Неизвестен - С Б О Р Н И К В С Я Ч Е С К И Х А Н Е К Д О Т О В

На взлетной полосе оркестр, караул. Леонид Ильич целуется с высоким гостем и с каждым чмоком диалог:

– Джинсы привез?

– Привез.

– Какой размер?

– 52-й.

– А б"#$ь! Опять Косыгину достанутся!

– Товарищи рабочие и крестьяне, солдаты и матросы! – крикнул Владимир Ильич и забрался на броневик, – революция будет завтра, а сейчас, – он дернул подтяжки, – дискотека!

Приняли мужика на работу, сидеть на Останкинской башне и высматривать восход коммунизма. И зарплату ему дали 200р/мес.

Сидит он, высматривает. Вдруг видит на Эйфелевой башне тоже мужик сидит, и что-то высматривает. Он того мужика спрашивает:

– Ты что высматриваешь?

– Закат капитализма.

– И сколько тебе платят?

– 10000$ в месяц.

Ну наш мужик поднял скандал. Говорит, что он таким важным делом занимается, а ему меньше денег платят, чем мужику на Эйфелевой башне. На это ему ответили:

– Так у него работа временная, а у тебя постоянная.

Киев. Митинг. Очередь к микрофону.

– Предлагаю реабилитировать Петлюру…

– Предлагаю построить ему памятник…

– Предлагаю чтобы он был на коне…

– Предлагаю чтобы он стоял с протянутой рукой…

– Предлагаю чтобы на этой руке висела петля…

– … И на этой петле висел коммунист…

– … и чтоб коммуниста каждый день меняли…

Во время очередной перепалки в конгрессе толстый и высокий сенатор закричал своему противнику – маленькому и худенькому человеку:

– Я могу проглотить вас и даже не почувствую, что что-то съел.

– В это случае, – ответил тот, – у вас в животе будет больше мозгов, чем когда-нибудь в голове.

В КГБ привезли арестованного:

– Не наш человек. Определенно контрик!

– А что он говорил?

– Ничего. Он глухонемой. Но плевался с таким видом!

Идет заседание Верховного Совета в Киеве. Председатель просит:

– Включите третий микрофон.

Подошедший к микрофону депутат говорит:

– Шановни депутаты! Дозвольте мени сказаты за жидив.

Председательствующий:

– Ни. Не треба. Бо це вопрос националистычный.

– Ну, тоди за москалив скажу.

– И за москалив не можно, бо це тоже националистичный вопрос.

– Так я буду говорить за экологию.

– Вот за экологию давай.

– Шановни депутаты! Шо ж у нас робыться?! Рички вси повысыхали, леса вси повырубалы. Нема де жида утопыти и москал повисыти…

В адрес съезда народных депутатов приходит телеграмма из Тюмени:

«Срочно пришлите эшелон водки. Народ протрезвел, спрашивает, куда дели царя-батюшку?»

Делегация от трудового коллектива на почте:

– Девушка, можно послать телеграмму в Мавзолей?

– В Мавзолей? Не знаю… А какой текст?

– Вот…

– «Вставай, проклятьем заклейменный.

Весь мир голодных и рабов…»

– А почему последняя строчка ушла вниз?

– Это подпись…

Совещаются страны Варшавского договора. Решили оказать Ливии гуманитарную помощь продовольствием. Встает премьер Болгарии.

– Мы вышлем 10 000 ящиков помидор.

– А зачем?

– Да там упаковка особая: из свинца. Вот и будет вам из чего пули лить.

Встает премьер Румынии.

– Мы вышлем 10 000 ящиков огурцов.

– А зачем?

– Да там упаковка особая: из хорошей стали. Будете из нее автоматы делать.

Встает предсовмина СССР.

– А мы вышлем 20 000 яиц.

– Что, тоже упаковка особая?

– Упаковка прекрасная: синие береты и сапоги.

Результаты недавно проводившегося опроса населения по поводу отношения к правительству:

– послать на … – 30%

– послать к … – 30%

– послать в … – 30%

– не определились – 10%

Выступающий:

– Мы получили бамбук с Кубы, сделаем дудочки и отправим их в Болгарию, взамен нам пришлют помидоры.

Рабочие:

– Ура! Помидоры будем есть!

– Нет. Помидоры мы отправим в Венгрию, взамен нам пришлют «Икарусы».

– Ура! На «Икарусах» будем кататься!

– Нет. «Икарусы» мы отправим в Румынию, взамен получим мясо.

– Ура! Мясо будет без талонов!

– Нет. Мясо мы отправим на Кубу, а взамен нам пришлют бамбук, из которого мы сделаем дудочки и отправим их в Болгарию.

На конгресс Коминтерна не приехал представитель Черной Африки. Из ЦК телеграфируют в Одессу: «Срочно требуется негр».

В тот же день ответ из Одессы: «Рабинович выкрашен.

Сохнет».

– Что мы имеем при социализме?

– Солнечное отопление, лунное освещение, заочное питание, тюремное воспитание, условное вознаграждение, безусловное уничтожение.

– А что будет при коммунизме?

– Райское одеяние, гробовое молчание, вождей портреты, да наши скелеты.

В Египте обнаружили мумию неизвестного фараона. Пригласили специалистов из СССР, и те вскоре сообщают:

– Это Рамзес 18-тый.

– А как вы это установили?

– Сам признался, сволочь!

– В наших магазинах чего только нет: мяса нет, колбасы нет, яиц нет, сахара нет…

К нему подходят два прилично одетых мужчины и говорят:

– Слушай, при Сталине тебя за такие слова расстреляли бы.

Мужчина замолчал, вышел из магазина, развел руками и говорит:

– Вот, уже и патронов у нас нет.

Узнал Керенский, что большевики Зимний дворец захватили.

Перепугался. Нацепил женское платье, схватил серп, звериное лицо сделал и памятником прикинулся. Так и стоит до сих пор.

Рядом с работягой каким-то.

– Что такое культ личности?

– Это когда один плюет на всех.

– А разоблачение культа личности?

– Это когда все плюют на одного, а в результате все ходят оплеванные.

Глава администрации на собрании директоров:

– Сегодня у людей редко хватает денег на мясо и молочные продукты.

Голос из зала:

– Ничего, будем работать в две смены!

– Завтра люди совсем не смогут купить ни мяса, ни молочных продуктов.

– Ничего, будем работать в три смены!

– Да кто вы такой сознательный!?

– Я – директор крематория!

Одного депутата спрашивают, не слишком ли часто его «захлопывают»

– Пусть захлопывают, – благодушно отвечает тот, – лишь бы вовсе не прихлопнули…

Между депутатами:

– Вы почему не были на вчерашнем заседании?

– Вчера я решил выспаться дома.

– Я вот читаю газету и кажется мне, что демократы собираются скрестить медведя с коровой. Правда ли это?

– Правда.

– Зачем?

– А затем, чтобы летом корова давала молоко, а зимой сосала лапу.

В СССР самая высокая секретность. Во Франции на одном заводе не знают, что делают на другом, в этой же фирме. В Англии в одной лаборатории не знают, что делают в другой, в соседней. В США сотрудник не знает, что делают за другим столом. У нас сотрудник сам не знает, что делает.