Эдуардо Де Филиппо - Симпатия

Как-то однажды, идя по улице, я обратил внимание на свое отражение в витрине. Я был поражен выражением моего лица: лицо мне показалось вытянутым, бесстрастным.

Гримаса, застывшая на моем лице, полная презрения и высокомерия, стала уже давно моей визитной карточкой и трансформируется в грусть, как только я пытаюсь скрыть ее. Так что лучше оставьте меня в покое! Меня уже не переделать!

ДЖУЛИАНА: Но я критикую тебя вовсе не за это. Меня тяготит твое одиночество…То, что ты ходишь грустным…

Ромео спускается по лестнице, пересчитывая на ходу банкноты, и, запихивая их в конверт; направляется в центр торгового зала, но затем останавливается, завидев приближающегося Кармине.

КАРМИНЕ: Ну что? Дело сделано?

РОМЕО: (снимая с себя форму торгового работника) А ты как думал?!

КАРМИНЕ: Теперь настала моя очередь.

РОМЕО: Схожу за моим пиджаком, этот оставлю в раздевалке и тут же ухожу.

КАРМИНЕ: Подожди меня затем в баре, на углу, хочу угостить тебя чашечкой капуччино.

РОМЕО: О’кей. (Уходит) .

КАРМИНЕ: Синьора Джулиана, ваш покорный слуга.

ДЖУЛИАНА: Чао, Кармине.

КАРМИНЕ: Синьор Туллио!..

ТУЛЛИО: Бухгалтер там ждет вас.

КАРМИНЕ: Вы в курсе дела?

ТУЛЛИО: Да.

КАРМИНЕ: Мне очень жаль.

ТУЛЛИО: Ты, случайно, не передумал?

КАРМИНЕ: (замечает Ромео, возвращающегося от бухгалтера, и, надевающего по пути на себя свой пиджак. Ромео тут же направляется к выходу, бросив в сторону Кармине взгляд, словно говоря: «Я тебя жду там, снаружи». Кармине, получив от друга эту поддержку, находит в себе мужество ответить Туллио как можно решительнее) . Нет!

Пистолет я оставил в кладовке. Если хотите, я схожу за ним и покажу вам его.

ТУЛЛИО: В этом нет необходимости.

КАРМИНЕ: Тогда я пошел к бухгалтеру.

ТУЛЛИО: Иди.

Кармине поднимается по лестнице и исчезает за дверью конторы.

ДЖУЛИАНА: Он что… уходит?

ТУЛЛИО: Да, он уволился.

ДЖУЛИАНА: И ты ему позволишь уйти?

ТУЛЛИО: Этот вопрос находится в компетенции твоего мужа. Я занимаюсь чисто административными вопросами.

ДЖУЛИАНА: Но здесь как никак затрагиваются и твои интересы. Я вижу все бесполезно, ты буквально на глазах теряешь свои лучшие качества. Я вижу, как гаснет, теряет смысл все твое … твое…

ТУЛЛИО: Существование.

ДЖУЛИАНА: И, тем не менее, ты существуешь, слышишь, существуешь! Поговори немного со мной. Я-то знаю, как тебе трудно дается каждый день. Что ты, на самом деле, ранимый, чувствительный, не склонен довольствоваться малым… Тебе не здоровится, да? Что тебя так тяготит и не дает тебе покоя?

ТУЛЛИО: То, что я совершенно не умею торговать.

ДЖУЛИАНА: Но ведь у тебя такая богатая фантазия. Еще ребенком, чего ты только не придумывал. Ты помнишь те времена, когда наша мама возвращалась вечерами с работы?

Тогда она занималась десятками документов, чтобы помочь папе вести магазин. Приходила домой со страшной головной болью и с глазами, смыкающимися от усталости. Ты же, словно горный поток после ливня, мчался изо всех сил ей навстречу на своих худющих ножках и буквально осыпал ее лицо поцелуями. После чего взволнованно, проглатывая слова, ты начинал ей подробно рассказывать обо всем том, что у нас случилось за день, самые смешные и необычные истории. Мама принималась смеяться, чуть ли не умирая с хохоту, и, умиляясь твоей детской фантазией. Я всегда полагала, что, по крайней мере, половину этих историй ты придумывал сам, лишь бы доставить удовольствие маме, чтобы на ее губах появилась опять улыбка, а в глазах блеск. Эти истории не имели ничего общего с враньем, и, все без исключения, были плодами твоего воображения, странными лучезарными спутниками, которыми ты, словно лучиками света, каждый вечер озарял ей лицо…

ТУЛЛИО: Прошу тебя, не надо! Я вижу, ты хочешь растрогать меня.

КАРМИНЕ: (Спускается по лестнице и направляется прямиком к Джулиане) Синьора Джулиана…

ДЖУЛИАНА: (понимает причину обескураженности Кармине) Кармине…

КАРМИНЕ: Я хотел бы просить вас передать мой привет синьору Альберто и выразить ему глубочайшее почтение, которое я всегда питал к нему, вместе с моей любовью.

ДЖУЛИАНА: Ты уходишь всерьез?

КАРМИНЕ: Да, всерьез.

ДЖУЛИАНА: Почти после трех лет работы?

КАРМИНЕ: Да.

ДЖУЛИАНА: Но почему?

КАРМИНЕ: Потому что… я, наверно, тронулся умом…

ДЖУЛИАНА: Не говори глупостей, Кармине.

ТУЛЛИО: Он уходит, потому что больше не может переносить меня. Я говорю верно, Кармине?

КАРМИНЕ: От человека, тронувшегося умом, вы можете ожидать чего угодно. (Плохо скрывая свое волнение) Синьора, целую ваши ручки и прошу прощения. (Обращаясь к Туллио) Помните, что этот сумасшедший любил всю вашу семью и был вам верным охранником. Желаю вам фортуны. (Уходит) .

ДЖУЛИАНА: (решительно осуждая Туллио, за безразличие к происходящему) Туллио, как ты можешь: ты позволяешь ему уйти просто так, даже не попытавшись переубедить его?

ТУЛЛИО: Но, если он сам так решил.

ДЖУЛИАНА: Ты хотя бы поинтересовался, может он хочет прибавки к зарплате.

ТУЛЛИО: Он мог бы остаться лишь при одном условии, если бы я ушел сам. (Зовет) Лючия!

ДЖУЛИАНА: Скажи мне: зачем она тебе понадобилась?

ТУЛЛИО: Мы остались одни в магазине. Надо, по крайней мере, закрыть, на всякий случай, входную дверь.

ЛЮЧИЯ: (Входя) Я к вашим услугам.

ТУЛЛИО: Закройте входную дверь и включите звуковую сигнализацию.

ЛЮЧИЯ: Сию минуту. (Выполняет команду и выходит из зала) .

ДЖУЛИАНА: Пресвятая Дева Мария, разве тебе непонятно, что нельзя так просто отпускать такого охранника, каким был Кармине.

ТУЛЛИО: А меня, получается просто так можно?

ДЖУЛИАНА: Как такое тебе могло прийти в голову?

ТУЛЛИО: Ведь так удобнее, не так ли?

ДЖУЛИАНА: (более опечаленная, чем оскорбленная таким ответом) Туллио, почему ты не хочешь взглянуть на вещи более трезво?

В это время к стеклянной двери магазина приблизились два клиента, синьор и синьора Фортуна. Мужчина, худой и небольшой росточком, прилагает невероятные усилия, чтобы достать кнопку звонка указательным пальцем правой руки; между тем, энергичная, не отличающаяся терпением женщина, мускулистая, крепкого телосложения, большегрудая и ростом намного выше своего мужа, приходит ему на помощь, после чего, наконец, раздается звонок в магазине. Джулиана, обеспокоенная мрачным настроением брата, пытается вывести его из этого состояния.