые почки, которые выглядывали из–за цветков.

– Я думаю, мы стали ближе,– сказала она и ее сердце заколотилось. – Образ был яснее, четче. Мы, должно быть, приближаемся…

– Но деревья были мертвыми,– напомнил Пол. – Только посмотри вокруг. Ничто не цветет – и даже не собирается. Почему эта штука показала тебе образ цветущего дерева?

– Я не знаю. Если бы я знала, я бы сказала тебе. – Она опять сосредоточилась на стеклянном кольце; оно пульсировало в такт ее сердцебиению, но больше не приглашало путешествовать. По крайней мере, послание было доставлено, но не было повторено.

– Свон. – Пол кивнул головой. – Это не вызывает воодушевляющего прилива чувств.

– Нет, вызывает. Как–то, но вызывает. Нам теперь надо сложить кусочки вместе.

Руки Пола сжали рулевое колесо.

– Сестра,– сказал он с некоторой ноткой сожаления,– ты сказала то же самое, что несколько лет назад. Ты смотрела на стеклянное кольцо и пыталась гадать, как цыганка на кофейной гуще. Сейчас мы едем черт знает где, а все эти знаки и символы могут не обозначать никаких вещей. – Он пристально взглянул на нее. – Ты когда–нибудь думала о такой возможности?