Наталья Буланова - Академия ЗОЖ

– Но Зак же так похож на папу! Думаешь, при таком поразительном внешнем сходстве с отцом брат пошел в твой род?

– Да какая разница, кто на кого похож? – мама резко вкинула руки к лицу, смахнула прядь волос и поправила прическу.

– Ну да, ты права. Вот я ни на кого из семьи даже единой черточкой не похожу! – поморщила нос и не знала, радоваться или расстраиваться. Сейчас меня немало волновала будущая судьба и то, кем я обернусь на отборе в академию в следующем году. Только бы не котом… Да и вообще, никем из маленьких… Б-р-р-р!

Хотя, ведь порода-то у нас вон какая! Мама – высокая светлокожая блондинка с голубыми глазами. Папа – высоченный темноглазый брюнет. Все говорят, что Зак вырос точной копией папы в молодости. А вот я выбивалась из «масти» небольшим ростом, каштановыми волосами и зелеными глазами. Похоже, в свете последних новостей повод беспокоиться действительно был!

Я прошла мимо отчего-то расстроенной мамы, подбодрила ее улыбкой и звонко чмокнула в щеку:

– Потом расскажу все в подробностях! Не переживай! – уже на ходу бросила я.

Впопыхах выскочила из дома налегке, позабыв сумку, но недолго горевала о пустом. Ничего важного там не было, чтобы тратить время на возвращение, а вот опоздать к началу церемонии я рисковала уже сейчас. Надо было меньше болтать! Самое главное – звонкие монеты всегда были со мной в кармане легкого жакета.

Юрким зайцем двигалась по улочкам нашего небольшого города и минут за двадцать добралась до ближайшей шахты гномов. Путь до академии предстоял неблизкий и занимал пару часов, в течение которых предстояло сделать три пересадки в гномьих лабиринтах, поэтому я влетела в холл и чуть не свалила с ног одного чрезвычайно важного на вид гнома.

– Барышня! – пробасил бородач в костюме, нахмурив брови. – Поосторожней!

– Простите! – извинилась я, не глядя по сторонам, прямиком подскочила к гномине в форме с сундуком наперевес и опустила в него монету. Звонкое падение металлического диска на дно и фирменная улыбка гномьих перевозчиков скрасили минуту ожидания свободной вагонетки.

– Прошу! – молоденький гном открыл дверцу пустой поданной кабинки и жестом пригласил внутрь. Поблагодарила улыбкой, пропустила вперед старушку, а после села на жесткое сиденье. На свободные места напротив опустились молодая мама с ребенком, но не успели пассажиры пристегнуться, как лихой гном вставил алмаз в двигатель вагонетки, и та понеслась по рельсам с небывалой бешеной скоростью.

– Мама! – закричала от страха молодая женщина, округлила глаза и вцепилась в сиденье до белых костяшек на руках. Я с удивлением покосилась на трусиху, ожидая такой реакции скорее от пожилой дамы или ребенка, но тем, судя по восторженным лицам, происходящее безумно нравилось! – Зачем гном дал такое ускорение?! Я буду жаловаться в министерство!

– Это я попросила! – довольно заметила возрастная любительница острых ощущений и слегка ущипнула ребенка за щеку: – Дочке твоей тоже нравится, смотри, как смеется! – и хитро сощурила глаза на громогласную.

Лицо ребенка лучилось от удовольствия, а глаза светились, как два светлячка. Мне показалось, что маме можно и потерпеть ради таких эмоций ребенка. Все равно, жалуйся, не жалуйся – никакого результата не добилась бы.

Гномьи шахты – это неприкосновенная территория малого народца. Здесь бесполезно рвать на себе рубаху в обороте, писать проклятия на стенах или спаивать перевозчикам зелье с пожеланиями скорейшей расправы. Не действовало!

Зато трудолюбие и усердие сослужило гномам хорошую службу: благодаря предприимчивости, бородачи переоборудовали старые шахты в транспортную сеть, и теперь любой обладатель монет мог при желании путешествовать по городам, где простирались подземные лабиринты. Добытые потом и кровью гномов алмазы разгоняли вагонетки по рельсам до запредельных скоростей – только ветер в ушах шумел.

Хорошо, хоть гномы заменили старые открытые модели на закрытые, а то вечно приезжаешь на конечную точку с «улетной» прической!

Ну что сказать: и гномам прок, и народу толк! Только главное – монеты не забывай!

В «гостях у крепышей» я сделала три стремительных пересадки и сменила три разношерстные компании пассажиров, промчалась с ветерком по темным туннелям, но наручные часы безжалостно указывали – я опаздывала.

Шахты в столице были наполнены до отказа спешащей толпой: пришлось поработать и неуклюжими ногами, и острыми локтями, чтобы проложить дорогу на выход. Освежающий вечерний воздух привел в чувство после затхлого запаха подземелья, а небеса, подернутые фиолетово-серыми сумерками, так и кричали о скором начале церемонии посвящения.

Когда небо станет черничным, под сводом магического купола академии начнутся показательные выступления выпускников. Я до безумия хотела увидеть легендарных адептов во всей красе и не пропустить ни минуты изумительного зрелища. Газеты писали, что укротители особенно впечатляют девичьи умы! Но я, конечно же, надеялась, что устою!

– Но я же не за этим приехала, правда? Хотя…

Церемония посвящения на открытом воздухе обещала быть фееричной: магические существа чувствовали себя вольготно, как на воле, и находились в щекочущей нервы близости от зрителей. Повсюду слышался визг и радостные крики, а магический барьер, который защищал ликующую толпу, по заверениям преподавателей академии, выдержал бы даже пламя дракона!

Во мне всегда просыпалась необъяснимая жалость к пойманным в Диких землях животным! Беднягам доставались безголовые адепты, что мучили «уходом» весь период обучения! А потом что? Не было ни одного случая, когда выпускники забирали «питомцев» после экзаменов к себе домой. Поговаривали, что на это стоит негласный запрет.

Академию ЗОЖ я видела всего пару раз: когда приезжала в столицу за дипломом о фундаментальном образовании, что выдавали в мэрии города, как раз расположенной недалеко от учебного заведения, а второй раз – захотела еще раз взглянуть на желаемое место учебы. Мы с подружкой тогда ходили за покупками по соседним магазинам. О том, что магия в крови может не откликнуться, я старалась даже не думать.

Территорию академии окружал водный канал с загадочными обитателями, что утягивали в таинственные воды любопытных, а из темной воды поднимались извилистые корни сагала, что образовывали стену зарослей высотой с двухэтажный дом. Я слышала, что любой желающий пробраться в академию тайком или выйти из нее в неурочный час, оказывался опутанным ловкими древесными сетями и висел безропотной мушкой до прихода ректора.

Так, во время второго посещения столицы я видела одного пылкого влюбленного, которого доставали из ловушки с букетом увядших цветов в руках. До сих пор интересно: сумел ли парень перебраться через водяной канал или совершал побег на свидание из стен академии?