Антонина Бересклет (Клименкова) - Семейные хроники Лесного царя (СИ)

Не дождавшись ни слова в ответ, гоблины понятливо задерживаться под башней не стали:

— Это… Ты, как всегда, наше рыжее не видал, да? — привычно кивнул старший Светозару. — Ну, чо ж. Мы тогда дальше пошли. А у вас тут было круто! Здорово. Ну, прощайте!

И зеленолицый отряд, довольный подсмотренным представлением, по своему обыкновению скрылся в кустах.

— Что всё это значит?! — первой опомнилась принцесса. — Эжен, что ты устроил?! Я никогда тебя не прощу!!!

Она хотела наорать на рыцаря, но Эжен валялся в обмороке, да и к прикрывшему его Полкану девушка остереглась подходить близко. Тогда Клер кинулась, чтобы высказать свое недовольство дракону. Тот развернул к ней несчастную морду со слезящимися глазами и объявил слабым голосом:

— То были конвульсии, милая моя Клер! Это значит, что копье противника поразило меня в самое сердце, и кончина моя близка. Я ухожу в свое логово, где прошу меня не беспокоить. Я собираюсь умереть в гордом одиночестве на закате солнца, как полагается драконам, честно исполнившим свой долг.

Закончив проникновенную речь, Руун Марр отлип от Светозара и действительно похромал в сторону своей норы, припадая на все четыре лапы и горестно волоча крылья по траве.

— Что?.. Зачем?.. Как?! — задыхалась от возмущения Клер-Элиан. Ее уютный мирок рухнул в одночасье с трагическим поражением стража.

Однако негодование принцессы угасло еще внезапнее, чем разгорелось. Ее взгляд наткнулся на застывшего столбом полуэльфа. Принцесса недоуменно похлопала ресницами, обвела придирчивым взором статную фигуру блондина с головы до пят, словно портной, собиравшийся снять мерки. В ее кудрявой головке сложилось уравнение, при котором потеря дракона перестала что-либо значить. На пухлых губах принцессы расцвела торжествующая улыбка:

— Я согласна быть вашей женой, о доблестный победитель дракона! — объявила Клер-Элиан. И скорей ухватила нового жениха за локоть, потащила ко входу в башню.

— Это не я победил, это Эжен! — запротестовал тот.

— Нет-нет, не нужно ложной скромности! Я всё видела своими глазами — чудовище победили лично вы!

— Но я вам ничего не предлагаю, мадам! — слабо возразил Светозар.

— Ах, да бросьте отговорки, вам не к лицу. Своим присутствием здесь вы уже подтверждаете, что преследуете одну-единственную цель — сразить дракона, дабы предложить мне руку и сердце, — уверенно сказала принцесса, решительно заталкивая жениха в двери. — Дракона вы победили, он валялся у вас в ногах, осталась вторая половина миссии — я! А предложение — это пустые слова. Знаете, сколько я этой риторики уже наслушалась? Избавьте мои ушки от лишнего шума, просто помолчите. Я знаю, что вы хотите сказать, я вам уже ответила согласием. Идемте же сразу в спальню!

— Постойте! Как можно так сразу?.. — Напор принцессы даже для опытного знатока женщин, каким был Евтихий, казался чересчур стремительным.

— Ох, верно! — спохватилась Клер-Элиан. Спросила строго: — Позвольте узнать, каков ваш титул? Ибо в будущем я не желаю носить титул ниже маркизы!

— Ц-царевич… — пролепетал Тишка. — То есть, мой отец — владыка северных лесов… Вы, кстати, на него удивительно похожи.

— То есть вы принц? — удовлетворенно кивнула принцесса. — Позвольте спросить, вы старший сын в семье или младший?

— Старший, — машинально подтвердил Тишка, тем самым подписав себе приговор.

Клер-Элиан разве только не взвизгнула от радости. Она стремительно протащила вяло сопротивлявшегося жениха вверх по лестнице, при этом даже нисколько не запыхалась — ее окрыляла открывшаяся перспектива скорого замужества. За красавца! За полуэльфа! За благородного иноземца! За наследного принца!

Красавица втолкнула избранника в скромную девичью спальню и с грохотом заперла за собою дверь, отрезав пути к отступлению. Очень кстати, что в покоях кроме них двоих больше никого не было — обе служанки выбежали во двор: молоденькая горничная успокаивала разволновавшегося оруженосца, старая нянька пыталась привести в чувства Эжена.

…Помятая и сердитая Грюнфрид смерила колючим взглядом башню, где скрылся Светозар. Пусть гоблинка с трудом выбралась из-под поверженного рыцаря, но она была не настолько оглушена, чтобы не услышать, как напористо вела себя принцесса и как неуверенно мямлил в ответ Тишка. У Грюнфрид не возникло сомнений: под таким натиском царевич падет и против воли нарушит обет целомудрия. Ведь красавица слишком соблазнительна в своем легком пеньюаре. Слишком она опытна в обхождении со странствующими героями! Куда до нее маленькой зеленой гоблинке, не стоит и тягаться.

Шмыгнув посиреневевшим носом, Грюн решительно направилась прочь от башни. Само собой, ноги понесли ее к логову дракона.

Заметив, что девчушка уходит, Полкан поспешил за ней. Чудо-конь чуял, что без присмотра ее оставлять никак нельзя. А Тишка и сам разберется с хозяйкой башни, не впервой от баб отбиваться.

…Клер-Элиан пихнула жениха в грудь, и Светозар беспомощно рухнул на постель, которую не успели даже застелить после утреннего пробуждения принцессы.

Распахнув на себе пеньюар, красавица страстно запрыгнула на полуэльфа. И завладела его губами, его дыханием в умопомрачительном умелом поцелуе. Отдать должное, у Тишки давно не случалось таких поцелуев… Однако у него голова шла кругом не от предвкушения падения, отнюдь.

— Пожалу… Прошу… Не… Не надо, умоляю, пожалуйста!

Светозару удалось вырваться из тонких, но сильных рук. По скомканным простыням он отполз от совратительницы, прижался к спинке кровати, вжал голову в плечи. Красавица ласкающейся кошкой двинулась на него, не обращая внимания на затравленный взгляд.

— Нет! — пискнул Тишка. Отвернул голову, зажмурил глаза и стиснул губы, противясь следующему поцелую.

— Почему нет? — томно выдохнула принцесса.

— Меня тошнит от вас! — признался Тишка. На намеки не было времени, на выбор слов более мягких не хватило сил.

Клер-Элиан уселась ему на живот, широко расставив обнажившиеся коленки. Хотя Тишке и так некуда было бежать, он уперся затылком в резьбу на спинке кровати, что было неприятно, но зато немного отвлекало и отрезвляло.

— Что вы имеете в виду? — уточнила красавица. В иных обстоятельствах она оскорбилась бы подобному заявлению. Однако сейчас кавалер под нею выглядел так жалко и трогательно беспомощно, что было ясно: он не собирался ее оскорбить, а чистосердечно сообщил о проблеме. Действительно, в таком случае целоваться было, мягко сказать, рискованно. — Вы заболели? Ударились головой?

— Ах, нет, я здоров… — пролепетал Светозар, сгорая от стыда. Ведь правда, что ему стоит сдаться? Красавица ему попалась такая, что не грех согрешить. Возможно, она научила бы его чему-то новенькому, неизведанному. Глупый обет целомудрия давно пора забыть, иначе, оголодав, он набросится на ту же Грушеньку, а этого никак нельзя допустить. Вот только…