Евгений Минин - Не для героев

Время их молчаливого шествия по бесконечным, запутанным и слабо освещённым коридорам пещер можно с пользой потратить на описание внешнего вида парочки.

Скуп – высокий, довольно узкий в плечах; своей походкой и стойкой создаёт ощущение, что он намного шире, чем есть на самом деле. Его левое плечо всегда немного впереди. Так, при ходьбе он выглядит гораздо внушительнее, и его наряд смотрится лучше. Так думает Скуп. Одежды его сильно выделяются в багрово-коричневом интерьере. Тёмно-зелёные, необычно узкие для этих краёв штаны, такая же узкая рубаха и длинный плащ с высоким воротом и ярко-зелёной подкладкой. Под плащом виднеются ножны, богато оформленная рукоять выдвинута немного вперёд так, чтобы её было видно. Ножны при быстром шагании сильно раскачивают оружие, что делает ходьбу не очень удобной. Скуп скрывает своё слабое зрение и, как следствие, часто щурится. По его мнению, такая гримаса добавляет зловредности его образу. У него длинные тёмные волосы и гладкое, красивое лицо, которым он обязан своей матери. Будь у него борода или хотя бы щетина, шрам на подбородке смотрелся бы намного лучше или не был бы виден вовсе. С самого детства он скрывает то, как получил эту отметку, хоть она и добавляет грозности и мужества его персоне.

Гакка на голову ниже Скупа. Она худая, но тело её излучает невероятную физическую силу. Движения резкие и чёткие. У неё светлые волосы и прекрасное молодое лицо, перечёркнутое прямой линией губ и сведёнными бровями. При всей её тяге к синим тонам, она вынуждена носить зелёное, как её хозяин, но любимый цвет проявляется в деталях – синие ножны, ремень и избыточное количество ленточек. На правой руке она носит перчатку, чтобы скрыть от глаз Скупа кисть, оставившую шрам на его подбородке. Чтобы не отвлекать внимания от тёмных локонов Скупа, Гакка ходит в синей бандане. Скуп назвал это компромиссом: Гакка прячет волосы, но может выбрать цвет платка. Она была очень рада, что Скуп не успел предложить обрить её налысо. Как и другие прислужники сыновей Легендона, Гакка была выкрадена из родной деревни и воспитана как верная слуга зла. Во всяком случае, таков был замысел Легендарного злодея.

Молча они дошли до комнаты Скупа. Войдя, он громко хлопнул дверью, в которую Гакка едва успела проскочить. А вот её плащ не успел, но, чтобы не нарушать антураж пылающего гневом хозяина, она осталась стоять у двери.

Скуп расхаживал взад-вперёд по комнате. Внутреннее недовольство должно выйти наружу, тогда можно начать думать. Он искал недорогой ему предмет интерьера. Выбор пал на статуэтку, подаренную Вульгаром. Кусок камня некорректной для повествования формы никогда не нравился Скупу, и когда он разлетелся на кусочки от удара об стену, на лице у злодея появилась радостная ухмылка. Гнев утих, и голова стала холодной.

– Подумать только! – не переставал возмущаться отпрыск Легендона. – Год на развитие нашего…

Скуп вдруг застыл, и, казалось, в тихой комнате можно было услышать, как напряжённо работает его мысль.

– Ты чем-то расстроен, хозяин? – пугливо выдавила Гакка.

– Уже нет, – уголок его рта нервно дёрнулся. Он сосредоточился, нахмурил брови, и лицо его снова приобрело коварный вид.

– Что сказал твой отец? – спросила озадаченная Гакка, подёргивая плащ, застрявший в двери.

– Отчаяние. Я должен принести жителям Чаши отчаяние. – Он расплылся в презрительной улыбке. – Уничтожить символ. Раздавить их веру их же гордостью!

– Как мы это сделаем, мой алчный господин?

– Я убью Легендарного героя…

– Легендарный герой? – удивлённо пробормотал парень.

Скинув капюшон, он сидел перед Кузнецом. Трактирщик стоял по другую сторону обгрызенной и продолблённой барной стойки, опёршись локтем о шаткую столешницу. Хоть Кузнец и подлатал её на скорую руку, но от былой прекрасно отшлифованной и цельной конструкции осталось лишь нечто похожее на хрупкий остов.

– Да. Раньше это значило немного больше… – хозяин «Топоров», рассеянно ковыряя деревянной ложкой в содержимом миски, не мог оторвать взгляд от обломков мебели и жалких остатков интерьера. Вид родного заведения напрочь отбивал аппетит.

– Почему? – прихлёбывая суп, спросил Капюшон.

– Ты был на улице? Слышал, что я говорил?

Парень кивнул.

– Сейчас из героев сделали клоунов, которые развлекают толпу. Да и сами они, озабоченные только таблицей лидерства, рады стараться! – Кузнец рассвирепел, бросил ложку и с шумом отодвинул миску от себя. – Главное, побольше очков набрать до конца сезона! Цифры делают героев! Понимаешь?!

Парень наклонил голову, прижал миску к себе и опустил ложку, внимательно слушая бывалого воина. Он кивнул, поймав на себе тяжёлый вопрошающий взгляд Кузнеца.

– Легендарными героев делали люди, а не таблица успеваемости! Да тогда даже героями никто себя не называл, недоля им по голове! Мы были воинами, искателями приключений, защитниками мирных жителей или ещё кем угодно. Люди называли нас героями! Они делали нас Легендарными! – Он успокоился, вздохнул и вернулся к обеду. – А ты чего не ешь?

Капюшон решил, что буря миновала, и снова принялся трапезничать.

– Но вам ведь надо зарегистрироваться, чтобы ваше заведение отремонтировали, да?

– Да уж, будь они прокляты! – причмокивая, согласился Кузнец.

– Могу я пойти с вами? Может, там я найду того, кто поможет моей деревне.

– На твоём месте я бы на это не рассчитывал … – Кузнец привычным жестом убрал посуду со стола. – Но пойдём.

Парень вскочил со стула и, поспешно поправив балахон, рванулся к выходу.

– А ты резвый! – усмехнулся Кузнец, медленно ковыляя позади. – Как тебя зовут, парень?

– Я Искор! – улыбнулся парень. – Очень приятно!

– А я Кузнец… – хмуро проворчал герой. – Пойдём.

***

Шагая по запутанным улицам Полупорта, Капюшон засыпал героя вопросами о зданиях, людях и, конечно же, тушах монстров, которые теперь были заботой мирных горожан. Герои не привыкли убирать за собой. А жители Полупорта ещё не приноровились к монстропадам над своим городом.

Гильдия взимает с горожан плату за чистки и ремонты, так или иначе связанные с подвигами. Уборщики разделились на два типа. Так, первые работают на Гильдию героев и убирают улицы и дома тех, кто думает о недоле и желает обезопасить себя и свою крышу от её проделок. Вторые же – это горожане, полагающие, что у недоли нет планов на них и их имущество.

– Не для того я переехал в этот город, чтоб таскать чужое счастье… – причитал один из горожан, еле передвигая тележку с тушей очередного существа.

– Да… – кивнула старушка, сидевшая на единственной уцелевшей ступеньке своего порога. – Коль монстропады начались над городом, добра не жди.