Хелена Грин - Божественная семейка: под прикрытием в магической академии

— Иду в театр.

— С новым ухажером?

— Нет, — недовольно посмотрела на наставника я. — У меня не появлялось «ухажеров» с тех пор, как вы превратили Сантьяго Бельмирро в жабу и протестировали на нем свои зелья. И зачем так жестоко поступать с богатым аристократом?

— А, с тем нахальным языкастым мальчишкой? — вспомнил мэтр.

— Он был очень вежлив и учтив.

— Он оскорбил меня!

— Сантьяго сделал вам комплимент!

— И так нагло.

— Мэтр Льюис! Признайтесь честно, вы просто…

— Я просто не хочу видеть, как моя лучшая ученица бездарно тратит время на избалованного барончика, — перебил меня маг.

Я закусила губу. Возразить было нечего.

— Ну хорошо, раз ты решила развеяться в театре, иди, — разрешил, наконец, учитель. — Но имей в виду, если я еще раз увижу около тебя кого-то, похожего на этого Бельмирро, то…

— Я помню список проклятий, который вы озвучивали после встречи с ним, — вздохнула я.

— Вот и славно. Приятного вечера.

— Удачного зелья, — пожелала я в ответ.

— О-о… Удача мне понадобится, — сказал маг, любовно оглаживая котелок.

Я хихикнула. Похоже, его снова ждет бессонная ночь, окутанная таинственными парами зелий. Нужно будет завтра докупить кофе. Тот, что остался, мэтр выпьет еще до рассвета и встретит утро злым и невыспавшимся. Или добрым, но не выспавшимся, смотря как пройдет очередной эксперимент.

Покинув дворец, отправилась домой. Нужно переодеться в более подходящую одежду и не опоздать на представление. За билетом для себя я сбегала еще в обед, так что не опасалась, что планы сорвутся.

Распущенные волосы. Темно-алое облегающее платье, туфли на невысоком каблуке и легкий полупрозрачный шарф на шее превратили меня из двадцатитрехлетней девушки среднего класса в красивую статную леди.

Ну что ж. Пора идти. Хочу узнать, как люди вывернули мою историю на этот раз.

Доехав до парадных дверей в заблаговременно нанятой коляске, щедро заплатила кучеру и милостиво приняла помощь молоденького паренька в ливрее с гербом директора и по совместительству владельца театра — Круинна де Мунаро.

Войдя в холл знаменитого на весь мир Ленра здания, где показывали свои представления лучшие труппы всех девяти королевств, окинула присутствующих цепким взглядом. Хорошо, что я оделась именно так. Простое платье в пол, но из очень дорогого материала, доставшегося по знакомству с существенной скидкой, сильно выделялось на фоне вычурных и обвешанных драгоценностями нарядов местных аристократок. Попытайся я одеться так же, то потерпела бы сокрушительное поражение и выставила себя не в самом выгодном свете. Никто не любит простушек, стремящихся выбиться в высшие круги при помощи своих скудных накоплений. А так я показала, что мне не чуждо чувство прекрасного и выгодно выделилась перед знатью. Новое и необычное всегда цепляет взгляд.

Тут в холле раздалась приятная мелодия — знак, что представление начнется, и все поспешили занять свои места. Я пристроилась сзади, не желая получить синяки от тычков «прекрасных» пираний. Нет, с виду все выглядело более чем достойно. Но я почти уверена, что нескольким девушкам чуть не порвали шлейф, в парочке особо разряженных достались незаметные на первый взгляд шпильки с соком чесотки в волосы. Там, где они соприкасаются с кожей, появляется ужасный зуд. Не испортить собственную прическу и выдержать все представление, длящееся пару часов с небольшим, невозможно.

В который раз поблагодарила подругу-Судьбу за то, что одумалась и не появилась в Лорреле в качестве заезжей аристократки. Для меня не составило бы большого труда достойно выдержать натиск знатных дам, но для этого мне пришлось бы постоянно быть начеку. Мне хотелось отдохнуть после разборок со своими зарвавшимися жрецами, а не вести незримую войну с придворными. Впрочем, без войны у нас все равно не обошлось, только не такой напряженной.

Опустившись на удобное кресло предпоследнего ряда, еле вытерпела приветственную речь де Мунаро. Нет, она была очень вежливой, но о-очень длинной. Наконец, зачарованные светильники в зале погасли, и занавес поднялся. Представление началось.

Я склонила голову на бок, с интересом наблюдая за игрой актеров. Надо же, начало почти не переврали. Только вот актриса, которая играла Инриль — главную героиню пьесы и богиню путей по совместительству, слишком резко поворачивала головой. Длинная темная коса с медным отливом пару раз чуть не слетела с головы юной девушки. Краем уха я даже услышала слова своих соседей сзади:

— Слетит.

— Да не, не слетит.

— Слетит, тебе говорю!

— Да нет же…

— Спорим?

Приятели начали делать ставки. Я хмыкнула. А еще аристократы потомственные…

— Слетит в конце пьесы, — тихо произнесла я, повернув голову к соседям.

— Сколько? — деловито отозвались за спиной.

— Пятнадцать золотых.

Кутить, так кутить!

— Принято.

Переведя взгляд на сцену, снова начала следить за представлением. Ближе к середине несколько девушек, видимо, те самые, что получили шпильки с сюрпризом, стремительно покинули зал. Их соседки проводили несчастных с плохо скрываемым злорадством. Вот же…

Гадюки.

Конец спектакля заставил скептически усмехнуться и скрестить пальцы на удачу. Ну, Хвостатая, не подведи. С меня твои любимые пирожные.

— Ну, хватит ссор и дрязг, мой брат, — пафосно возвела руки к небу актриса. — Давай же дружно жить, миры хранить от тварей бездны и каждый миг вдвоем делить!

— Твоя взяла, Инриль, сестра, главу склоняю я, — церемонно поклонился ее напарник, очень похожий… нет, не на Тейрона, а на…

Вот, Хаос!

— И стали вместе жить, родные брат с сестрою, — произнесла одетая в полупрозрачную тогу, расшитую золотыми нитями по подолу, изображающая жрицу богини Судеб, девушка-рассказчик.

Играющие нас с Тейром актеры театрально (ну, это логично) обнялись и поклонились. Темная коса «Инриль» слетела под восторженные аплодисменты зрителей, а до меня донесся тихий игривый шепот Ники:

— Ловлю на слове!

Поаплодировав вместе со всеми, протянула руку назад. На ладонь опустился мешочек с золотыми. Спрятав его в дамской сумочке, поднялась с кресла и неторопливо направилась к выходу. Уже в холле, притормозила у одного из коридоров, по моим расчетам ведущего к гримерке, и, стараясь не привлекать внимания, пошла на встречу с малолетним засранцем.

Видимо, именно благодаря ему, пьеса вышла похожей на правду. Но хоть убейте, я не поняла, почему ее назвали «Восхождением Инриль», если она была о нашем примирении с Тейроном. Помнится, у нас обоих шел период юношеского максимализма и разгула тараканов в голове. Каждый пытался что-то доказать родителям, показать себя лучше другого, боролся за внимание. Так продолжалось около трех сотен лен. В конце концов, предкам наше поведение надоело и, потребовав, чтобы мы немедленно помирились, они укатили в отпуск. Здорово мы их тогда достали, раз они до сих пор не вернулись из закрытых миров. Наверное, проводят очередной медовый месяц.