Ляксандр Македонский - Истинный дракон, страждущий некромант и прочие неприятности (СИ)

Погода в этот денёк выдалась солнечной и достаточно тёплой. Видимо, госпожа погода опять оказалась в хорошем расположении духа, решив побаловать нас погожими последними деньками. Но даже в самый хороший денёк вступает в силу извечный закон подлости, принявший для нас форму нескончаемой пробки на дорогах. И, казалось бы, с какого перепугу такая пробка из города в пригород, а не наоборот? За ответом долго ходить не надо. О приезде вещей птицы оказались осведомлены все — не только городская нечисть, но и обычные люди, пожелавшие непременно получить предсказание.

— Смотри куда едешь, козел неощипанный! — выругался Ландук в очередной раз, просигналив какому-то лихачу, который решил нарушить строй и сменить полосу. — Ну кто так водит, а?! Кто, я спрашиваю?! — не унимался оборотень, за считанные секунды покрываясь шерстью. Да, выводить нашего штатного шофера из себя было чревато весьма неблагоприятными последствиями, ведь в своем истинном облике парень вообще очень плохо соображал. Почувствовав невольный холодок, я поспешила на выручку, молясь, чтобы чересчур эмоциональный оборотень внял голосу разума и успокоился.

— Ландук, успокойся, всё хорошо, мы успеваем! — примирительным голосом сообщила я, погладив шофера по голове. Как я знала, это был единственный способ успокоить оборотня.

— Не, ну ты посмотри, куда он едет! — взорвался пуще прежнего шофер, сверкнув удлинившимися клыками. — Задушу, козлина! — зарычал он, указывая куда-то вперед. В делах автомобильных я мало чего смыслила, поэтому не могла понять того негодования, что клокотало в душе оборотня.

— Я все понимаю, друг, — кивнула я, понимая, что совершенно ничего не понимаю. — Но мы должны доехать в целости и сохранности. Или хочешь, чтобы я магистру рапортичку подала? — я все же решила применить свой последний козырь, надеясь, что оборотню дорого его место в Институте. Как ни странно, увещевание подействовало.

— Прости, не сдержался. Скоро полнолуние, вот нервишки и шалят, — виновато улыбнулся парень.

Я понимающе кивнула, отвернувшись к окну. Созерцать небритую физиономию оборотня сил больше не было, поэтому я справедливо рассудила, что лучше рассматривать обочину. Конечно, ничего экстраординарного я там не обнаружила: вдоль дороги тянулась обыкновенная лесополоса, разукрашенная во все оттенки золотого и багряного. Около одного из деревьев я заприметила небольшую фигурку с яркой длинной шевелюрой пшеничного цвета — вероятнее всего, местный полевой. За лесополосой же виднелась черная полоска земли — распаханное поле, уже полностью готовое к зимовке.

— Все, надоело! — буркнул Ландук, резко свернув к обочине. — Поедем по другой дороге.

— Куда? — испуганно вжавшись в кресло, спросила я, расширившимися от страха глазами следя, как злой оборотень выруливает с трассы, съезжая на какую-то маленькую и совершенно непролазную тропку. Видимо, ею пользовались духи полей весной и летом. По моему скромному мнению, ездить по ней нашими машинами было чистейшей воды самоубийство. Впрочем, доводить до оборотня свои мысли я не решилась. Парень и так был на пределе.

— В объезд поедем, — ответил мне парень, ловко маневрируя по разбитой дорожке. Дорожка эта и вправду оказалась узкой, не заасфальтированной и изобилующей ямками всевозможных форм и размеров. В последнем мне удалось убедиться лично, испытав на своей спине все прелести экзотического массажа.

Наша машина подскакивала и трещала по швам, исполняя на земле какой-то дикий первобытный танец. Вместе с ней танцевала и я, тщетно пытаясь пристегнуться. Танцевал на заднем сидении и Светогор, восторженно хлопая глазами и руками. В отличие от меня и нашего водителя, он получал настоящее наслаждение, с хохотом подскакивая на своем сидении.

Следом за нашей машиной поспешил устремиться и торжественный эскорт, в котором ехали ниппонские делегаты. Судя по тому, как трусило нас, я могла сделать логичный вывод, что ниппонцев трусило так же. А если брать в расчёт, что маневрировали они по дороге гораздо хуже Ландука, то я даже могла предположить, что им доставалось даже больше, чем мне и Светогору.

— Ландук, куда, черт тебя дери, ты нас везешь?! — взревела я, покраснев. От бешеной тряски я совершено перестала осознавать себя руководителем, попытавшись наиболее чётко высказать всё своё негодование.

— А что такое? — пропустив мою гневную тираду мимо ушей, спросил парень, в очередной раз резко крутанув руль. Машину занесло куда-то в сторону, я же, так и не привязавшись, пребольно стукнулась головой об оконное стекло. Крутанув руль в другую сторону, парень, как ни в чём не бывало, выровнял машину и поехал дальше. — Ты видела, какая там пробка? А эту дорогу я отлично знаю, сейчас поле проедем, свернём на старую трассу и выедем в пригород.

— Ну, погоди! — прошептала я, потирая ушибленную голову. — Вот как только приедем, я мигом отчитаю тебя по форме…

На ландуково счастье поле закончилось быстро, и мы выехали на старую трассу. Как и заверял оборотень, машин там было на порядок меньше. Пристроившись у обочины, мы без серьезных происшествий добрались до кольца и свернули к пригороду. Уже на подъезде мы смогли полюбоваться на Дворец Спорта во всей его красе. Его громаднейший купол отлично просматривался издалека, переливаясь в лучах осеннего солнца всеми цветами радуги. Состоял он из легкого металлического каркаса, покрытого толстым слоем стекла, и больше всего мне напоминал панцирь гигантской черепахи.

Как мы с Ландуком и подозревали, свободных мест на парковке не оказалось, поэтому нам пришлось искать другое место парковки. Поездив по пригороду, мы успели также убедиться, что все мало-мальски пригодные места уже успели занять. Пропетляв по дворам, нам таки удалось найти место для машин.

Выйдя из машины, я испытала ни с чем несравнимое чувство свободы и радости. Выпрямив затекшую спину и размяв ноги, я неторопливо направилась к машинам эскорта, из которых как раз вываливались делегаты. Как и ожидалось, наше путешествие по полям оставило на их психике существенный отпечаток, отобразившись в испуганных физиономиях, округлившихся глазах и нервно подрагивающих конечностях.

— Это тоже входило в вашу программу обмена опытом? — с издёвкой спросил Рю Озему, пытаясь хоть как-то пригладить всклокоченную шевелюру. Сегодня он допустил фатальную ошибку, по какой-то неизвестной причине оставив волосы распущенными. После экстремальной поездки и его одежда, и прическа оказались в плачевном состоянии. Взглянув ему в глаза, я сразу поняла: подпорченной репутации он мне не простит никогда.

— Непредвиденные обстоятельства, — попыталась оправдаться я, виновато опустив глаза. Смотреть на него было выше моих душевных сил. Его справедливый гнев, клокочущий в глазах и читавшийся в плотно сомкнутых устах, оказался чертовски справедлив. А, следовательно, причин считать его надутым индюком-неженкой у меня не было.